Тьма древнего леса
Шрифт:
– Земля! – раздался где-то далеко-далеко внизу вопль впередсмотрящего. Я только фыркнул. Ну-ну… Тоже мне, эталон зоркости, маг-воздушник недоделанный… Я еще больше сеада назад заметил на горизонте яркие отблески воздушных домов сильфов, парящих над океаном. А этот гномий ал'лэй только сейчас соизволил обратить на необычные летающие объекты свое внимание и сообразить, что мы уже приплыли! Во всех смыслах, ага. Придурок полумагический.
Еще раз скосив глаза на уже близкий и такой желанный берег, с трудом поборол желание со всех крыльев рвануть к суше и спикировал на осточертевшую за улэд палубу корабля. Глаза бы мои эту лоханку не видели!
Вопреки моим ожиданиям
Громко хлопнули крылья, помогая мне удерживать равновесие. И как только эльфеныш лежит на этой жердочке и не падает? Талант, однозначно.
Помянув недобрым словом создателей кораблей со столь неудобными реями и слишком высокими, на мой взгляд, мачтами, я, напоминая сам себе пьяного акробата на канате, прошел вперед и осторожно попинал разомлевшего клыкастого.
– Чего тебе? – лениво приоткрыл он один глаз.
– Приплыли, – хмыкнул я. – Иди собирайся. Скоро будем в порту.
– Неохота… – снова прижмурился на яркое алое солнышко эльфеныш. – Успею еще. Дай поспать!
Пожав плечами, принялся слезать с мачты. Если Лэй хочет в последний момент носиться по всему кораблю с воплями в поисках очередной закатившейся в неведомые дали и следом прикарманенной каким-нибудь нечистым на руку матросом вещички, то кто я такой, чтобы лишать его этого развлечения? Я тут так, сбоку припека. Моя обязанность беречь и охранять, но никак не решать, когда и что именно должен делать княжонок. Хочет набивать шишки, стукаясь лбом о каждый камень на своем пути? Да пожалуйста! Моя задача состоит только в том, чтобы эльфеныш при этом увлекательном и, несомненно, интеллектуальном занятии не разбил себе голову.
Обретя наконец под ногами опору в виде прочных, надраенных едва ли не до скрипа досок палубы, я пошагал к нашей с княжичем каюте – собирать вещи. Стоящий около правого борта капитан проводил меня пристальным взглядом.
Вообще, с полукровным владельцем двухмачтовой лоханки неизвестного для меня типа, носящей пафосное название «Темная птица», возникло на удивление мало проблем. Нет, он был вежлив, мил и покладист, честно отрабатывая свои четыре сапфира приличных размеров общей стоимостью где-то шестьсот золотых. Гораздо больше неприятностей было с княжичем.
В тот приснопамятный день я вернулся в «Веселые феечки» практически на закате – пока мы с капитаном договорились обо всем, пока я с нескрываемым наслаждением чистил рыло ушлому помощнику полукровки-контрабандиста, решившему, что я выгляжу достаточно наивно для того, чтобы меня можно было обдурить, пока ходил к причалам полюбоваться на плавучее корыто, которое на ближайшее время станет нам с Лэем домом… В общем, к кабаку я подошел практически в сумерках. И первым, кого я увидел, зайдя в теплое, пропахшее запахами кухни и моря помещение, был вусмерть пьяный эльфеныш. Ах ты ж…
Не думал, что зрелище снова напившегося княжича приведет меня в такую ярость. Но гляди ты. Взбесило меня это до невозможности! Ненавижу пьяниц!
Сволочь! Я тут костьми ложусь, ищу способ убраться побыстрее из этой дыры, а Дайнэлан напиваться изволит! Обидели его, видите ли, не захотели с комфортом довезти! В каюте класса люкс, с теплой кроваткой и личным сортиром, ага. А личного раба-носильщика
Подняв вяло дернувшегося княжонка за шкирку, я волоком потащил его на улицу, в конюшню – помнится, вчера я заметил там краем глаза роскошный поильник…
Пузыри эльфеныш пускал знатные – что верно, то верно. А как он орал! Правда, сил, чтобы вырваться из моего захвата, у длинноухого и в трезвом состоянии обычно не хватало – что же говорить про пьяного?
Дождавшись, пока нечленораздельные пьяные вопли сменятся вполне себе разборчивым и относительно трезвым матом, выудил эльфеныша из поилки и точно таким же макаром потащил обратно в теплое помещение. Все попытки Лэя вырваться и удрать подальше я пресекал на корню! Чего теперь уж дергаться, если на него и так уже могли полюбоваться все кому не лень? Хорошенькое же впечатление должно сложиться у местных обывателей о расе клыконосцев…
Подтащив Лэя к занимаемому им до того столику, с которого расторопный кабатчик уже успел убрать батарею опустошенных ретивым длинноухим пивных кружек, с размаху припечатал эльфеныша к жесткому стулу. Стул жалобно крякнул, но выдержал. Хорошая тут мебель, крепкая… Самое то, чтобы воспитывать с ее помощью особо обнаглевших!
– Ты что творишь? – взвился мокрый и встрепанный княжич, выдав первую цензурную фразу за последние несколько атисс. Я бы его даже немного испугался, если бы у Лэя не капало с кончика носа, отчего он был больше похож на мокрую крысу-альбиноса, чем на представителя правящего рода.
– А ну сидеть! – рыкнул на вскочившего было длинноухого. Тот плюхнулся обратно на место, ошарашенно хлопая глазами.
Ох, как же мне сейчас хотелось сказать Дайнэлану пару ласковых, а следом дать такого пинка, чтобы он с визгом летел до самых дверей академии! Но нельзя – люди вокруг. Значит, буду воспитывать эту обезбашенную эльфийскую особь менее радикальными методами.
– Мне плевать с высокой колокольни, что ты сейчас скажешь… Сидеть-бояться! – снова рявкнул на вскинувшего голову с недовольным видом эльфеныша. От моего тона на место шлепнулся не только княжонок, но и пара собравшихся уже было уходить местных завсегдатаев. Не обращая на них ни малейшего внимания, я продолжил: – Ты хочешь добраться побыстрее до соседнего материка? Хочешь, – констатировал факт. – А я хочу, чтобы ты добрался до своей разлюбезной академии в целости и сохранности и без лишних дырок, проделанных в твоей царственной шкуре особо ретивыми собутыльниками. СИДЕТЬ! – гаркнул во всю мощь легких на в очередной раз подскочившего с видом оскорбленной невинности княжича, отчего глиняный кувшинчик на трактирной стойке жалобно крякнул и рассыпался на черепки, а посетители во главе с перепуганным до нервной икоты кабатчиком дружно полезли под столы.
– Ты не имеешь права на меня орать! – вякнул отжимающий волосы княжонок… Окончательно потерявший страх княжонок. И стыд с совестью заодно, ага. Ну все, мелкий, ты меня довел! Вернее, вывел из себя. Не встречался еще с разозленными измененными? Сейчас встретишься!
– Зато я имею даже не право – обязанность – защищать твою шкуру теми способами, которые кажутся мне наиболее приемлемыми, – вкрадчиво заметил я, цепляя на лицо милый оскал голодного людоеда. – И если для того, чтобы в твоей дурной проспиртованной длинноухой голове добавилось хоть немного ума, мне надо сперва выдрать тебя хворостиной, а затем упаковать в ящик и заказной бандеролью послать в эту трижды проклятую всеми богами академию – я это сделаю! А твоему отцу скажу, что это была суровая необходимость.