Титановая поступь десятиклассницы
Шрифт:
— Да-да-да… Это такой мелкий подхалимаж или правду говоришь? — я помяла губами, — Я ж ведь к вам со всей душой. Даже с ведьмой договорилась, чтобы от чумы на наши земли заклятье наложила. Забочусь о вас… А вы? Вы? Неблагодарные. Вы ж только привыкли всё жрать и выпрашивать!
В «хоромы» резко открылась дверь, заставив меня вздрогнуть. Я аж подпрыгнула на месте от неожиданности. Казалось, что сердце само уже по привычке ускакало в пятки.
Даже Катарсия дёрнулась, по привычке нырнула в свою обустроенную паучью норку, развернулась там и выставив свои пушистые лапки, затаилась.
— Да мам!? — я растянувшись в придурковатой
Вот кто одновременно владел и «кнутом», и «пряником», имя которому было — допуск к компу. Жёстко, я считаю, но справедливо.
— Яна-Яна… Опять ты вместо учёбы на компьютере играешь? — заприметив на экране меню от «Анно 1404», мать упёрлась кулаками в бока, крепко сжимая пальцами кухонное вафельное полотенце.
— Я уже всё, мам! Честно! — щёки мои раскраснелись, в предчувствии «бури-урагана». Я включила настольную лампу и робко потянулась к мышке, чтобы нажать на выход из сценария игры.
Ну, сейчас начнё-ё-ётся, — подумала я про себя, чувствуя как ускоряется моё сердцебиение — «ды-дын… ды-дын… ды-дын».
— Яна… ты мне ответь лишь на один вопрос — «ну сколько можно?» А? — давя на мою ранимую девичью совесть, мать начинала набирать обороты в гневе. — Ты же взрослая уже. Сама должна понимать. Лето давно закончилась. Мы так хорошо отдохнули всей семьёй. Хватит маяться ерундой. Пора браться за учёбу. Ты только вдумайся — десятый класс! — она погрозила пальцем, — Да, я в твои годы в библиотеках пропадала часами… в кружках школьных… Мне даже с подружками некогда было гулять, потому что к экзаменам готовилась и умные книги читала. Да и подружек у меня не было! — она разошлась. — А у тебя? У тебя одни игрушки на уме. Вот кем ты у меня хочешь стать? Кем ты будешь в жизни?
Я крепко сжала губы… Что тут скажешь?
— Молчишь? — мать свела брови… — Хотя, судя по тому, во что ты играешь и чем увлекаешься, ты у меня, похоже, сразу в царицы метишь! Лучше бы за ум взялась, чем часами напролёт строить свои виртуальные государства и плавать там на виртуальных корабликах. Чему тебя эта игра научит?
Меня только что саркастически унизили… И почему взрослым всё позволено? В «царицы»… Обидно, досадно… Я же не шатаюсь по ночам в сомнительных компаниях, не пью и не курю. Сижу дома и никому не мешаю! Да я белая и пушистая! Такой домашний хомячок! Эх…. ла-а-адно! — я промолчала, сглотнула и натянула на свою мордашку ложную улыбку.
— Ну ма-а-а… — я состроила милые кошачьи глазки и захлопала ресницами, — У меня два года впереди. Есть ещё время подумать.
— Давай, сейчас же выключай свой компьютер! — скомандовала строгим голосом маман, — И никаких «ма»! Сколько у тебя завтра уроков? Ты всё выучила?
— Ща-а-ас посмотрю-ю-ю, — лениво промямлила я.
— То есть, ты даже не приступала. Время 23:00, а воз и ныне там? К какому часу тебе завтра в школу?
— Говорю же… ща-а-ас, — я взяла смартфон и, скрывая от пристального взгляда матери экран гаджета, запустила классный чат в «Вконтакте», под конспиративным названием — «Детский лагерь Кукушечка». — Вот, как раз фотку прислали! С восьми… два урока потом окно и две биологии, профиль.
— Ничего не понимаю? Что за школа нынче? Почему в электронном дневнике не смотришь расписание? Почему кто-то из класса это всё присылает? Дурдом!
— Потому что расписание не совпадает
— Чёрт знает что! Уроки ставят — как попало. Единого расписания нет. И вообще, почему нельзя было самой щёлкнуть это ваше расписание. Всё на кого-то надеешься. А задали что?
Придумывать отмаз было бесполезно. Властная поза моей «домашней королевы» говорила лишь об одном — пока я не сяду за задания, он не покинет мои «скромные хоромы». Я взяла рюкзак, достала учебники, тетради, открыла пенал, из которого неожиданно выкатился на стол маленький металлический шарик.
— Мам? Ты теперь так и будешь стоять над душой? Да? Говорю же, что сделаю… — я поймала «блестящую память» с южного пляжа и крепко сжала его в ладони.
— Яна… Я думала, что ты у меня уже взрослая… А ты… притащила какую-то железяку с моря, таскаешь теперь её с собой… Тьфу!
— Понравился и притащила! — пришлось огрызнуться, — Я же ничего не говорю про ту гору ненужных ракушечек, над которыми мы тряслись всю дорогу до дома. Ах, как бы не сломать… Ой, там слышно море! Кому эти пылесборнники нужны?
— Много ты понимаешь. Это память! Когда мы ещё с отцом выберемся на юг?
— Это тоже память, — я покрутила пальцами шарик.
— Яна, это — мусор! Кто-то выкинул, а ты подобрала… всякую дрянь! Взрослая, а ума… Всё! Учи давай уроки! — мать захлопнула дверь и, судя по шагам, направилась на кухню, недовольно при этом бурча, — Ракушки ей мои не нравятся. Ишь… Умная, выискалась!
— Сдался мне этот медицинский… — фыркнула я в ответ, зная что маман не услышит, — Терпеть не могу эту биологию. Нет, блин, Яночка… у нас это наследственное, будешь врачом. А я не хочу быть врачом! — покосившись на дверь, я надела наушники и…
«…Мама я прошу не ругай меня, Если я ложусь спать в начале дня. Я открыла дверь, он в нее вошел Жизнь моя теперь — это рок-н-ролл!»Мотая головой под композицию одной из любимых рок-групп и катая в пальцах такой приятный, нагревшийся до температуры тела блестящий без изъяна металлический шар, я усердно пыталась вникнуть в биологию.
— Строение клетки. Ура! Я осилила заголовок параграфа. — Мои глаза смотрели в книгу, но как это обычно происходило при чтении, чего-то совсем-совсем не интересного — видели только фигу. А ещё… что-то там в картинках про хромосомы. — Уф-ф-ф… Какая тягомотина. И кому это только нужно? — моё внимание плавно переключилось с учебника на блестящую «память о море». Словно загипнотизированная этим чудесным шариком и его гладкой теплой поверхностью, я сама не заметила, как начала сильней и сильней растирать его между пальцами.
— Вс-с-с! Ай! — Моя рука резко дёрнулась и «морской презент» вновь с шумом оказался на столе. Я только и успела подставить раскрытый пенал, чтобы поймать этот загадочный, и как оказалось, больно колющийся предмет, пока он не упал на пол и не закатился далеко под кровать.
— Ни единой иголочки, заусеницы, зацепочки… — бубнила я, пододвинув настольную лампу ближе и катая карандашом по пеналу этот чёртов шарик, — Чем я укололась-то?
Из подушечки среднего пальца начала выступать яркая капля крови.