Ткач иллюзий
Шрифт:
Он глянул туда, где стояла кровать Камушка. Мальчик глубоко спал, утомленный долгой дорогой и рассказом о своих приключениях. Наверное, ему что-то снилось, поскольку в воздухе над ним то и дело возникали клочки размытых миражей. Пес дремал, вытянувшись на козьей шкуре перед очагом.
Белобрысый снова вернулся к писанию.
«Если что-то выглядит странно, чудесно и непонятно — это еще не означает, что оно невозможно. Вот дракон пришел к людям, хотя никто еще про такое не слышал. Имя у него очень сложное. Если перевести с ворчливого драконьего языка на ленгорхийский, то звучит оно примерно так: „Добрый Белый Летун, Поднимающийся Высоко и Пожирающий Облака Того же Цвета, что и Он Сам“. Камушек вполне естественно сократил его до Пожирателя Туч. Когда-то я мечтал, чтобы мой мальчик сдал экзамен в Круге и стал его полноправным членом. Я представлял себе иглы Мастера татуировки, который изобразил
Часть вторая
ЛАЗУРНЫЙ ШАРФ
С мокрым хлюпаньем упала на стол капля воды. Камушек поспешно подставил кружку в опасное место и с беспокойством посмотрел вверх. На потолке посреди мокрого пятна набухала и росла новая капля. Ну ясно, ведро, поставленное на чердаке под протекающей крышей, уже наполнилось, его надо опорожнить, а когда немного прояснится, выйти на крышу и залатать дыру. Тростниковое покрытие уже отслужило свой срок. Крыша была, кажется, старше самого мальчика, ничего удивительного, что она объявила обитателям дома партизанскую войну и все время протекала то в одном, то в другом заранее непредсказуемом месте.
Свеча отбрасывала желтое пятно света на стол, загроможденный листами для письма, использованными перьями, чертилками и мисочками с тушью. Камушек отодвинул хронику от опасных районов, где ей грозило оказаться залитой водой или краской.
Он потянулся, помассировал уставшую от писания руку. Следы рваных ран тянулись неровными линиями как по внутренней, так и по внешней стороне ладони. Исполосованная шрамами кожа все еще оставалась немного натянутой, но, главное, Белобрысый хорошо поработал, спасая мальчику сухожилия. Писал Камушек уже не так справно, как раньше, но лекарь утверждал, что это пройдет. Когда почти год назад он приобрел эти неприятные реликвии, был такой же вечер, как теперь — влажный, дождливый и смертельно скучный.
Поначалу Пожиратель Туч охотно исполнял данное Камушку обещание. Их разумы были соединены почти все время в пути до Змеиных Пригорков, и мальчик мог познавать недоступный ему до сих пор мир звуков. Он впитывал новые ощущения, старался все запоминать. Голоса птиц и зверей, шум травы и плеск воды… Даже песок под ногами шуршал или хрустел, что для Камушка было большой неожиданностью. Мир, который до сих пор был цветом, прикосновением и запахом, раскрывался еще шире. Он казался теперь еще более богатым и живым…
Только в одном Камушек потерпел поражение. Глухой от рождения, он до сих пор учился только языку жестов и вот теперь ленгорхийский — его родной язык — оказался для него просто непонятным бормотанием.
Все складывалось хорошо, пока погода была теплой. А потом настали осенние дожди, и все вокруг утопало во влаге. Если существовал выбор: брести по грязи или сидеть под крышей, — гораздо более благосклонно воспринималось второе. Но оказалось, что Пожиратель Туч одинаково не выносит сидеть взаперти и мокнуть под проливным дождем. Он привык странствовать и часто перемещаться из одного места в другое, поэтому в четырех стенах маленького домика Белобрысого смертельно скучал. Иллюзии, которые творил Камушек, лишь ненадолго его занимали. От скуки дракон отправлялся в деревню, где грызся с местными собаками, а поскольку он всегда побеждал, жестоко раня противников, вслед за ним обычно прибегали взбешенные деревенские жители, требуя прикончить «эту проклятую псину». Разумеется, каждый раз из таких походов он возвращался кошмарно перемазанный грязью и покрытый своей и чужой кровью, поэтому его приходилось мыть у колодца, что еще более портило и без того поганое настроение дракона. Он так ворчал и брюзжал, что иногда его просто невозможно было выдержать. Восьмидесятилетний человек был бы уважаемым старейшиной рода, а такого же возраста дракон — это совсем еще щенок, у которого ветер в голове гуляет. Немного времени прошло, прежде чем оба мага поняли, что молодой дракон быстро увлекается, но потом столь же быстро начинает скучать. Может, Камушек и освободил бы Пожирателя Туч от столь опрометчиво данного им слова, но слишком много значили для него уроки дракона. Судьба предоставила ему исключительную возможность, и мальчик намерен был пользоваться ею как можно дольше.
