Титановый бардак
Шрифт:
— Уже одиннадцать. Но даже гильзы на двенадцать миллиметров чуть ли не на треть в брак идут: сталь на такой вытяжке лопается…
— Валь, я, конечно, не настоящий сварщик… а настоящий у нас Василий. Ты с ним пообсуждай идею вздорной тетки: если к куску зафланцованной трубы приварить донце гильзы на сварке трением… Я к чему это: у меня на Турболёте штуцера в гидравлической системе шасси так ставятся, и по надежности и качеству шов превосходит даже исходный металл свариваемых деталей. А уходит на это секунды две, если не меньше…
— Мысль интересная, с Васей я точно поговорю. Но все равно с патронами пока все выглядит кисло: с пороховыми заводами не
— Ну, Аня сейчас этим и занимается. Обидно, вместо работы над Богородской электростанцией ей приходится воров ловить. Ладно, я тебе все сказала, пойду работать. В Урумчи послезавтра лечу, тебе оттуда чего-нибудь привезти?
Тихий еврейский мальчик Боря Шапошник родом из Пинска карьеру сделал себе неплохую. Окончил восемь классов в родном Пинске, после революции уехал учиться дальше в Москву, где после этих восьми классов смог поступить в Московское механико-машиностроительное училище, а закончив его пошел работать на ЗиС, где еще студентом устроился работать слесарем. И рос бы в Москве карьерно и дальше, но когда на заводе стали использовать новые дизельные моторы, молодой инженер-конструктор пришел к директору и высказался в том плане, что если использовать тот же мотор, что и ярославцы, то вместо ЗиС-5 можно выпускать новый автомобиль с грузоподъемностью не меньше семи тонн, а возможно и до десяти — если сделать седельный тягач.
Иван Алексеевич его внимательно выслушал, а где-то через месяц, познакомив с каким-то парнем из ОГПУ, предложил «заняться тяжелым грузовиком в другом месте». Пояснив при этом, что на ЗиСе «висит план» и изобретать новую машину не получится из-за отсутствия средств и времени. И в результате молодой инженер оказался почти что рядом с родным городом: уже на следующее утро этот ОГПУшник забрал его из дома (сказав «семью потом заберешь, когда устроишься») и еще до обеда он сказался в Минске, в крошечной «Авторемонтной мастерской № 2», как было написано на вывеске у ворот. И там, в очень скромной по численности персонала и доступности оборудования «ремонтной мастерской» он занялся…
Вообще-то он занялся — сначала занялся — изучением «зарубежного опыта»: ОГПУ купило для «мастерской» несколько американских грузовиков, и Борису было предложено их изучить. Даже не так, этот ОГПУшник, Василий Викторович, задачу поставил несколько шире:
— Боря, вот тут стоят если не лучшие, то, пожалуй, самые дорогие достижения буржуйской инженерной мысли по части тяжелых грузовиков. Твоя задача — разобрать империалистические изделия до винтика, изучить их до винтика, понять, как и зачем проклятые буржуины сделали каждую деталь, каждый узел, причем так изучить и понять, чтобы после этого ты уже сам смог сконструировать — с широким применением полученных знаний и умений — советский тяжелый грузовик. Даже два грузовика… поначалу два: седельный тягач, способный тащить на трале за собой наш, советский и совершенно пролетарский, танк, и самосвал карьерный грузоподъемностью тонн так в десять.
