Титан империи 3
Шрифт:
— Пока Жени нет, я хозяйка поместья! — наставила на него палец девушка. — Поэтому я тебе приказываю!
— Вы войдете в права наследования только после кончины Евгения Михайловича. Но не раньше. До его возвращения я исполняю обязанности хозяина. Этот пункт закреплен в уставе поместья и заверен рукой вашего покойного отца. Вам показать?
— Василий, ты чего не понимаешь, что Женя находится в смертельной опасности?!
— Понимаю. Как всегда.
— Тогда дай мне Сферу, я помогу ему справиться с этой
— Это догадки, причем неправильные. Госпожа Амальгама может действовать крайне своевольно, а я могу сколько угодно на нее злиться за то, что она промышляет у меня под носом и еще вовлекает вас в свои делишки, — и он иронично приподнял бровь. — Но на предательство она не пойдет.
— Почему?!
— Потому что у нее нет на это объективных причин. Не для того она прожила бок о бок с нами почти двадцать лет, чтобы заскучать по родине. Если она последовала на Нексус, значит, у нее имелось на то основание. А если Евгений последовал с ней, значит, основание весьма весомое.
— Василий, — скрипнула зубами Настя. — Ты знаешь поговорку: кто предал однажды, то предаст и дважды?
— Анастасия Михайловна, сядье, — сказал Зубр и сверкнул глазами. — Вы несете чушь.
Настя хотела возмутиться, но только с обиженным стоном рухнула на диван и схватилась за голову.
Слава богу.
Зубр вытащил телефон, к которому им удалось оперативно подобрать новый аккумулятор. Спасибо Косте — водитель быстро метнулся в город и обратно. В подвале же уже работала команда электриков. С минуты на минуту обещали снова наладить подачу электроэнергии.
— Кому ты звонишь? — спросила Настя.
— Павличенко, — ответил Зубр. — Надо поставить роту ликвидации в боевую готовность. Возможно, уже сегодня вечером или завтра утром намечается нечто крупное.
— Прорыв?
— И немаленький…
Но не успел Василий набрать номер, как телефон зазвонил сам собой. Неизвестный номер?
— Слушаю… — ответил Зубр, а на другом конце «провода» кто-то застонал.
— Ой, мамочки, — проговорили в трубке незнакомым женским голосом. — А полегче нельзя?!
— Простите, вы, похоже, ошиблись номером, — ответил Зубр и хотел уже сбросить звонок, но…
— НЕТ! — взорвалась трубка. — Это поместье Евгения Скалозубова? Дворецкий Василий Зубр, я правильно попала?
— Да. А кто говорит?
— Я Гертруда Шапошникова. Могу я поговорить с Евгением? Я не могу до него дозвониться. Ах ты, больно же!
— Евгений Михайлович сейчас в отъезде. Когда вернется, он сам вам перезвонит, я передам. Вы хотели что-то узн…
— Не врите мне, Зубр! Я разговаривала с ним час назад, и он ничего не говорил ни о каком отъезде! У него поезд завтра, он не мог никуда
— Так, Гертруда Михайловна, не смотря на то, что вы инквизитор, у вас нет никаких оснований…
— Мое основание сейчас двигается к вам в поместье с целью убить всех и каждого, кто находится внутри!
— О чем вы го…
Тут они с Настей услышали крики. И они шли не из трубки.
Глава 14
Омск молчал, пока мы шагали по его улицам. Вернее, шагал я, а Амальгама пошла на «разведку», как она выразилась. Перемещалась она, используя нити, и я замечал ее обнаженную фигурку то на одной крыше, то на другой.
Тишина действовала на нервы. Тут что, даже птиц нет? Только скрип от едва держащихся конструкций. Кажется, ткни их, и они рассыпятся на месте.
Скоро пошли совсем низкие пяти- и шестиэтажки, и за углом одной из них показалась Гама.
Она стояла, поставив ногу на поломанную лавочку и подтягивала черный чулок.
— Чисто.
Она повернулась и поправила длинный кожаный плащ. На ногах сидели старые, но крепкие берцы.
— А тебе идет, — произнес я, искоса поглядывая на свою спутницу.
Она, конечно, страсть какая красивая, но ее постоянно маячащие прелести сильно отвлекали. Хотя учитывая, что плащ она наверняка надела на голое тело, немногое поменялось.
— Нашла шмотки в брошенной квартире, — улыбнулась она. — Спасибо за комплимент, хозяин.
— Неро. Мы тут одни, так что нечего разводить формальности.
— Как скажете, — кивнула Гама и запахнулась.
Мы пошли дальше. Ветер шелестел в кронах деревьев, росших прямо посреди автомобильных дорог и на крышах. Природа почти подмяла под себя город — осталось лишь справиться со зданиями.
Близко к потрескавшимся стенам мы старались не подходить, а то еще и в самом деле рухнут нам на головы. Но и на открытую местность соваться опасно. Прямо в асфальтовых дорожках темнели огромные дыры, из которых постоянно доносились какие-то шорохи. Черные провалы окон словно следили за каждым нашим шагом.
Дело клонилось к вечеру, но ни людей, ни животных нам так и не встретилось. Зато трупы и истлевшие кости попадались каждый шаг, и половина останков была закована в броню ликвидаторов.
Тела лежащие в зарослях роз, припорошенных пеплом? Был бы я художником, не вылезал бы из этого печального города.
— Долго еще? — спросил я Гаму.
— Сейчас пройдем вон тот дом, — ткнула она пальцем в пятиэтажку впереди. — А там уже река недалеко. Пересечем ее, а потом прямая дорога до окраин.
— Хорошо, — кивнул я и присмотрелся к руинам, окружавшим уцелевший дом.
От него и дальше в сторону тянулась борозда шириной метров в десять. И она напоминала отпечаток… шины?!