Титан. Фея. Демон
Шрифт:
— Мы с радостью примем твое приглашение, но один из нас серьезно ранен. Нам нужна помощь.
— Которая же из вас? — пропела титанида, в ужасе помахивая ушами.
— Ни я, ни Габи. Наш друг. Он сломал себе кость в ноге. — Сирокко мимоходом отметила, что титанидский язык включает в себя конструкции местоимений как для женщин, так и для мужчин. Обрывки песен, где упоминались мать-женщина, мать-мужчина и даже что-то еще более фантастичное, промелькнули у нее в голове.
— Кость в ноге, — пропела До-диез,
Габи круглыми глазами воззрилась на титанида.
— У них есть рация? Рокки, скажи, что она делает?
— Она сказала, что позовет доктора. И еще тактично заметила, что имя у меня паскудное.
— Доктор Биллу, понятное дело, нужен. Только ведь ее приятель членский билет Американской медицинской ассоциации тебе, как пить дать, не покажет.
— Думаешь, я сама не знаю? — злобно прошипела Сирокко. — Биллу, черт побери, совсем хреново. И даже если в арсенале у этого доктора одни конские пилюли и языческие заклинания, Биллу от них хуже не станет.
— Это была твоя речь? — поинтересовалась До-диез. — Или у тебя острое респираторное расстройство?
— Мы так разговариваем. Я…
— Ах, прости меня, пожалуйста! Недаром моя задомать говорит, что мне еще учиться и учиться такту. Ведь мне еще только… — она пропела число двадцать семь и меру времени, которую Сирокко перевести не удалось, — …и к моему маточному знанию необходимо прибавить очень многое.
— Понятно, — пропела Сирокко, которая ровным счетом ничего не поняла. — Должно быть, мы кажемся тебе странными. Ты нам, по крайней мере, точно кажешься.
— Правда? — Тональность песни ясно показывала, что для До-диез это новость.
— Ну да. Ведь мы ни разу таких, как ты, не встречали.
— Наверное, вы правы. Но, если вы ни разу не видели титаниды, где же тогда на великом колесе ваша родина?
Сирокко озадачило то, как ее разум перевел песнь До-диез. Только услышав две ноты для слова «родина» она, перебирая все альтернативные интерпретации, вдруг поняла, что До-диез использует вежливо-официальную модальность, микротонами сглаживая высокий тембр, — короче, разговаривает как младшая со старшей. И Сирокко переключилась на сниженные на полтона ряды информационного лада.
— Вовсе не на колесе. За стенами этого мира есть место куда большее, которого ты видеть не можешь…
— Ой! Так вы с Земли!
Конечно, До-диез не сказала "с Земли" — точно так же, как и не называла себя титанидой. Но точный эквивалент обозначения третьей от Солнца планеты поразил Сирокко не меньше, как если бы она услышала название родной
— Я в затруднении, — пропела она. — Мне казалось, Земля — всего лишь сказка для малышей. Легенда из тех, что рассказывают у лагерных костров. И еще я думала, что обитатели Земли подобны титанидам.
Непривычный к титанидским песням, ум Сирокко задержался на последнем слове, прикидывая, не следует ли его перевести просто как «людям». Примерно как в высказывании "мы люди, вы варвары". Но нет — шовинистских обертонов там не было. До-диез говорила о своем виде как одном из многих на Гее.
— Мы здесь первые, — пропела Сирокко. — Я удивлена, что ты о нас знаешь, ибо мы о вас до сих пор не знали ничего.
— Разве вы не поете о наших великих деяниях подобно тому, как мы поем о ваших?
— Боюсь, нет.
Тут До-диез обернулась. На вершине утеса стояла еще одна титанида. Выглядела она в точности как До-диез, но с одним шокирующим отличием.
— Это Си-бемоль… — пропела До-диез и тут же сконфуженно вернулась к прежнему почтительному ладу.
— Пока он не подошел, мне хотелось бы задать вопрос, который так и терзает меня с тех пор, как я впервые вас увидела.
— Тебе не обязательно обращаться ко мне как к старшей, — пропела Сирокко. — Может статься, ты старше меня.
— Нет-нет. По земному счету мне всего три года. Но я вот что хотела узнать… надеюсь, мой вопрос не покажется дерзким… как это вы так долго стоите и не падаете?
ГЛАВА XIV
Когда вторая титанида к ним присоединилась, шокирующее отличие, которое Сирокко уже успела подметить, предстало во всей своей неприглядности. Между передних ног — там, где у До-диез был всего лишь кустик волос, — у Си-бемоля висел абсолютно человеческий пенис.
— Боже милостивый, — прошептала Габи, подталкивая Сирокко локтем.
— Может, все-таки утихомиришься? — прошипела Сирокко. — Ведь уже на нервах играешь.
— На нервах? У тебя? А я как же? Я-то ни хрена не понимаю, чего вы тут поете. Хотя получается мило. Правда, Рокки. У тебя классно выходит. Ангажемент в Ла-Скала…
— Все, Габи, кончай.
Однако, если не считать мужских гениталий спереди, в остальном Си-бемоль был в точности как До-диез. Те же высокие конические груди и та же бледная безволосая кожа. Смутно женские лица титанид были широкороты и безбороды. У Си-бемоль было больше краски на теле и больше цветов в волосах. Если бы не это — и, опять-таки, не пенис, — их даже трудно было бы различить.