Титан империи 2
Шрифт:
— Позвольте мне сперва заскочить на кухню, чтобы перекусить на сон грядущий, и я перестану вам надоедать.
— Не наелись-с?
— Чуть-чуть еще урчит, — покачал я головой и потер живот.
— Что ж, тогда идите к себе в покои, я принесу вам что-нибудь.
— Нет, спасибо я сам! Привык, знаете ли, работать руками!
— Вот как? — поднял бровь Захар, а я хлопнул его по плечу и направился на кухню. Меня вел запах съестного.
Захар тяжело вздохнул и последовал за мной:
—
— А что сударыня тоже любит покушать на ночь?
— Ее мучают постоянные головные боли-с, — отозвался дворецкий, еле слышно ступая по деревянным полам. — А из-за этого частые бессонницы.
— Жанна этим тоже страдает?
Захар в ответ лишь что-то нечленораздельно пробурчал.
— Понятно. Хочешь мы тоже захватим ей что-нибудь перекусить?
Дворецкий и на это не ответил. Да уж, эту хмурую рожу прямо в палату мер и весов!
Мы прошли в кухню, и я под его бдительным взглядом набрал там всего понемножку.
— Прошу прощения, ваше благородие, вы точно собираетесь все это съесть?
— А то! — сказал я, подхватывая еще одну связку сосисок.
Ох, если у Красавки морда не треснет, я точно съем свой галстук!
Пока я тащил жратву к себе в комнату, несколько прифигевший Захар не отставал от меня буквально ни на шаг.
— Я пришлю к вам служанку, чтобы унести… — произнес он, когда мы остановились у порога моей комнаты.
— Нет нужды, доброй ночи! — сказал я и захлопнул дверь перед его озадаченным лицом.
Стоило мне повернуться, как Красавка выпрыгнул из-под кровати и, разбрызгивая слюну по ковру, закружился вокруг меня.
— Жрать!!!
— Ага, — шепнул я виляющему хвостами обжоре и бросил гору колбасы и сосисок под кровать. — Лопай и ложись спать.
От внезапно нахлынувшего счастья Красавка даже забыл как ходить и, волоча задние лапы по полу, полез под кровать.
Ну и жуткие же звуки! Как бы он там ножки у кровати не перегрыз. Ладно, сам справится, не маленький. А я пока разденусь и в кровать…
Однако, стоило мне развязать галстук, как в дверь постучались.
Да какого хрена?!
Напустив на себя максимально усталый вид — а особо стараться не пришлось — я открыл дверь и…
За ней никого не оказалось.
— Дядя барон! — пискнули снизу.
Я опустил голову.
Это была самая младшая дочурка Кречетова — Поля. Она стояла перед моей дверью и смущенно теребила платьице.
— Привет, — раскрыл я дверь и присел на корточки. — Ты чего это не спишь?
— Дядя барон, — отозвалась она, поглядывая на меня. — Мне сказали вас привести…
О, нет! Что еще?!
— Что, твоему папе не с кем поиграть в шашки?
Или
— Нет.
И слава богам!
— Меня послала мама, — сказала Поля. — Сказала, что она хотела показать вам какие-то карточки.
— Карточки? — опешил я. — Карты?
— Не могли бы вы прийти к ней?
Таинственная баронесса пропустила ужин, но отчаянно хочет видеть дорогого гостя, чтобы поболтать с ним о делах? Я поглядел на часы — почти полночь.
— Хмм… а твой папа не будет против?
— Он спит.
— Они с ней спят в разных спальнях?
— Угу. Потому что часто ругаются.
— Ну что ж… в таком случае… я сейчас, — устало выдохнул я и закрыл дверь.
— Все, охраняй меч, — шепнул я Красавке, закончив перевязывать галстук. — А лучше доедай колбасу и продолжай считать котов!
— Хозяин добрый… — раздался голос из-под кровати вместе с чавканьем. — Двести шесть котов… двести семь котов… двести восемь котов…
Красавка, оказывается, умеет считать аж до двухсот и дальше? Во, дела…
Поля ждала меня, сидя на подоконнике, и болтала ногами.
— Пошли, — кивнул я, и она взяла меня за руку.
— Дядя, барон, а у вас есть кошечка? — спросила Поля, когда мы зашли за угол.
— Да есть одна… И до крайности прожорливая.
— У нас вот нет. Папенька запрещает. В лесу я видела красивую кошечку. Правда у нее было две головы. Но сестра запретила мне к ней подходить. Белла говорит, кошечка может меня съесть!
— И правильно говорит.
— Вы же не обидите маму? — внезапно спросила Поля, когда мы поднялись по лестнице на второй этаж.
— Зачем же мне ее обижать?
— Просто… — засопела девочка. — Она так часто плачет…
Нам пришлось еще немного попетлять по полутемным коридорам, и я невольно поднял глаза на потолок. Точно. Вдоль него тянулась все та же рельса. Даже на втором этаже не убережешься от «ока» Емельяна Устиновича! К счастью, «перископа» не видно. Да и в трубу никто не кряхтит. Похоже, старик видит десятый сон.
Наконец, мы дошли до приоткрытой двери в конце коридора, и не успел я постучаться, как из комнаты раздался женский голос:
— Входите, Евгений Михайлович. Я давно вас ожидаю…
— Нихера тут у деда завалов?! — обрадовался Дивиди, высвечивая то одну, то другую полку с бухлом. — Я бы тут подзадержался…
— Я бы тоже, — отозвался Шляпа, набивая бутылками рюкзак. — Ты давай, слюни не пускай, а помоги мне!
— Не дрейфь! Ща сделаем все по красоте!
Им потребовалась минута, чтобы забарахлится так, что рюкзаки затрещали. Дивиди забросил свой на плечо, и звон отразился от стен подвала.