Тьма чернее ночи
Шрифт:
– Какого черта, тебя там нет!
– Есть-есть! – воскликнул Маккалеб. – Я курил. Моего лица не видно.
Справа от книги для записей была стойка, заставленная папками. Маккалеб наклонил голову, чтобы видеть ярлыки. Масса имен, некоторые из них принадлежали звездам эстрады или актерам, но ни одно из них не связано с его расследованием.
– Не заливай, приятель, это не ты. Это Гарри Босх.
– Да ну? Ты знаешь Гарри?
Парень не ответил. Маккалеб обернулся. И встретил сердитый, подозрительный взгляд. Только теперь Маккалеб заметил, что в руке у парня старая полицейская
– Дай-ка мне взглянуть.
Маккалеб подошел и посмотрел на фотографию в рамке:
– А знаешь, ты прав, это Гарри. Я, наверное, был на снимке, сделанном годом раньше. Когда делали этот снимок, я работал под прикрытием.
Маккалеб невозмутимо шагнул к двери. Внутренне он готовился прорываться.
– Просто скажи ему, что Терри заходил, лады?
Он направился к двери, и тут его взгляд привлекла еще одна фотография. На ней бок о бок стояли Таферо и другой мужчина, вместе держа в руках полированную деревянную тарелку. Снимок был старый, Таферо выглядел лет на десять моложе. Глаза блестели ярче, улыбка казалась искренней. Сама тарелка висела на стене рядом с фотографией. Маккалеб наклонился ближе и прочитал надпись на медной пластинке, закрепленной на дне.
СПЕЦИАЛИСТ ПО МАГАЗИННЫМ КРАЖАМ
ГОЛЛИВУДСКИЙ ДЕТЕКТИВ МЕСЯЦА
ФЕВРАЛЬ 1995 ГОДА
Маккалеб бросил еще один взгляд на фотографию и вышел в приемную.
– Терри – а дальше? – сказал ему вслед парень.
– Просто Терри.
Он вышел и не оглядываясь зашагал по улице.
Маккалеб сидел в машине перед почтой. Ему было не по себе, как всегда, когда он знал, что ответ близок. Чутье подсказывало: он на правильном пути. Таферо, частный детектив, скрывающий высококлассную голливудскую клиентуру за поручительским закутком, был ключом. Маккалеб просто не мог пока найти дверь.
Он понял, что очень голоден. Завел машину и задумался, где бы поесть. До «Массо» несколько кварталов, но он недавно там был. На мгновение мелькнула мысль проверить, подают ли еду «У Ната», но Маккалеб решил, что если и подают, то скорее всего опасную для желудка. В результате он подъехал к фаст-фуду на бульваре Сансет и сделал заказ у окошка для автомобилистов.
Когда, сидя в «чероки», он ел гамбургер, зазвенел телефон. Маккалеб положил бутерброд в коробку, вытер руки салфеткой и открыл телефон.
– Ты гений.
Это была Джей Уинстон.
– Что?
– Таферо оштрафовали. Черный «мерседес» стоял в пятнадцатиминутной зоне прямо перед почтой. Штраф выписан в восемь девятнадцать утра двадцать второго. Еще не оплачен. Заплатить нужно сегодня до пяти – иначе будет просрочено.
Маккалеб молчал, обдумывая новость. Он чувствовал, как нервные импульсы бегут вверх по позвоночнику. Штрафной талон – всего лишь шанс. Он абсолютно ничего не доказывал. Кроме одного – Маккалеб на верном пути. А иногда знать, что ты на верном пути, лучше, чем иметь доказательство.
Его мысли переключились на визит в контору Таферо и фотографиям на стене.
– Послушай, Джей, ты улучила минуту отыскать что-нибудь по делу лейтенанта Босха?
– Искать не пришлось. Сегодня
– Держу пари, Твилли очень доволен.
– Ага. Он уже вешает это на Босха. Он считает, что в случае с Гарри Ганн – только верхушка айсберга.
Маккалеб покачал головой, однако сразу же напомнил себе, что не может задерживаться на фобиях и мотивациях других людей. Надо было еще многое обдумать и спланировать в расследовании.
– Кстати говоря, у тебя есть копия штрафного талона?
– Нет еще. Все разговоры были по телефону. Но его послали по факсу. Беда в другом: мы с тобой знаем, что это означает, но это еще ничего не доказывает.
– Зато окажется хорошей опорой, когда настанет время.
– Какое настанет время?
– Действовать. Мы используем Таферо, чтобы добраться до Стори. Ты же знаешь, что туда-то все и ведет.
– Мы? Ты уже все спланировал, да, Терри?
– Еще не до конца.
Маккалебу не хотелось вступать с ней в спор по поводу своей роли в расследовании.
– Послушай, у меня тут ленч стынет, – сказал он.
– А, прости. Давай ешь.
– Перезвони мне позже. Я хочу повидать Босха. Слышно что-либо от Твилли и Фридмана на эту тему?
– Думаю, они еще с ним.
– Хорошо. Поговорим позже.
Маккалеб закрыл телефон, вышел из машины и отнес коробку с гамбургером в мусорную урну. Потом заскочил обратно и завел двигатель. Возвращаясь к почте на Уилкокс, он открыл все окна, чтобы выветрить запах жирной пищи.
39
Аннабел Кроу шла к свидетельской трибуне, и все взгляды в зале устремились на нее. Она была потрясающе хороша, но в движениях сквозила какая-то неловкость. Из-за этого Аннабел казалась и зрелой, и юной одновременно, что делало ее еще очаровательнее. Лэнгуайзер приготовилась задавать вопросы. Она подождала, пока Кроу сядет, прежде чем самой подойти к трибуне.
Босх едва заметил появление последнего свидетеля обвинения. Он сидел, опустив глаза, погруженный в размышления о встрече с двумя агентами ФБР. Они уже взяли след и понимали, что, если арестовать Босха по делу Ганна, то пресса не отстанет. Они могли начать действовать в любой момент.
Лэнгуайзер быстро проскочила этап общих вопросов, установив, что Кроу – начинающая актриса, участвовала в нескольких постановках и рекламных кампаниях, а также сыграла небольшую роль в художественном фильме, еще не вышедшем на экран. Ее история подтверждала, как трудно добиться успеха в Голливуде, – сногсшибательная красавица, оказавшаяся всего лишь одной из множества красавиц в большом городе. Она все еще жила на деньги, присылаемые родителями из Альбукерка.