В
«Давай заканчивай».
«Нет, еще».
«Сделай что-нибудь интересное».
«Потом».
«Заканчивай…»
«Сейчас. Я же учусь, это важно».
«Ты глупый и скучный».
Позднее Белобрысому пришлось записать в своей хронике:
«Раздраженный Пожиратель Туч одним махом вскочил на стол и клацнул зубами прямо в лицо Камушку. Не думаю, что дракон хотел его укусить, скорее, он просто решил привлечь к себе внимание. Но я испугался, а мой мальчик еще больше меня. И отмахнулся, угодив кулаком прямо в нос Пожирателя. Теперь мы уже и сами не знаем, то ли он инстинктивно защищался, то ли хотел просто закрыться. Трудно описать то, что случилось потом. Кровь лилась струей. Стол теперь уже никогда не отмыть. Мне как-то удалось остановить кровотечение, но выглядело это исключительно скверно. А тут еще Камушек то и дело терял сознание. Я пробовал сосредоточиться на шитье, а чувствовал себя так, будто он умирает. Поэтому хирурги так неохотно оперируют близких. У дракона были грязные зубы. Рана загноилась, и у Камушка поднялась температура. Пока я спасал его руку, Пожиратель залез под лавку, совсем как пес, который заслужил порку, и все время твердил: „Я не хотел… я не хотел…“ Может, он и впрямь не хотел, но я не собирался больше его тут держать. Как только закончил, я открыл двери и сказал: „Пошел вон. Возвращайся на Драконий архипелаг или куда там хочешь, только бы я тебя больше не видел“. Я знаю, что таким образом лишил Камушка очень важной для него возможности познавать мир, но жить под одной крышей с распущенным драконом становилось не только невыносимо, но и просто опасно. Я думаю, когда он придет в себя, он поймет, что я был прав».
До самой весны Камушек упорно упражнялся в том, что ему удалось выучить с помощью дракона. Белобрысый был уже сыт по горло бесконечным оцениванием и поправками той работы, которую мальчик выполнял вслепую, а, точнее, «вглухую». В глубине души он начал понимать страдания Пожирателя Туч, который вынужден был участвовать в таких упражнениях. Но успехи, которые делал молоденький Ткач иллюзий, были столь велики, что маг втайне от своего воспитанника выслал письма в Замок Круга.
День, когда опадающая вода открывала, наконец, соответствующую отметку на столбе у реки Млавки, всегда отмечали в Пригорках как начало весны. Все жители деревни украшали дома зеленью, а на столах появлялись традиционные блюда — острое печенье с имбирем, запеченная в соли рыба и коричневый рис, печенный в половинках дыни.
И как бы для того, чтобы еще радостнее стал этот праздник, именно в это утро пришел ответ с далекого юга. Камушек сидел у стола, подрезая ножом гибкие вишневые ветки, усыпанные мелкими цветочками. Белобрысый плел из них маленькие веночки. А когда он заканчивал, паренек, который уже перерос Наблюдателя, развешивал их на балках под бревенчатым потолком и на свежебеленых стенах. Последний гвоздь был вбит криво, поэтому Камушек попробовал его выпрямить. Дрожание пола отвлекло внимание паренька от кусочка сопротивляющегося железа. Это Белобрысый топнул — он всегда так делал, когда хотел позвать воспитанника.
«Вишня цветет. Уже Праздник Весны. Тебе исполняется пятнадцать лет».
Камушек улыбнулся, покачав головой.
«Скоро, но еще не сейчас».
«Но раз уж твой день рождения близок, я бы хотел сделать тебе подарок».
Маг вынул укрытый до сих пор в книге документ и подал его Камушку. Письмо было коротким, но содержание его заставило юношу побледнеть.
«Белобрысому, сыну Травы и Решительного, магу Наблюдателю в Ленн, Змеиные Пригорки. Рассмотрена ваша просьба о допуске Камушка, сына Ромашки и Тучи, из дома Наблюдателя Белобрысого, к испытанию таланта. Совет ожидает прибытия кандидата в последний день месяца кролика».