Ткачи времени
Шрифт:
— Итак, в честь чего перерезаем ленточку? — спросила я Кормака, пока мы шли к огромному кирпичному зданию. Обычно по сторонам всегда можно было услышать пустую болтовню, в которой содержалась вся нужная информация, однако у местных жителей было совершенно иное настроение.
— Это новая академия, — ответил Кормак и, твердо взяв меня за локоть, подвел к двери.
Если бы не его рука, подталкивавшая меня вперед, я бы как истукан застыла на месте.
— Я перерезаю ленту в новой академии, — сказала
Кормак смотрел строго вперед? никак не реагируя на мои слова. Внезапно я вспомнила, за что ненавидела его: за то, что я сейчас была здесь. Это было не случайно. Это было напоминанием о том, что я натворила. Опасность не ушла. Оглядывая толпу, я вновь удивилась, почему люди стояли так тихо. Гильдия должна была навешать им на уши кучу лапши вроде истории Ами о миссис Свондер.
И все-таки люди были чересчур спокойны. Ни у кого на лице не отражалось ярости или боли.
А потом я поняла. Они вообще не знали о том, что произошло.
— Что вы с ними сделали? — прошептала я.
— Зачем мне что-то с ними делать? — с притворной невинностью в голосе ответил Кормак.
— Что, по их мнению, случилось с академией? — спросила я, не желая играть по его правилам.
— Какая разница, куколка? — ухмыльнувшись, ответил он. — Это не их проблема, а твоя.
Мы как раз дошли до двери, и Кормак протянул мне огромные церемониальные ножницы. К сожалению, они были слишком тупы и громоздки — просто реквизит для представления. Впрочем, если удачно их направить…
Улыбка Кормака исчезла, и он сделал шаг назад — не от страха, просто тем самым давая мне понять: он знал, о чем я думала. И тут передо мной возник похожий на чиновника человек.
Кормак отвернулся, чтобы поговорить с ним, и в этот момент я заметила пожилую женщину. Она была совершенно не похожа на местную жительницу, но смотрела на меня с нескрываемым интересом. Кожа ее была сухой, волосы серебрились — она ничуть не напоминала типичную черноволосую и смуглую обитательницу Сайпреса.
— Так это ты сопровождаешь Кормака? — спросила она.
— Да, — ответила я, храбро вздернув подбородок.
— Бесстыдница, — пробормотала она, и я поняла, что женщина была гораздо старше, чем мне показалось. Даже в Ромене хирургия достигла такого уровня, что человек мог оставаться молодым практически всю жизнь, однако лицо этой женщины скорее напоминало старую сморщенную бумагу — и это несмотря на толстый слой косметики. Должно быть, она прибыла сюда с членами Гильдии; может, она даже служила Пряхой в Северном Ковентри, но своими привилегиями для поддержания молодости явно не пользовалась.
— Лорисель, я вижу, ты уже познакомилась с моей спутницей! — воскликнул Кормак, становясь рядом со мной.
— Да, и посчитала ее бесстыдницей, — упрямо повторила старушка.
— Аделиса, —
— Следи за собой, — ответила Лорисель, — а не то могу и вырвать твою задницу из Арраса.
— У нас сложные отношения, — пояснил мне Кормак. — Аделиса — наша новая Пряха. Ее способности оценили на тестировании как выдающиеся, — сказал он Лорисель.
— Так значит, это ты привлекла внимание Кормака. Западный Ковентри не интересовал его уже много лет. — Лорисель прищурилась, пытаясь лучше разглядеть мое лицо. В ее взгляде проскользнуло нечто, напомнившее уважение. Это была та самая Лорисель, о которой мне столько рассказывала Инора. Пряжница. Я наконец-то стояла рядом с самой могущественной женщиной в Аррасе и понятия не имела, что ей сказать.
Прежде чем я успела хоть что-то ответить, к нам подошел стражник в парадной форме Гильдии и Кормак сделал шаг в сторону, чтобы побеседовать с ним. Вокруг стоял жуткий шум, но я все равно попыталась вслушаться в их разговор.
— Так ты себе нравишься? — спросила меня Лорисель.
— Нет, — рассеянно ответила я.
Лорисель приподняла одну бровь, и на лбу у нее собрались морщинки.
— Хорошо, — рассмеялась она. — Ты и впрямь такая, как о тебе говорят.
— И что же обо мне говорят? — спросила я, постаравшись не выдать охватившего меня любопытства.
— Что ты умная и отчаянная, — ответила старушка. — Прекрасное сочетание для того, чтобы вести беседы, но не лучшее для того, чтобы оставаться в живых.
— Мне уже об этом говорили.
— Тебя не подпускают к станку?
Я кивнула, удивившись, откуда она могла это знать, а потом вспомнила слова Иноры. Будучи Пряжницей, Лорисель знала обо всем, что творилось в Аррасе.
— Тебя пытаются взять под контроль, — пояснила она. — Сначала ставку делают на твои желания. Одежда. Влияние. Вечеринки.
— А если это не сработает? — спросила я.
— Тогда возьмутся за твое сердце.
— Но разве это не одно и то же?
Лорисель улыбнулась, и черты ее лица смягчились.
— Сколько тебе лет?
— Шестнадцать.
— Большинство шестнадцатилетних, — сказала Лорисель, — не видит разницы между любовью и желанием. Так они и заставляют Прях работать, поэтому и призывают их в столь юном возрасте. Вас ослепляют шелками и вином.
— Я не испытываю тяги к вину, — безразлично ответила я.
— Что тебе всего дороже? — спросила она, но тут же продолжила, не дав мне возможности ответить: — Именно на это они в конце концов и нацелятся.
Мое сердце заколотилось, как сумасшедшее, стоило мне только вспомнить, как спокойно Кормак показал мне Ами, идущую со своей новой подружкой домой из академии.