Титан империи 7
Шрифт:
Мой мохнатый протеже после отъезда Пьера и девушек стал сам не свой. Большую часть суток им владела апатия, и Красавка почти не двигался. Однако вечерами он в бешенстве носился из угла в угол, покусывая людей за ляжки. С приходом ночи его можно было найти только на крыше, где он отчаянно выл на луну.
И что самое интересное — Красавка почти ничего не ел, и горничным приходилось чуть ли не с ложечки его кормить. Справиться с приступами агрессивной меланхолии удавалось лишь Гаме и хорошему массажу животика.
И да, причина была в пантере
— Женя, слушай свою сестру, — добавила Маша и хихикнула. — Она хоть и простолюдинка, но в свете бывала не раз.
— Вот, правильно говоришь, моя буренка! Мы-то всяко лучше знаем, как нужно выглядеть на вечере, куда соберется вся столичная богема, — кивнула Настя, расхаживая вокруг меня с таким внимательным видом, словно я был шедевром скульптуры.
Рита с парой сережек в руках пристроилась рядом и с взволнованным видом пыталась продеть сестре в ушки, но та постоянно прыгала туда-сюда и шипела на нее. Горничной я не завидовал.
— А то пес его знает, может туда еще и наследник прибудет… — пробормотала Настя. — Если не Император.
— Император?!
— Вряд ли, но не исключено. Руки выше!!! Вот, молодец!
— А Мария, как я понимаю, не едет? — спросила Амальгама, по своему обыкновению выйдя из темного угла кабинета.
Маша и горничные немедленно подобрались. С Гамой только мы с Настей держались спокойно. Остальные уже который день чувствовали себя не в своей тарелке. Все же ее демоническое обаяние действовало как стенобитная машина.
— Нет, — ответила Маша. — Я же ваша заложница, как-никак?
Я ухмыльнулся. Стоило нам с Машей остаться в спальне один на один, как «слабая кошечка», как она себя называла, превращалась в ненасытную тигрицу. До сих пор спина, наверное, кровоточит…
— Да и братишка не упустит возможности со мной разделаться, — продолжила она, — стоит мне только высунуть нос из усадьбы. Хотя я и так бы не поехала. Скука смертная…
— Что, дурной опыт? — ухмыльнулся я и вздрогнул: — Блин, больно же!
— Не дергайся, Женька! — ткнула мне в бок Настя. — Осталось совсем чуть-чуть!
— Еще какой… — ответила Маша. — С самого детства меня таскали по этим ярмаркам тщеславия и лицемерия. Все либо щебечут ни о чем, либо плетут интриги под маской учтивости. Вот представь: тебе вроде улыбаются да руку подают — мерси да мерси, а на деле точат на тебя когти. Стоит только отойти в туалет, как весь зал начнет тебе косточки перемывать… Как-то раз я незаметно вернулась в гостиную и спряталась за занавеской. Так вот все мои друзья… Вернее те, кого я привыкла считать таковыми, напропалую начали обсуждать какая я жалкая и скучная. А мальчик, который мне нравился, говорил, что вынужден со мной «тереться» исключительно из-за статуса моего отца. А так я толстая и вообще у меня глаза глупые…
— Хмм… — оглянулась Настя. — Как знакомо…
Она подошла к Маше, а я задумался над ее словами. Если все так, то нам с сестрой тем более стоит появиться на этом вечере и попробовать «спрятаться за занавеской».
— После такого «замечательного» вечера, — продолжала Маша, — я приняла решение, что поступаю в ГАРМ, где всем насрать кто ты и сколько денег у твоего папаши. По крайней мере, я так думала, дурочка.
— Кстати, твой брат там тоже будет? — поинтересовался я.
— А кто его знает? — пожала она плечами. — Володя непредсказуем. Может вообще не прийти. Может заявиться на пять минут, чтобы вызвать кого-нибудь на дуэль, и свалить с друзьями на кутеж. А может, и задержаться до глубокой ночи и вести себя как паинька. Да, он такой… И у меня от него всегда мурашки по коже. Женя…
— Да?
— Лучше держись от него подальше. Увидишь белобрысого парня, похожего на меня, лучше отойди в сторону. Он обязательно будет искать повод с тобой поругаться или спровоцировать. И найдет — самый ничтожный, будь уверен.
— Ты же понимаешь, что «отходить в сторону» не в моих правилах?
— Ага… Поэтому будь осторожен. Он не учился в ГАРМе и точно не такой умелый боец как ты, но он умеет бить исподтишка.
— Сомневаюсь, что ему это поможет, но спасибо за предупреждение.
Настя снова подскочила ко мне, и тут зазвонил рабочий телефон.
— Женя, не смей! Иначе все развалится! — остановила меня Настя и сама бросилась к телефону.
Вытянув провод, она подала мне трубку.
— Поместье Саблиных. Евгений Михайлович у аппарата.
— Ваше сиятельство, добрый вечер, — раздался знакомый голос, и я улыбнулся.
— Василий! Какой приятный сюрприз! Как ты?
— Нормально… Вернее, не слишком, но спасибо, что поинтересовались.
— В смысле? — напрягся я, отметив, что голос у него действительно слабоват. — Что случилось?
— Меня хорошо отделали под Омском, но, к счастью, без… значительных повреждений. Не волнуйтесь, еще денек в госпитале у Лидии Михайловны, и я буду как огурчик.
— Насколько все серьезно?
— Всего лишь поломали кучу костей и задели мою ликвидаторскую гордость. Пустое. Лидия Михайловна свое дело знает. Лучше расскажите, как… Я слышал, вы добились восстановления титула?
Несколько минут пришлось потратить, чтобы пересказать последние события. Уж кому-кому, а Василию я был рад рассказать о своих похождениях в ГАРМе, и чего мне стоило заслужить отцовский титул.
— Хорошо… — облегченно вздохнул он. — Значит, все не зря…
— Василий, держись там! В Омске жарко?
— Мы держимся, но Монолиты порождают маток — таких высоченных тварей с прожекторами и Сферами в брюхе. Навар с них хороший, но вот завалить такую весьма непросто. Да нексы с ними еще яростней, чем обычно… Я видел таких в Москве, ваше сиятельство. Одна матка еще ничего, а вот когда их десять, и из каждой начинают вылезать десятки нексов, как из Монолитов, то приходится тяжело.