ТКС-2

Бариста Агата

— Настенный календарь. Знаете, такой, из бумаги. Сверху симпатичная картинка, внизу числа.

Их Высочеству сразу стало скучно. Он с трудом сдержал зевок и нехотя уронил:

— Велите вашей прислуге, пусть займётся. Давайте её сюда, кстати. — Он протянул руку. — Мне надо произвести кое-какие манипуляции…

— Что значит «манипуляции»? — Я прижала коробочку к груди.

— Я собираюсь вернуть ей власть над материальными предметами. Иначе как она сможет вам прислуживать, если предметы сквозь неё будут проходить?

— А, точно.

Тогда ладно. Но я сама её выпущу.

Я бережно поставила коробочку на стол и развязала ленту. Дрю вылетела как пчела из разорённого улья и зажужжала что-то нечленораздельное. Кайлеан поднял руку и без особого энтузиазма начертил в воздухе знак. Огонёк разросся до призрачной фигуры, а жужжание превратилось в речь.

— …хватают и тащат! Можно хотя бы после смерти спокойно отдохнуть?! Я не нанималась в вечные прислуги!

— Не отдохнула ещё? — обманчиво участливым голосом поинтересовался Кайлеан. — Отправить обратно отдыхать?

— Нет! — в испуге воскликнула я.

— Нет, — одновременно со мной буркнула Дрю. — Но всё равно!

— Леди Данимира, — церемонно обратился ко мне Кайлеан, — сейчас я подготовлю вашу протеже к служению…

Дрю прокомментировала — вроде себе под нос, но при этом переместившись ко мне поближе:

— Ага, подготовит он! Оттяпает бедной девушке половину мозгов…

— Экхм! — прокашлялась я, — Ваше Высочество… вы же не собираетесь ничего… э-э-э… оттяпывать бедной девушке? Мне бы не хотелось…

— Не волнуйтесь, нечего там оттяпывать, — отрезал Кайлеан. — Леди Данимира, оставайтесь на месте и сохраняйте спокойствие, а ты… — он коротко поманил Дрю пальцем, — за мной!

Дрю поплыла за ним как воздушный шарик на верёвочке.

Кайлеан отошёл подальше и, мельком глянув в мою сторону, очертил круг над головой. Еле видимая, чуть поблескивающая завеса возникла, отсекая звук: их было видно, но не слышно.

С тревогой я следила, как Кайлеан с недобрым видом что-то втолковывает Дрю. Видимо, аргументы были весомыми, поскольку Дрю только кивала как китайский болванчик. Но потом она всё-таки что-то произнесла — надо думать, в соответствующем стиле, поскольку Кайлеан немедленно привычным жестом заткнул ей рот и продолжил свою речь с ещё более хмурым выражением.

Закончив внушение, он сцепил пальцы перед собой и размял их, постоял с закрытыми глазами, а когда открыл, красные угли в зрачках уже разгорелись во всю. Он запрокинул голову, воздел руки вверх и начал произносить заклинание.

В галерее потемнело, сырой могильный холод потянулся из невидимых щелей. Ноги начали леденеть, но мне было не до этого: я, затаив дыхание, наблюдала, как начали удлиняться короткие волосы Кайлеана — за считанные минуты они отросли почти до пола и зазмеились, а сгустившийся чёрный туман за его спиной трепетал не то плащом на ветру, не то распахнутыми крыльями.

Впервые я видела акт запрещённой на моей родине некромантии… ведь бедняжка Дрю, при всей живости характера, была уже год как мертва. Сейчас она безвольно

колыхалась в магическом воздушном потоке, чем-то напоминая забытое в грозу бельё на верёвке, и я отчасти чувствовала облегчение оттого, что не вижу её лица.

…Кончики пальцев Кайлеана засветились, с них начали слетать тускло светящиеся серо-голубые шары — резервуары для энергии. Шары плавно поднимались под потолок, а когда их накопилось столько, что в совокупности они стали напоминать кучевое облако, ворожба перешла в решающую стадию. Из голубого облака в тело Дрю стали бить молнии. Впиваясь одна за другой в призрачную плоть, они постепенно насыщали его некромагией.

Звуконепроницаемая завеса не позволила грому раскатиться по галерее, но вспышки сверкали одна за другой. В этом холодном мерцающем свете я видела, как в теле Дрю начинают возникать линии человеческого скелета. Вначале они проявлялись лишь намёком — при особо яркой вспышке, потом очертания сгустились, и косточки все до одной были хорошо видны. Выглядело жутковато, особенно если предположить, что так теперь будет всегда, но я заставила себя думать о том, что — как помнилось из уроков биологии — у нас, представителей отряда хордовых, у всех есть скелет, а у некоторых он и вовсе снаружи. Так что, скелет — дело житейское, что естественно — то не безобразно, у каждого свои недостатки и так далее…

Закончилось всё такой ослепительной вспышкой, что поневоле я зажмурилась, а когда открыла глаза, то с облегчением поняла, что привыкать к прислуживающему скелету мне не придётся — участники магического действа обрели прежнюю внешность — и Кайлеан, и Дрю. Однако Дрю была непривычно молчалива, и вид у неё был немного одуревший.

— Ну, как ты, Дрю? — робко спросила я. — Как самочувствие?

— Благодарю вас, прекрасная леди, — прошелестела Дрю, — моё самочувствие превосходно…

— Вы всё-таки что-то ей оттяпали! — воскликнула я, гневно уставившись на Кайлеана.

Кайлеан отмахнулся:

— Ничего с ней не сделалось, оклемается. — И тут же ревниво спросил: — А моё самочувствие вас, значит, не интересует?

Я смутилась. Действительно, ведь ему тоже досталось. Провести такой ритуал, должно быть, нешуточное дело.

— Простите… Просто я привыкла к тому, что вы… сильный, а Дрю — слабая девочка.

— На этой слабой девочке воду можно возить, — холодно сообщил Кайлеан. — Причём теперь в прямом смысле. По меркам вашего мира она теперь грузовик поднять может.

— Готова служить, прекрасный принц, — вытянулась в струнку Дрю. Голос её по-прежнему шелестел. — Где вёдра, где грузовик?

Я опять гневно взглянула на Кайлеана.

— Придуривается, — поспешил сказать он. — Вообще, советую поменьше обращать внимание на слуг. Они должны безукоризненно выполнять ваши распоряжения и только. Учитесь повелевать, леди Данимира. И не только слугами.

— А кем ещё?

— Миром. Мир должен лежать у ваших ног.

— Как он лежит у ваших? — усмехнулась я.