ТКС-2
Шрифт:
— Да, — ответил он без улыбки.
Странный оборот принял наш разговор. Я опустила взгляд, чтобы Кайлеан не прочёл в моих глазах очевидное: единственный человек, кем мне хочется управлять — это он сам. Я недавно попробовала, у меня получилось, и мне понравилось. Очень. Очень-очень-очень. Власть над принцем Кайлеаном оказалась такой сладкой, такой хмельной, что при одном воспоминании голова начала кружиться, а колени — слабеть.
— Подумайте над моими словами, леди Данимира. А пока оставляю вас. Вечером увидимся. Между делом решите, какие места в Эрмитании вам хотелось
— Новый драконятник! — выпалила я тут же. — И главную библиотеку! То есть наоборот. Сначала библиотеку, потом драконятник. Или драконятник сначала. Как вам удобнее.
— Для драконятника я ещё не в форме, — непонятно сказал Кайлеан. — Драконятник — позже. Сначала будет библиотека. Ещё вам необходимо платье для бала. Я доставлю вас к портному, лучшему в королевстве. Он создаёт наряды для моей матери. Платье, которое на вас, — его творение. И остальное, что вам доставили, тоже его.
Меня осенило.
— Вы часто заказываете девушкам наряды у портного своей матери?
Он помедлил.
— …Нет. Первый раз.
— Тогда этот лучший портной вас и сдал. Их Величество примчались посмотреть на «одного человека», для которого вы заказали тонну дамских нарядов.
— Развею по ветру, — сквозь зубы пообещал Кайлеан.
— Любимого портного вашей мамы? За две недели до бала? Только если хотите, чтобы вас тоже развеяли по ветру.
— Пожалуй, вы правы. Пусть живёт. Но ваше платье будет самым красивым…
— …и тогда по ветру развеют меня.
Кайлеан хмыкнул, ещё раз попрощался и ушёл — как обычный человек, шагнув в лифт. Мы остались с Дрю наедине.
Она парила передо мной со скорбным лицом, я чувствовала себя гнусной рабовладелицей.
С чего-то надо было начинать. Возможно, какое-то совместное занятие могло растопить лёд.
— Не хочешь ли помочь разобрать вещи, Дрю?
— Слушаюсь и повинуюсь, леди Данимира…
Сказано было кротко. Елейно кротко. Я прищурилась. Похоже, насчёт самочувствия Дрю Кайлеан был прав.
Я вздохнула.
— Слушай, Дрю. Понимаю, что разбирать чужую одежду — не самое весёлое занятие. Но по моим представлениям, это лучше, чем сидеть в подземелье, изводя соседей насмешками. Всем нам время от времени приходится делать не то, что хочется. Такова жизнь… — Дрю шмыгнула носом, я смешалась и поправилась: — Такова реальность.
Она безмолвствовала, зависнув в воздухе бездушной голограммой, стеклянный взгляд был устремлён куда-то за моё плечо.
— Ладно, — снова вздохнула я, — пойдём. Повисишь где-нибудь в сторонке, а я уж как-нибудь сама… Не бойся, Его Высочество об этом не узнает.
Дрю слабо шевельнулась.
— Ни в коем случае, мадам, — прошелестела она, — как можно… Моё призвание — служить вам, мадам…
— А вот с «мадам» — это уже перебор! И призвание себе другое подбери.
Вздёрнув подбородок (совсем в кайлеановском стиле), я решительно обогнула Дрю и направилась прямиком к цели — к заветным пакетам. Моё намерение приобщиться к прекрасному было несгибаемым, а всякие дрюки-злюки пусть делают что хотят.
Я шла, не оборачиваясь, но ощущала холодное дыхание-дуновение на своём затылке,
— Вот это да-а-а… — произнесла Дрю уже своим нормальным голосом. — Сколько шмотья!
— Э-э-э… да, одежды много, — согласилась я, обозревая поле предстоящей битвы за порядок. — С той стороны ещё столько же. Поэтому я и просила помочь. К тому же ваша эрмитанская жизнь для меня — тёмный лес. Надеюсь, ты просветишь меня в некоторых вопросах.
— Надейтесь, — сказала Дрю.
Она подлетела к шкафу, распахнула все его двери, сняла со штанги вешалку и достала из ближайшего пакета нечто, похожее на объёмистый сгусток серого тумана. В ловких руках Дрю туманное нечто превратилось в нечто длинное и тут же очутилось на вешалке, а вешалка отправилась в шкаф. Всё произошло с такой скоростью, что я запоздало воскликнула «Стой!», когда Дрю уже извлекала из другого пакета следующую одёжку — напротив, блистающую всеми цветами радуги.
Дрю остановилась и вопрошающе взглянула.
— Ой, а что это там было? То, первое, серенькое такое. Можно поглядеть?
— Да пожалуйста. Но эдак, с поглядками, до вечера не управимся. — Она вернулась ко мне с серым платьем, и я бережно приняла в руки невесомую материю — дым, туман, небо над Финским заливом….
— Ну и пусть, — сказала я. — Мне тут ещё три месяца сидеть. Днём больше, днём меньше, всё равно разберём когда-нибудь. Просто я никогда не видела ничего подобного… надо мерить!
— Тогда подождите, тут ещё и шляпа к нему имеется.
…Я поглядывала в зеркало слегка смущённо. Такие широкие поля у шляпы я видела только на картинках — сзади они почти ложились на лопатки. Но смущало не это. Дымчато-серые складки держались на плечах просто чудом, а декольте было — ну просто на грани. Равно как и вырез на спине. Вообще, всё выглядело так, будто на меня просто накинули отрез ткани, небрежно задрапировали, кое-где так же небрежно скололи невидимыми булавками и — совершенно ненароком, практически волею случая — получился идеальный наряд. Но стоит только шевельнуться — волшебство исчезнет, ткань соскользнёт вниз, и я останусь в одной шляпе… учитывая ранние казусы, я была уверена, что именно так и произойдёт.
— К глазам очень хорошо, — одобрила Дрю. — Хотя кто при таком фасоне на ваши глаза будет смотреть — не знаю…
— А оно не упадёт?
— Вы походите, — посоветовала Дрю, — можете даже попрыгать. Всё будет держаться, вот увидите.
Прыгать я не стала, но, пройдясь вдоль зеркал осмелела настолько, что даже покружилась. Драпировка колыхалась, но её положение оставалось неизменным — ничего никуда не спадало, в стороны не съезжало, нараспашку не распахивалось.
— Действительно, вроде всё должно развалиться, а держится, — сказала я. — Потрясающе. Поэзия, а не платье. Просто навевает… — я прочла: — Серые глаза — рассвет, пароходная сирена, дождь, разлука, серый след за винтом бегущей пены… Но ты это платье повесь в тот, правый шкаф. Я его носить не буду. Слишком… — я поискала слова, — провоцирующее. Цвет такой сдержанный, целомудренный, а покрой — наоборот… Опасное сочетание.