Титановая гильотина
Шрифт:
— Да, это так.
— Вот и скажите мне, господин уполномоченный, что вы намерены предпринять для освобождения — или выкупа? — из рук неизвестных преступников журналистки Зеленской, находившейся в вашем городе в служебной командировке?
Чудеса…
Когда Зеленская отказалась от предложенного ей горячего обеда, вертухай в маске не проронил ни слова. Реакция, как показалось самой Анне, была примерно такой: «Голодовку, девочка, решила объявить? Валяй! Твои проблемы… »
Но «сервисмен» вернулся в «номер» примерно через десять минут. С подносом. На подносе была большая тарелка с бутербродами — с ветчиной, сыром и красной рыбой, литровый «тетрапак» мультивитаминного сока и большая кружка с крепким свежезаваренным
Зеленская действительно намерена была объявить голодовку — хотя этих выродков ее решение только позабавило бы, — но… слаб человек, слаб.
Она съела сначала один бутерброд… потом другой… и еще потом парочку. Страсть как захотелось выпить соку, но поначалу она как-то опасалась — не отравлена ли жидкость каким ядом или наркотой? Но потом подумала, что если бы эти люди только захотели, то ей давно бы наступил «кирдык». Обошлись бы без использования ядов. После чего вскрыла «тетрапак» и преспокойно выпила целый стакан мультивитаминного сока.
Перекусив как следует, Зеленская крепко задумалась.
«Одно из двух, — подумала она. — Либо они меня засекли, когда я шла к месту рандеву с „анонимом“ по Волжскому бульвару, отсчитывая перекрестки и переулки от здания гостиницы „Спутник“, либо… меня сдал этот самый Иван Иванович».
Поскольку у нее не было сейчас возможности отыскать ответ на этот отнюдь не второстепенный вопрос, Зеленская стала думать о другом.
О том, что они с Маркеловым в той ситуации, в которую они угодили, действовали, наверное, не самым лучшим образом.
Паники в их действия добавил тот эпизод с телефонным звонком, когда к ним заявилась хозяйка арендованного домовладения и заявила, что их разыскивает по телефону какой-то их знакомый.
С одной стороны, они с Маркеловым вроде бы все правильно просчитали — в их положении, в условиях паники и крайнего дефицита времени вообще сложно было отыскать единственно верное решение, но с другой… результат, как говорится, налицо.
Маркелов, по-видимому, ушел в полную несознанку.
Иначе зачем бы его так сильно избивали? Но даже если он что-то и рассказал, то наверняка дал крайне путаные показания… наврал, наверное, с три короба (Маркелов и с ней иногда вел себя так, что хотелось треснуть его кулаком по лбу и прикрикнуть: «Кончай мне тут заливать, враль ты эдакий!.. »). Сейчас трудно судить о том, как именно Маркелов угодил в лапы центурионовцев. Но одно она знала почти наверняка: дискету с набором смертельно опасных файлов они при напарнике на момент его поимки не обнаружили. Зеленская, конечно, беспокоилась о своем напарнике, внешний вид которого во время устроенного им свидания ей сильно не понравился. Но и о себе надо было подумать, о том, что она начудила, что она отчебучила в минувший злополучный четверг.
Естественно, она помнила каждый свой шаг, каждый свой поступок начиная с того момента, как они попрощались у брошенной ими «Нивы» с Маркеловым, и до того момента, как ее «киднепнули» в тихом переулке всего в полусотне, наверное, шагов от того места, где она должна была встретиться с неким господином, скрывающимся под псевдонимом Иван Иванович.
Тогда ей самой казалось, что она ведет себя как умалишенная, как человек, обуянный манией преследования. Но как минимум один из совершенных ею в тот небольшой промежуток времени поступков оказался — как ей сейчас представляется — очень даже правильным и крайне расчетливым.
У нее в тот момент в запасе было от силы минут пятнадцать, чтобы припрятать где-нибудь пленки. Во-первых, она не знала, в какой степени ей можно доверять этому Ивану Ивановичу, с которым она намеревалась законтачить, предварительно прозвонив ему по телефону. Равно как не представляла себе точно, чем может закончиться ее визит в местное Управление ФСБ (хотя Андрей обещал связаться по телефону с местными гэбистами и обо всем с ними договориться, сама Зеленская понимала, что кассеты с записями у нее там отберут наверняка… и черта с два их потом получишь обратно). А на кассетах —
С профессиональной точки зрения то, что им на пару с Маркеловым удалось добыть здесь, пусть даже во многом им сопутствовали случайности и элементарное везение, — было чем-то вроде подарка судьбы… потому что подобный шанс дается лишь раз в жизни, да и то не каждому, а лишь избранным, кто готов идти до упора (зачастую не видя в этом повода для громких слов).
Она уже чувствовала дыхание погони в затылок. Ей нужно было где-то припрятать эти чертовы кассеты: две портативные видео— и одну аудиокассету. Оставить их так и в таком месте, где они могли бы храниться какое-то короткое время и откуда их могла бы забрать не только Зеленская, но и тот, кто о них знал бы (на тот случай, если ее саму вдруг задержат или если у нее по какой-то причине не получится самой доставить «Х-файлы» в Москву, их работодателю Андрею Уралову).
Да, на все про все у нее было каких-то несколько жалких минут.
Но она все же нашла искомый выход… придумала на ходу… получилось эдакое «свежее решение».
Сделав «закладку», причем отнюдь не в заранее оговоренном месте, она позвонила еще раз, но уже не Уралову, находившемуся на пути в аэропорт, а его помощнику, который инструктировал их с Маркеловым перед командировкой в Н-ск.
После чего прошла еще один городской квартал и уже из другого телефона-автомата позвонила Ивану Ивановичу по контактному номеру, а потом, договорившись с ним о встрече, отправилась искать тот переулок, где она еще в прошлую субботу, подсев в «Опель», свела знакомство с этим человеком.
Вот этот, «промежуточный» ее звонок, равно как и содержание ее разговора с помощником Андрея Уралова, из-за обилия всевозможных перехватов и технических накладок не был отслежен, и о нем ничего не было известно ни Черняеву, ни работникам местных спецслужб.
На внутренних линиях задержки с получением ручной клади случаются крайне редко.
Спустя каких-то четверть часа после приземления борта из Москвы все пассажиры этого рейса получили свой багаж и проследовали со своими вещами — кое-кто. вместе с встречавшими их здесь гражданами — на выход из здания аэропорта.
В числе первых, кто получил свой багаж, был мужчина лет тридцати пяти, чуть выше среднего роста, наделенный самой заурядной наружностью, одетый в темно-синюю куртку из плащевого материала и не новую ондатровую шапку.
Пропустив первые два таксомотора, мужчина, на плече которого болталась полупустая дорожная сумка, уселся в третью по счету машину с шашечками и плафоном на крыше, коротко скомандовав: «В центр, командир!»
Аэропорт находился на окраине города, так что уже менее чем через полчаса мужчина попросил водителя остановиться и вышел из такси, расплатившись с таксистом.