Тьма на рассвете. Возникновение криминального государства в России
Шрифт:
Реакция администрации края не заставила себя долго ждать. Это привело к одному из самых странных событий в истории Приморья, но с далеко идущими последствиями.
Как только Черепков занял свой пост, он стал принимать у себя граждан, выслушивая их просьбы. За две недели 1115 человек записались к нему на прием, и он принимал людей с 10 часов утра до 3.30 следующего дня. 6 февраля 1994 года к Черепкову пришел человек по фамилии Волков, который представился как ветеран войны в Афганистане и попросил помещение для организации ветеранов в Приморье. Черепков попросил свой персонал уделить внимание этой просьбе, и четыре дня спустя Волков вошел в офис Черепкова, чтобы поблагодарить его за помощь. Затем он снял с себя берет и бросил его на стол Черепкова. Позже он утверждал, что в берете лежали деньги.
11 февраля 200 милиционеров окружили мэрию для обыска кабинета Черепкова. Во время обыска они обнаружили листок бумаги, в который, по словам Волкова (который оказался Валерием Бугровым, старшим лейтенантом милиции), были завернуты деньги, которые он дал мэру. В то же время обыск проводился в доме Черепкова, где в рваном кармане старого пальто милиция обнаружила в конверте миллион рублей,
В 5 часов утра Черепков был смещен с поста мэра и отвезен к городскому прокурору Вячеславу Ярошенко, который должен был выдать ордер на его арест. Однако Ярошенко отказался, и, возможно, этим спас жизнь Черепкову; Черепкова предупредили, что готовится его убийство в тюремной камере, которое выглядело бы как самоубийство [116] . Смещение Черепкова с поста мэра сопровождалось «чисткой» в городской администрации; за одну ночь были уволены 126 человек. Милиция выбивала двери, спускала служащих с лестницы и забирала ключи и компьютерные диски. Многие чиновники были смещены на следующее утро по указам Константина Толстошеина, чиновника, известного своими связями с организованной преступностью края, которого Наздратенко назначил вместо Черепкова.
116
На жизнь Черепкова уже делались покушения. В него стреляли в июне и июле 1993 года, а в августе пять хулиганов напали на него на улице. В ноябре служебная машина Черепкова была сбита другой машиной, а в декабре, когда Черепков допоздна работал в своем кабинете, на полу разлили ртуть. Позже Черепкову сообщили, что это было частью плана поместить его в больницу и там убить.
Но принудительное смещение избранного мэра вызвало протесты во Владивостоке, и в итоге дело Черепкова было передано из рук местного прокурора в ведение Генерального прокурора в Москве, и последний начал расследование. В результате подозрения с Черепкова были сняты, и было возбуждено уголовное дело против следователя Владимира Дудина и трех милиционеров, сфабриковавших обвинение [117] .
Но сведения, добытые Генеральным прокурором, имели мало значения для Наздратенко. Он обратился к президенту с требованием уволить Черепкова, несмотря на имеющееся опровержение, и 23 декабря 1994 года Ельцин подписал указ об увольнении Черепкова в связи с «длительным невыполнением своих обязанностей». Указ был подготовлен с помощью покровителей Наздратенко в Москве, в число которых входил Александр Коржаков.
117
Отпечатки пальцев Черепкова не были найдены ни на одном из предметов, будто бы использованных для его подкупа. Вместо этого эксперты обнаружили на денежных купюрах и сигаретах отпечатки пальцев людей, которые вели против него судебное дело. Двое понятых, присутствовавших при обыске кабинета Черепкова, оказались женой и племянницей следователя Дудина.
Черепков уехал в Москву, где следующие полтора года боролся за свое восстановление в должности. Тем временем Наздратенко превратил Приморье в мини-государство с тоталитарным режимом.
