Тьма поглощает твердь
Шрифт:
— Хозяин велел не убивать тебя. Следуй за тьмой. — приказал незнакомец.
Мембрана начала равномерно перемещаться. Находясь в полной темноте, Борис последовал за кольцом света вокруг его ног. Мужчина в рваном свитере старался находиться в центре темной ловушки, ведь он уже знал о том, как тьма поглощает материю.
Глава 7
Глава 7
Тяжелое небо нависло над косогорами, переходящими в скалистые утесы. Мелкая морось окутала все вокруг, темно-синие тучи заволокли небо, солнце, взошедшее в зенит, еле-еле освещало петляющую по холмам гравийную
Водитель Женя, начав собирать вещи в рюкзак, что-то буркнул за моей спиной. Затем вышел, хлопнув дверью разбудил дремлющих пассажиров. Люди будущего по одному выбрались из футуристической «УАЗ — Буханки», следом не забыв прихватить рюкзак, вышел я. Морось сразу облепила оголенные участки кожи. Я накинул капюшон серого комбинезона и спрятал руки в карманы. Влад отбежал от общей группы, заглянул в микроавтобус и прокричал вглубь салона:
— Жан проснись! — Спустившись со ступеньки, пропустил вперед наспех собравшегося заспанного француза.
Похрустывая мокрым гравием они подошли к нам. Команда из шести человек и кейсом с искусственным интеллектом безмолвно застыла на небольшом пятачке посреди холма. С одной стороны от нас ровной линией из одноэтажных домов начинался город, с другой к вершине стелилась тайга с одинокой гравийной дорогой через просеку. Внизу склона, усеянного одноэтажными строениями, виднелась центральная улица, проходящая вдоль набережной. Крыши домов как и стены с заборами обшитые листовым железом, выглядели как типовые строения. Мелкие капли воды, повисшие в воздухе, собирались на гладких поверхностях и струйками стекали вниз. За домами у подножья холма, протекала облаченная в набережную виляющая река. Женя, покашливая, обратил на себя внимание.
— Дальше вы без меня. У меня еще один рейс. — Мужчина, проведший большую часть времени за рулем, резвой походкой зашагал к «УАЗ — Буханке». Я помахал вслед отдаляющемуся водителю.
Взвалив рюкзаки на плечи, мы направились вниз по наклонной улице. Вдоль обшитых алюминиевыми листами домов, отряд в серых комбинезонах следовал за высоким мужчиной в брезентовом плаще. Наш спуск заканчивался широким перекрестком и поворотом реки, с живописным полуостровом, перекинувшим навстречу к нам мост. Подталкиваемый склоном вперед, еле сдерживая семенящий шаг, Жан, повернулся ко мне и проговорил:
— Интерес, прислужник Густав, когда занял сторона людей?
Отклонившись назад и стараясь не упасть, я ступал по идеально ровному матовому покрытию пешеходной дорожки: этот цепкий материал был абсолютно сухим и сдерживал каждый шаг. Я начал рассматривать старого знакомого: невысокий поджарый француз забавно смотрелся в великоватом комбинезоне. Увидев его скуластое лицо с длинным носом, я вспомнил, как он негодовал, рассказывая о священнике Густаве, как тот избавился от него, чтоб быть ближе к Аваддону. Должно быть, Жан будет рад встречи с Густавом. Судя по нашему временному скачку в тридцать лет, он должен быть уже глубоким стариком — так что вряд ли Жан его будет бить. Размышляя о французском друге, я не заметил, как тротуар уперся в многополосный перекресток. Покрытие автомобильной дороги было идеально-ровным из уже знакомого матового материала. Клим накинул капюшон брезентового плаща на промокшую голову. Зависшая над землей водная взвесь,
Мы свернули к повторяющей изгибы реки дороге, где с другой стороны тротуара нависал усеянный домами высокий пологий склон. Я следовал за группой ополченцев шагающих по безлюдной улице, граничащей с бетонной набережной. Вскоре одноэтажные дома на склоне сменились высокими многогранными строениями. На фасадах из мутного стекла проецировалась реклама каких-то неизвестных брендов. Похоже, что за ней давно не следили: части изображений накладываясь друг на друга, подергивались и искажались помехами.
Вскоре на промозглой улице Златоуста стали встречаться люди, которые также как и мы были одеты в серые спортивные комбинезоны. Улица резко перешла в широкую многолюдную площадь со стеклянными домами по периметру. Расположенные вдоль тротуара невзрачные фонари на гнутой трубе, сменились на диссонирующие с обстановкой будущего — литые чугунные. Витой цветочный орнамент вплетался в светящиеся на вершине лампады. Лара остановилась около фонаря и похлопала по основанию литейного искусства.
— Моя лампа в квартире, от этих же уральских мастеров? Почерк похож. Правда, Влад. — Лара посмотрела на мужчину средних лет встретившего меня с Жаном после перемещения.
Влад, натянув легкую ухмылку на лицо, ответил:
— Твоя. Отсюда. Только с ртутью для выработки электричества возни было больше чем с ней.
Любящий встревать в людской разговор Грум воспроизвел человеческую речь из кейса в руках Клима:
— Город Златоуст полностью под купольной защитой, генерирующей его цифрового двойника. Все что здесь происходит — скрыто. Моя работа, связанная с безопасностью нашего передвижения — окончена. Перехожу в экономный режим потребления. — Кейс в руках Клима загудел и плавно затих.
На дороге показался легковой автомобиль. Обтекаемый, сигаровидный, матово-черный аппарат подъехал, прижался к бордюру и припарковался возле нас. Корпус разделился пополам раздвижными дверями, полностью раскрыв белоснежный салон. К нам вышел человек в сером комбинезоне с таким же как у Клима чемоданом. В приветствии помахал всем рукой, навалившись плечом на чугунный фонарь, заговорил, глядя на Клима:
— Слышал, ты привез перемещенных. И Аваддон уже здесь. — Клим угукнул в ответ. — У меня тоже новости есть: спящие альтеры активировались. Все активировались, сейчас паника по всем городам, миллионная армия зомбарей перемещаются повсюду — вас ищут.
— Густав у себя? — выслушав незнакомца, спросил Влад.
— Он всегда у себя, — произнес мужчина, и не попрощавшись направился к сигарообразной машине. Раздвижные двери сомкнулись, бесшумно ускорившись, автомобиль скрылся из виду.
Клим сменил руку с чемоданом и обменялся рукопожатием с одним из прохожих в комбинезоне. Затем повернулся спиной к реке и последовал вверх по наклонной улице, которая заканчивалась зеленой стеной тайги. На пути, стеклянные строения сменились одноэтажными оббитыми металлом, улицы вновь стали безлюдными. Поднимаясь по наклонной дорожке, Лара видимо устала. Пропуская нас вперед, остановилась. Передо мной с Жаном оказался Влад, который буквально врос в землю и выставил руку. Когда все остановились, он обратился к Ларе: