Тлеющий неон в крови
Шрифт:
– Все равно.
– Нам нужно туда, потому что там живет человек, который сможет помочь тебе с твоей проблемой.
– Может, ты просто ему позвонишь, и он сам сюда приедет?
Мы резко остановились, и мне стало немного не по себе от ее взгляда.
– Иля, твою мать, ты хочешь поменять свою жизнь? Ты хочешь, наконец, стать свободным? Перестать ходить на изнурительные тренировки своих родителей, терпеть их унижения и то, как они тебя постоянно во всем ущемляют?
– Конечно, хочу.
– Ну вот, тогда заткнись, и поехали со мной. Не переживай,
– Идет, – нехотя согласился я.
– Вот и славно, пошли, по расписанию поезд приедет через полчаса, мы должны успеть.
***
Станция оказалась намного больше, чем я мог себе представить.
Широкое белоснежное здание с украшенными торцами из циркона, как и остальные дома и небоскребы в Митре. Кругом люди двигаются в бешеном темпе, лишь бы успеть сходить на свои деловые встречи и заключить многомиллионные сделки.
Сам я не знал, куда идти, чтобы купить билет на поезд, поэтому мне пришлось довериться Лине и слепо следовать за ней. Она не мешкала, была уверена в каждом своем действии, видать, и правда она частенько ездила, и не только в тот злополучный район.
– Ты, правда, часто катаешься в Южный район?
– Да, мне на самом деле там нравится. Здесь, в богатом районе, я считаюсь самой настоящей оторвой, даже психопаткой, я бы так сказала. Не с кем пободаться, помериться силами. Но там таких, как я и того хуже, – миллионы. Если здесь мне и моей жизни ничего не угрожает, ну разве только полиция и органы правопорядка, то там я нахожусь в настоящей опасности, и мне от этого просто ужасно кайфово. Адреналин кипит, не переставая!
– Какой ужас!
– Иля, я тебя не узнаю.
– Почему?
– Я с тобой дружу только потому, что ты практически не отличаешься от меня, остальных я либо заебываю, либо мне с ними скучно.
– Не знаю, Лин, я никогда не выбирался за пределы Центрального района, особенно после родительских рассказов о том, что находится вне их стен.
В ответ на это она устало закатила глаза и, держа меня за руку, дотащила до ближайшей кассы продажи билетов.
– Здравствуйте, будьте добры, два билета до Южного района Митры, – обратилась подруга.
Кассир удивленно подняла бровь, посмотрев на нас с Линой.
– Добрый день, прошу вас, заполните эту форму и представьте ваши документы.
Кассир протянула планшет, в котором нужно было написать данные о пассажирах. Лина взяла в руки стилус и молча записывала все данные, а я тем временем стоял молча и ждал ее.
– Эй, друг, не будет сигаретки? – спросил я проходящего мимо человека в деловом костюме.
– Извини, парень, но я курю электронку.
– Понял.
– Пожалуйста, – протянула Лина планшет с заполненными данными кассиру.
– Одну минутку, оформляю.
Мы стояли и ждали, пока она сверяет данные с документов. Я огляделся и обратил внимание, что в центральном зале станции скопилась толпа людей, многие покупают билеты на сверхскоростные поезда до других мегаполисов, к которым
Там настолько плохо, что люди попросту не хотят туда ехать?
– Прошу, ваши документы, – сказала девушка на кассе. – Все данные корректные, за два билета стоимость будет составлять восемь тысяч рат.
– У тебя же деньги с собой? – спросила меня Лина.
– Ты прикалываешься? Я сбежал из дома, у меня при себе только хуй в штанах, мне даже карманных денег больше пятисот рат в жизни не давали, о чем ты вообще говоришь?
Она посмеялась.
– Да я шучу, не переживай. У меня есть деньги.
Она протянула руку к терминалу, и с ее вживленного в запястье чипа вычли нужную сумму. Кассир распечатала билеты и передала их Лине.
Мы вышли на платформу – впереди нас остановился поезд черного цвета, и те, кому нужно было доехать до Южного района, должны были сесть в последний вагон.
Зайдя внутрь, я увидел нескольких людей в рваной и грязной одежде, много детей, пожилых мужчин и женщин. Я подошел к приборной панели, и, нажав на кнопку «маршрут», увидел список всех станций, через которые проезжал данный экспресс.
– Откуда едет этот поезд? – спросил я у Лины, облокотившись на поручень.
– Судя по данным маршрута, из прибрежных районов за пределами мегаполиса. Говорят, что в последнее время попасть в Южный район стало намного проще.
– Раньше было сложно?
– Раньше, лет так двести назад, этот район считался просто неблагополучным, люди также проходили собеседования, как и при переезде в другие мегаполисы, но кастинг был не такой простой, как сейчас. Со временем люди научились обходить систему и договариваться с миграционными службами, всячески подкупая их. Сейчас же все стало намного хуже.
– А как сейчас стало?
– Не знаю, Иль, но говорят, что миграционная служба в Митре уже перестала быть той, какой была раньше.
Мы сели на свободные места в вагоне, я стряхнул с сиденья грязь и мелкие куски земли, и мы молча проехали несколько часов с воткнутыми в уши наушниками, слушая музыку с плеера Лины.
Белоснежные здания после проезда через черные стены, отделяющие районы, сменились на грязные и проржавевшие. Весь район был окутан трущобами и самодельными домами, построенными из обыкновенной фанеры и обугленных досок. Время близилось к вечеру, у горизонта светили две яркие луны, а в городе уже начали зажигаться неоновые огни. Я бы не сказал, что Южный район выглядел настолько мерзко, впрочем, мне только предстояло это узнать.
Мы приехали на место.
Выйдя из поезда на станцию, я полной грудью вдохнул местный воздух и понял, что это была большая ошибка – меня чуть не стошнило. В воздухе витал запах гари, сигаретного дыма, вперемешку с дешевой уличной едой, грязью и гнилью. Лина, увидев мое лицо, тут же засмеялась, взяла меня за руку и повела на улицу, где эти запахи усилились еще раза в три.