С уходом Черепкова Наздратенко решил подчинить себе прессу. В июле 1994 года в телестудию Приморского коммерческого телевидения (ПКТВ), которая находилась в оппозиции Наздратенко, ворвались бандиты. Они уничтожили оборудование и убили механика. Они же стреляли в окна квартиры Михаила Вознесенского, спецкора ОРТ; а Алексея Садикова, молодого радиорепортера, который в своем репортаже высмеивал Толстошеина, похитили из Владивостока, избивали и мучили в течение 24 часов [118] .
118
Садиков, работавший на радиостанции VBC, был похищен и подвергнут пыткам 28 июня 1994 года. Его схватили, надели ему на голову мешок и отвезли на кладбище, где несколько бандитов избивали его и несколько раз выстрелили из пистолета над его ухом, требуя, чтобы он сказал, кто заплатил ему за передачу. Чтобы его не убили, Садиков сказал своим мучителям то, что, как он считал, они хотели услышать, — что ему заплатил Черепков. После этого его отвели в подвал, где сломали ему пальцы, зажав их в тиски. Несколько часов его били дубинками и трубами и жгли огнем от зажженных сигарет, после чего впихнули в багажник машины, пообещав сбросить в океан. Незадолго до рассвета его бросили на безлюдном берегу, сказав, что принято решение его не убить. Его также предупредили никогда больше не выступать с критикой Толстошеина и никому не рассказывать о том, что с ним случилось. Садиков сообщил об инциденте в милицию и сделал подробную запись на видеопленку. Известие о нападении вызвало волну страха по всему городу, особенно среди журналистов. (Барабаш Н. Свободу печати у нас всегда зажимали, но не железными тисками // Комсомольская правда. 1994. 22 июля).
Пелена страха, знакомого жителям Приморья с давних времен, нависло над краем. Разговоры об администрации края велись только шепотом. Критические статьи о Наздратенко исчезли из местной прессы. Жители Владивостока, если их приглашали выступить по радио, называли только свои имена или не называли себя вообще.
Полночная тишина Владивостока теперь часто нарушалась звуками пальбы и взрывов. Газеты кишели новостями о жестоких убийствах местных «бизнесменов», а по улицам шли бесчисленные погребальные процессии с десятками дорогих машин, движущихся под аккомпанемент милицейских сирен.
Атмосфера страха парализовала милицию. Представители федерального правительства во Владивостоке боялись покровителей Наздратенко в Москве, а местные следователи опасались, что Наздратенко жестоко отомстит им.
В то же время разграбление
? 5 ноября 1994 года фирма «Транзит», основанная в Москве родственником Михаила Савченко, заместителя главы администрации края, заключила контракт с китайской фирмой на покупку 250 000 тонн угля по цене 12 долларов за тонну. Два дня спустя был подписан второй контракт между фирмой и администрацией края на покупку тех же 250 000 тонн, но по цене 16,49 долларов за тонну. Разница, равная 4,49 доллара за тонну, принесла прибыль «Транзиту», равную 1 122 500 долларов.
Оплату было сложно оправдать на основании реальных действий «Транзита». Китайцы доставили уголь к русско-китайской границе, а «Транзит» организовал только его перевозку в российский пограничный город Полтавку. Оплата за китайский уголь также производилась заранее, так что «Транзит» успел собрать проценты на эти деньги, кроме того, «Транзит» был освобожден от таможенных пошлин на основании того, что поставка угля производилась как часть помощи затопленным районам Приморья в сентябре.
? В апреле 1994 года администрация края одобрила беспроцентный заем 1,4 млн долл. фирмы «Интерфлот», которая была основана Александром Захаренко (Захар), бизнесменом, имеющим тесные связи с Наздратенко и организованной преступностью. Мнимой целью займа была покупка крабов и икры, «чтобы накормить бедных». Икра и крабы, однако, так и не были получены, а деньги не были возвращены. Когда чиновников края спросили, что случилось с продуктами, им ответили, что продукты пропали в связи с землетрясением в Кобе (Япония).
Тем не менее Захаренко арестовали. После двух месяцев, проведенных в тюрьме, его освободил суд Ленинского района по ходатайству Наздратенко. Несколько дней спустя он был убит бомбой, взорвавшейся у входа в его дом [119] .
