Тише едешь, никто не заметит

Ли Анабель

Лампады, подвешенные на цепях к потолку, освещали помещение тусклым, неровным светом, создавая покачиваясь иллюзию движения. Всё здесь казалось ветхим, но живым – словно трактир жил своей собственной жизнью, поглощая и сохраняя истории всех, кто здесь когда-либо останавливался.

– Доброго света, милейшие. Мне бы номер на неделю, – обратился я к женщине за стойкой, улыбаясь во всей приветливостью.

– Никак гнев господень! – пробормотал мужчина, икнув и с трудом сползая со стула, прижимая к груди бутылку Элмита. –

Кара мне за грехи! Сгинь!

Он попытался махнуть рукой, но, не удержав равновесие, рухнул на пол. Женщины, сидевшие у стойки, тут же бросились к нему, причём с таким видом, будто подобные сцены происходили регулярно.

Хозяйка за стойкой, наконец перестав таращиться на меня, еле выдавила:

– Неделю?

Я кивнул, стараясь сохранять невозмутимость, а она, недовольно поджав губы, добавила:

– Клиентов не водить! У меня свои девки тут работают.

– Я не ищу работу, – улыбнулся я спокойно.

– Я и не предложила бы, – хмыкнула она, скептически меня оглядев. – Слишком эксклюзивный товар.

Она протянула мне дощечку с номером и продолжила:

– Пятьсот монет. Сразу за неделю плати.

Я молча кивнул и отсчитал нужную сумму.

– У меня животина ещё, – добавил я.

– В сарай. Еду не предоставляем, – отрезала хозяйка, забирая деньги.

На первое время пойдёт, потом что-нибудь придумаю. Забрав ключ, я вышел из трактира, чтобы завести Фоста во двор.

Двор оказался небольшим и довольно запущенным. Пыльные следы старых телег смешивались с кучами сухих листьев, которых давно никто не убирал. К счастью, сарай был пуст, а внутри даже сохранилось тепло и сухость – редкая удача для такого места.

– Еду утром найду, – пообещал я, глядя на Фоста.

– Спокойной ночи, – сказал дракон, устраиваясь на подстилке из сухих листьев.

Я направился в свою комнату. Внутри было тесно и темновато, стены обшарпаны, местами даже виднелись трещины в штукатурке. Единственная лампа, подвешенная к потолку, мерцала тусклым светом, отбрасывая неровные тени.

Кровать занимала почти половину пространства – деревянная, скрипучая, но, на удивление, застеленная свежими простынями. Рядом стояла низкая тумба, а в углу находился небольшой стол с одним стулом.

Разглядывая комнату, я подумал, что у дракона в сарае, пожалуй, чище. Но простыни выглядели достаточно новыми, насекомых я не заметил, а потому свернул покрывало, растянулся на матрасе и вскоре уснул.

Проснулся, как обычно, рано. Сначала занялся тренировкой, затем умылся ледяной водой – в комнате её оказалось предостаточно, хотя она была только холодной. После этого принялся за сборы.

Одеваться в платье оказалось настоящим испытанием. Как дамы каждое утро с этим справляются? Даже просто застегнуть пуговицы на спине заняло добрых десять минут.

Поглядев в зеркало, я задумался. Вчерашний образ, явно не производил должного впечатления. Возможно,

краска на лице выглядела бы лучше в меньших количествах, но я переживал, что не закрасит проступавшую щитину. В итоге я решил отказаться от красок для век, но попытался нарисовать линии, чтобы зрительно удлиннить ресницы.

Спустившись вниз, я столкнулся с хозяйкой.

– Доброго света, – поприветствовал я её.

– Доброго, – ответила она, оглядев меня. – Завтракать будешь?

Я кивнул и направился к одному из столиков, на котором лежала стопка свежих листовок с новостями.

«Последний день регистрации на конкурс красоты», – гласил крупный заголовок.

«Лучшие три девицы пойдут замуж из замка самой нашей Матери! Женихи – приезжие богачи, сильнейшие маги из наших новых союзников – отшельников. С таким защитником никакой Орден не страшен со своими подлыми происками».

Ах вот как. Орден и его происки. Нужно узнать, что это за отшельники, откуда у них магические силы и на каких основаниях они заключают союзы.

Пока я размышлял, хозяйка подошла и поставила передо мной тарелку, в которой что-то шевелилось.

– Спасибо, – поблагодарил я, стараясь не выдать своего замешательства. – А где ваш персонал?

– Все девки, кто под критерии подходит, на конкурс готовятся, – ответила она. – Ты откуда такая взялась?

– Я из Государства Золотой Пыльцы, – ответил я, натянуто улыбнувшись. – А какие критерии конкурса?

Хозяйка хмыкнула:

– Ты лучше не позорься.

– А вдруг, – парировал я. – Так какие?

– Ох, наревёшься, – покачала она головой, но, видно, решила смилостивиться. – Девица должна быть невинна, молода – от пятнадцати до тридцати. Конкурсы у них там ещё какие-то.

– А к кому обращаться?

– Ты бы свои силы взвесила, – посоветовала женщина. – Лучше дома, а то они взвесят публично, да с позором погонят. Лучше дочь отправь, коль есть.

– У меня нет детей, – признался я.

– Ну, я так и поняла. Это ж надо, чтоб хотя бы раз кто-то… – она махнула рукой, не заканчивая фразу. – Ладно, ешь.

Я решил, что есть можно только то, что не шевелилось. Это оказались лепёшки, которые подали к вареву. Еду из тарелки выбрасывать не стал, отнёс её Фосту – ему живность пришлась по вкусу.

Пока дракон жевал, я сообщил:

– Придётся на конкурс этот влезть как-то.

– Может, судей подкупить? – предложил Фост, хрустя остатками своего завтрака.

– Нет, – ответил я, задумчиво глядя в сторону рынка. – Надо внедриться, изучить изнутри процесс отбора и выяснить, кто эти отшельники, пообщавшись с конкурсантками.

– И как ты это собираешься сделать?

– Участвовать придётся.

– Тебе? – дракон перестал жевать и недоверчиво уставился на меня.

– Ну не тебе же.