Титан
Шрифт:
— Ну, как я выгляжу? — спросил он нервно.
— Красив, как всегда. — Она улыбнулась.
— Я… — он сглотнул, — я хочу произвести на него хорошее впечатление. Наверно, это глупо, да? Он Флеминг, но…
— Он также и твой сын. Для меня это звучит вовсе не глупо. Не сомневайся, ты произведешь на него достойное впечатление. Хочешь, чтобы я пошла к ним с тобой вместе?
Он немного подумал:
— Нет, я встречу их сам.
Он вышел из кабинета, прошел по холлу мимо позолоченного «рекамье», принадлежавшего когда-то французскому Карлу Десятому, вниз по резной лестнице,
Он вошел в гостиную и взглянул на ненавидимую им женщину. Она все еще была красива и не утратила вкуса: на ней были простой, но элегантный черный костюм и маленькая черная шляпка. На воротнике блестела брошь из сапфира с бриллиантами.
— Здравствуй, Честер, — проговорила она.
Он перевел взгляд на мальчика, стоявшего рядом с матерью. Он был для своего возраста высок ростом и необыкновенно красив. Честер и сам заметил свое сходство с ним, правда, к своему огорчению, усмотрел в глазах мальчика и что-то от Ника Флеминга. Артур смотрел на него с нескрываемым любопытством.
— Честер, теперь я поняла, что вела себя неправильно относительно Артура, — сказала Сильвия. — Я ему все о тебе рассказала, и настало время вам познакомиться. Артур, это твой отец, мистер Хилл. Пойди поздоровайся.
Мальчик несмело пересек комнату и протянул Честеру руку.
— Здравствуйте, сэр, — проговорил он с формальной вежливостью, которая при данных обстоятельствах выглядела почти смешной.
Пожирая сына глазами, Честер, несколько помедлив, тоже подал ему руку.
— Рад с тобой познакомиться, Артур, — сказал он.
— Правда? — застенчиво спросил мальчик.
— Да. Очень рад.
Их взгляды встретились.
— А теперь, Артур, иди на улицу и жди в машине, — сказала Сильвия. — Мне нужно несколько минут поговорить с твоим отцом наедине.
— Ну мам! Мы же только познакомились!
— Увидитесь еще. Позже.
Артур взглянул на Честера.
— Правда? — умоляюще спросил он.
Тот улыбнулся:
— Конечно. Теперь, когда твоя мать стала наконец вести себя по-человечески, я думаю, мы скоро еще увидимся. Может, где-нибудь пообедаем, я могу это устроить. Нас впереди ждет очень много увлекательного и интересного, юноша. Я все хочу о тебе знать, о твоей школе, о…
— А вы возьмете меня на футбол? — со страстью в голосе перебил отца Артур. — Знаете, как я люблю футбол!..
— В следующую субботу играют «Гиганты». Я достану билеты, если конечно… твоя мать будет не против.
Артур обернулся к Сильвии:
— Ты ведь не будешь против, мам?
— Посмотрим. Иди в машину, Артур.
— Ладно. — Он снова протянул руку Честеру. — Я так счастлив, что познакомился с вами, сэр! Буду с нетерпением ждать следующей субботы. Знаете… — Он запнулся, но потом договорил: —
Этот маленький монолог был неуклюж, но зато искренен. Он поразил Честера в самое сердце. У него даже навернулись на глаза слезы, когда он прижал к себе сына, поцеловал его.
— Я тоже рад, что теперь у меня есть ты, — сказал он. — Правда, очень рад. Все эти годы я стремился к тебе… В тюрьме было так тяжело… так тяжело…
Он окончательно сломался и начал всхлипывать. Отпустив мальчика, закрыл лицо руками и зарыдал, как первоклассник. Артур изумленно смотрел на отца. Потом вдруг Честер метнул горящий взгляд в сторону Сильвии.
— Почему ты это сделала только сейчас? — крикнул он. — Почему не тогда? Зачем тебе понадобилось мучить меня? — Он повернулся к Артуру. — А она говорила тебе, за что я сел в тюрьму? Просто я хотел раздобыть денег для того, чтобы она чувствовала себя счастливой! Уверен, Артур, она не говорила тебе об этом ни слова, верно?
Артур был потрясен этой сценой.
— Честер, ради Бога, возьми себя в руки! — крикнула Сильвия.
— А ты заткнись! — взревел тот.
— Если хочешь увидеться с Артуром еще раз, то заткнешься все-таки ты!
Честер достал из кармана носовой платок и утер им нос.
— Извини, — угрюмо проговорил он.
— А теперь, Артур, оставь нас одних.
— Хорошо.
Напуганный Артур почти бегом бросился из комнаты. Сильвия подождала, пока стукнет входная дверь, а потом взглянула на бывшего мужа.
— Знаешь, — начала она, — еще в то время, когда мы были мужем и женой, у меня иногда возникало ощущение, что ты хочешь убить меня. О, я знаю, многие мужья хвастают этим, но я чувствовала, что ты действительно задумал меня убить. Кажется, я была права. Ведь ты ненавидишь меня, не так ли?
— К чему ты клонишь?
— К тому, что мой отец наконец вычислил, кто убил Викки. И за что. Это был ты, Честер. Тот мерзавец Уильярд Слэйд… Он сидел в льюисбургской тюрьме, которая является и твоей альма матер. Во время своего пребывания там ты сошелся со всем цветом тамошнего общества: насильниками, убийцами, грабителями и ворами. Я думаю, они оказались настоящими профессорами для тебя, Честер. Не хуже тех, которых ты слушал в Йеле. Выйдя оттуда, ты без труда нанял одного из твоих новых приятелей, для того чтобы тот устроил нужное тебе убийство.
— Это чушь несусветная! Послушай, Сильвия… рассказывай эти сказки кому-нибудь другому.
— О, я знала, что ты будешь все отрицать. Но ты не оригинален, Честер, вот что я тебе скажу. Ты составил свой гнусный план, прочитав какую-нибудь книжку об эпохе Возрождения. Это тогда люди вырезали своих родственников, чтобы завладеть вотчинами, наследством или чем-нибудь в этом роде.
— Сколько ты заплатил Слэйду, Честер? — спросил Ник, неожиданно входя в комнату.
Увидев перед собой человека, которого он ненавидел и боялся пуще смерти, Хилл страшно побледнел. За Ником стояли двое его сыновей, Эдвард и мускулистый Хью.