? В ноябре 1994 года администрация края стала закупать продукцию нефтеперерабатывающего завода Комсомольска-на-Амуре, где цена была на 30 % выше, чем та, которая была назначена бывшим поставщиком в Восточной Сибири. Закупки были сделаны фирмой «Представитель» от лица Михаила Чечельницкого, возглавлявшего департамент топливных ресурсов края — и частичного владельца фирмы. Первые выплаты края «Представителю» составляли 2,8 млрд рублей (849 000 долл.). Однако ревизия банковского счета фирмы показала, что она потратила всего лишь 1,2 млрд рублей на покупку нефтепродуктов. Что произошло с остальными 1,6 млрд рублей, так никогда и не было выяснено.
119
Один из обвиняемых убийц Захаренко, Александр Брехов, был привлечен к суду в апреле 1998 г. Во время слушания дела он утверждал, что это убийство организовано или, по крайней мере, санкционировано Наздратенко. (Номоконов В., Шульга В. Убийство напрокат как проявление организованной преступности // Демократизация. 1998. № 6, осень. — С. 679).
Обнаружение дефицита, казалось, предвещало расследование всей системы закупок нефти и нефтепродуктов в Приморье. Чечельницкий стал бы главной фигурой в таком расследовании. 28 декабря 1995 года его пригласили на чашку чая в офис Наздратенко. Несколько часов спустя он неожиданно скончался в возрасте 38 лет. Согласно данным вскрытия, он умер от сердечного приступа, но многие считали, что его отравили. Год спустя в Москве возобновился интерес к злоупотреблениям властью Наздратенко, были произведены эксгумация тела Чечельницкого и новое захоронение, появились слухи о том, что тело кремировали во избежание новых экспертиз после эксгумации [120] .
120
Репутация Наздратенко, который убивал каждого, кто ему мешал, была еще больше испорчена из-за смерти Бауло.
Правление Бауло, бесспорного босса организованной преступности во Владивостоке, продолжалось около двух лет. Предполагается, что именно указ Ельцина о снятии Черепкова привел к его смерти. Согласно версии, приводимой в числе других Черепковым, указ о снятии Черепкова с поста мэра был подготовлен в обмен на взятку в 4 млрд рублей (1,2 млн долл.), выплаченную членам Администрации Президента. Эти деньги были собраны Бауло из регионального общака. Наздратенко потребовал дополнительных денег, но Бауло отказал ему. В ходе спора о деньгах Наздратенко, очевидно, убедился, что Бауло, хорошо осведомленный о действиях администрации края, стал для него опасен. В августе 1995 г. Бауло занимался подводным плаванием с друзьями недалеко от острова Рейнеке и вдруг начал барахтаться и размахивать руками. Убийцы ждали его под водой, — возможно, это были члены отряда особого назначения, прошедшие обучение в Тихоокеанском флоте, — и пережали ему воздуховод. Когда его вытащили из воды, он сказал: «Ребята, я умираю». Его перенесли в машину, и он скончался по пути в больницу. Причина смерти так и не была установлена. На похороны собралось примерно 4000 человек, что было беспрецедентным для Владивостока; из-за огромного кортежа машин и автобусов остановилось все движение в городе.
К концу 1994 года истощение бюджета края породило жестокий финансовый кризис. Учителя, врачи и другие государственные служащие сидели по нескольку месяцев без зарплаты, необходимое обслуживание отсутствовало, и больницы, школы и детские дома больше не получали продовольствия.
Влияние коррупции также распространилось на угледобывающие районы. Поскольку администрация края забрала деньги федерального правительства, которые предназначались «Дальэнерго», государственной компании-производителю электроэнергии, и использовала их, вместо того чтобы залатать бреши в бюджете края, вызванные коррупцией, «Дальэнерго» прекратил выплату зарплаты шахтерам. Шахтеры устраивали забастовки в конце 1994 года и объявляли голодовки в 1995 году. В итоге они перестали поставлять уголь на электростанции. В результате в Приморье отключали электричество, отопление и воду.