— Я не уверен, что смогу настолько хорошо разобраться с моторами…
— Я тебе про моторы что-то говорил? Ты же сам сказал Лихачеву, что мотор нужен такой как в Ярославле. Правда я тебе скажу уже иначе: не как в Ярославле, а более мощный. Ты пока изучай этот автохлам, — Василий Викторович махнул рукой в сторону стоящих Уайтов, Автокаров и Фрейтлайнеров, — а с моторами будем разбираться когда начнешь свои машины изобретать. У нас уже есть не шести, а восьмицилиндровый мотор сил так под двести, но, я думаю, к тому времени когда ты изобретешь тягач, у нас и трехсотсильные моторы
— Понял. Но мне, скорее всего, потребуются помощники…
— Помощники? А я что, тебе не сказал? Ты с сегодняшнего дня работаешь главным конструктором минского КБ грузовых автомобилей и сам можешь набирать людей в свою организацию. Да, тебе же и директор понадобится, и бухгалтер… пойдем, познакомлю с парнем, который тебе поможет.
Еще через полчаса они вошли в двери большого красивого здания, поднялись на второй этаж и там, в большом с светлом кабинете, Василий Викторович представил его «человеку, который поможет»:
— Пантелей, вот, как и обещал, привел тебе автоконструктора. Для начала ему нужен грамотный директор, бухгалтер честный, остальных он и сам подберет — ну или снова к тебе за помощью придет. Ты телефон ему в квартиру поставил?
— Вась, я что, рожаю телефоны? Мог бы с собой из Москвы привезти: ну нет у меня лишних аппаратов! Я заказал, конечно, но привезут-то не раньше чем через месяц.
— А линия готова? Я тогда из Боровичей тебе пару десятков пришлю, должен будешь. Ладно, познакомились, пойду товарищу жилье покажу, а завтра ты кого-нибудь к нему направь чтобы помогли с хозяйством. Холодильник и стиралку не надо, а вот мебель и прочее всё…
— Какой-то ты, Вась, корыстный, чуть что, так «должен будешь». Нет чтобы хоть что-то от чистого, так сказать, сердца… Ладно, сделаю. А когда Петр Евгеньевич станки в Жодино привезет?
— Когда надо, тогда и привезет. У тебя же там конь еще не валялся, куда станки, в поле выгружать?
— Обижаешь, уже два цеха под крышу подвели, а остальное к весне…
— Ты сам-то в это веришь?
— К лету точно всё закончат. Борис Львович, а вы успеете проект грузовика к лету подготовить?
Затем Василий Викторович отвез его в выделенную квартиру (где уже стоял минимум мебели: деревянная двуспальная кровать, платяной шкаф и два стула), а затем, спросив «машину водишь?» и получив обиженный ответ «конечно!» отдал ему ключи от той, на которой возил его по городу, сказал:
— Тогда отвези меня на аэродром, а машина теперь твоя и она тебе очень пригодится. Въезд в гараж под домом — вон там, во дворе сбоку, охрана уже о твоей машине знает и всегда поможет ее поставить. Ну а идею Первого секретаря Белоруссии ты, надеюсь, уловил: завод тяжелых грузовиков будет готов к следующему лету и надо, чтобы ты сотворил для него автомобиль, который там выпускаться будет. Чтобы тебе не мучиться с выбором, начни с самосвала на семь с половиной тонн под двухсотсильный Кольчугинский дизель, я тебе через пару дней его чертежи установочные пришлю. Ну а если что — звони, поможем. Да, когда окончательно устроишься, сообщи Пономаренко — он нам передаст и мы семью твою сюда перевезем. Да, в твоем доме на углу столовая, она круглосуточно работает, так что пропуск всегда с собой носи: столовая только для жителей дома, а там тебя пока еще не знают. Ну, надеюсь, что ты страну нашу не подведешь… чего сидишь, поехали, меня самолет ждет!
Тридцать девятый год начался… незаметно. Ну, отметили, ну, куранты послушали: их, оказывается, уже ровно тринадцать лет по радио транслируют — просто без приемника передачи эти слушать раньше как-то не получалось. Затем сожрали тазик оливье, поспали — и снова за работу. Потому что время бежало очень быстро…
Время бежало быстро, а вот люди работали медленно. И не потому, что быстро работать не хотели, а потому что не могли — хотя работали они в основном хорошо. Впрочем, были и те, кто работать не хотел…