Титан империи 6
Шрифт:
Альберт тут же покраснел и пропал в кружке с чаем. У меня же в кармане зазвонил телефон. Та-а-а-к…
Неизвестный номер? Похоже, инквизиция решила взяться и за меня! Ко мне с ухмылкой тут же повернулся Ярослав, а Альберт, что-то бурча себе под нос, снова достал кошелек.
— Алло… — сказал я в трубку, а мне в ответ зашептали:
— Женя! Прости, что не позвонила раньше. Я у дедушки в усадьбе, у меня всего пара минут.
От облегчения я аж откинулся на спинку стула. Следующие несколько минут мне пришлось
— Еще раз прости, что не позвонила, но в усадьбе у дедушки запрещена любая мобильная связь.
— Чего? Как так?
— А вот так… У него мигрень, и мы со слугами тут ходим на цыпочках. Он утверждает, что мобильные волны плохо влияют на его здоровье. Я звоню тебе в страшном секрете через рабочий телефон в его кабинете. Дедушка сейчас на прогулке, и вернется в любую минуту…
— Крепись. Я попробую тебя вызволить.
— Не-е-е-ет! Тебе нужно в рейды, а выбраться я и сама выберусь. Как-нибудь… А у вас как дела? Как Химера? Как ты?!
Я вздохнул, и начал рассказывать ей о нашем небольшом сафари, однако на заднем фоне вдруг раздался недовольный голос, и сестра заторопилась:
— Так все, мне пора! Целую, брат!
— Стой, когда ты верне…
Но в трубке уже звучали гудки.
— Хрен там! — ударил я по столу. Ярослав поник и полез в карман. Тут же монетка улетела в подставленные лапки Альберта.
— Сволочь! — плюхнулась на свой стул Вика и бросила перед нами зачетку. — Тройку влепил! У меня за всю учебу в ГАРМе никогда не было ниже четверки!!!
— Скажи «спасибо», что со злобы не отправил на пересдачу.
Как оказалось, обрадовался я рано. Загребущие лапы Молота Нексуса вскоре добрались и до меня — прямо на середине игры в «царя горы» мой телефон громогласно зазвонил.
— А вот и Жене прилетело! — хохотнул Ярослав, пытающийся отбиться от трех курсантов разом. — Давай, дорогой! Вперед и с песней!
И одним ударом он выбил у Кати Зазнайки почву из-под ног, и та, прыгая как мяч, покатилась с горы.
— Ставлю сотку, что следующий ты, Феникс! — ухмыльнулся я. — Я шепну о том, как ты пытался открыть портал на Нексус в туалете, но слив заклинило.
Вся гора разразилась хохотом, а я ответил на звонок.
— Евгений Михайлович, — заговорили на «проводе» унылым канцелярским голосом. — Прошу вас явиться в Башню в течение получаса. Вас встретят.
И отключились.
— Хорошо, — сказал я уснувшему телефону и крикнул всем присутствующим. — Вот невезуха, придется идти отстаивать свое доброе имя!
— Давай, Женька! Задай им перцу!
Попрыгав по попуткам, я добрался до штаба инквизиции, и прямо на входе навстречу мне вышла Маша. На ее груди сверкала золотая медаль.
— Это что? — ткнул я в блестяшку.
—
И она подхватила саперную лопатку, на которой было выгравировано: «За заслуги перед Родиной».
— Ни пуха! — бросила она мне и припустила за дрезиной. Я проводил глазами ее весело покачивающуюся попку, а затем вошел в Башню.
Завернув за угол я внезапно наткнулся на свое собственное отражение — в нагрудной пластине одного из конструктов Янковского.
— Добрый вечер, — улыбнулся я чудищу, но тут его тяжелая лапа упала мне на плечо.
— За мной, — сказал конструкт голосом… Герды?
Вне себя от любопытства я последовал за монстром, и скоро он привел меня в чистый и светлый обеденный зал с колоннами, где все было заполнено белыми скатертями, рюшечками, занавесочками и цветочками.
Главным украшением зала была Герда. Она сидела за столиком в гордом одиночестве и энергично работала ножом.
— Ну чего стоите, Евгений Михайлович? Заходите, располагайтесь, — сказала она, подняв на меня свои фиолетовые глаза. — А ты, балбес, можешь валить!
Конструкт тут же исчез, а я расположился напротив моей ненаглядной инквизиторши. Перед ней стол просто ломился от еды, а Герда едва-едва притронулась к салату.
— Я думал, мы вчера все решили с Феликсом?
— Угу. Но формально мы обязаны вас опросить. Все же вы постоянно пересекались с подследственными во время учебы, — кивнула она и пододвинула мне полный бокал вина. — Будете?
— Да, — кивнул я и потянулся к бокалу. Вот такой «опрос» мне определенно по душе.
У Герды имелся целый список вопросов и специальная папка, в которой она делала пометки. В какой-то момент нашей милой беседы нечто мягкое тронуло меня за ногу, а потом поползло выше. Герда еле заметно улыбнулась:
— Не отвлекайтесь, Евгений Михайлович. Следующий вопрос…
Я оглянулся — мы были одни. Ужин для администрации, похоже, давно закончился, и лишь где-то на кухне еще гремели посудой.
Наконец, мы закончили.
— А тут уютно, — заметил я, а ее шаловливая ножка все никак не желала успокаиваться.
— Да, это специальный зал для приема гостей, — сказала она и захлопнула свою папку. — Двери сюда обычно закрыты, но у инквизиции есть привилегии.
— Какая вы важная, Гертруда Михайловна! — ухмыльнулся я. — А ваши друзья случаем не переборщили за последние несколько дней?
— Переборщили, конечно, — вздохнула она и развела руками. — Примерно втрое, но это нормально во время массовых операций. Дело нужно было сделать быстро и точно никого не упустить. Для этого были за час составлены списки вообще всех, кто хоть как-то попадал под подозрение. Тех, кого взяли по ошибке, отпустят в течение недели. Зато мы одним махом порвали их сеть в клочья.