Тьма поглощает твердь
Шрифт:
— Да, можно…
И как только Влад услышал ответ, принялся стрелять яркими точками, в процессе перебирая пальцами по сенсорам, регулируя величину и скорость снаряда. Небольшой островок, посреди русла пересохшей реки, разлетался в стороны, постепенно уменьшаясь в размерах. Влад прекратил стрельбу, окинул всех взором и произнес:
— Только осторожнее, плазменный реактор нестабилен. Можете просто жать на спусковой крючок, только не взводите курок, иначе включается режим интенсивной стрельбы.
Я снял рюкзак со спины, расстегнул боковой карман и достал пистолет: прямоугольные светящиеся кнопки располагались на стволе и с левой
— Попробуйте переключать режимы стрельбы.
Я переключил флажок предохранителя на одиночные и принялся добивать скошенное у основания мертвое дерево. Следом почти вся команда начала палить из бесшумного плазменного оружия. Лишь только «водитель маршрутки будущего» стоял в стороне. Затем подошел к своей «Буханке», распахнул водительскую дверь, извлек из бардачка оружие и выстрелил несколькими очередями по обкатанному валуну песчаника — камень, постепенно нагреваясь изнутри, взорвался и разлетелся в стороны. Лара аккуратно разрушала небольшие коряги, разбросанные вдоль берега.
Влад накинул глубокий капюшон и громким голосом продолжил обучение:
— Наденьте капюшон. — Он подождал, пока все исполнят его просьбу. — Так, теперь Грум активирует дополнительные опции…
Я смотрел перед собой в треугольный вырез. Когда перед глазами замерцала и повисла прозрачная голограмма, из глубины капюшона послышался роботизированный голос Грума:
— Активна система тепловизора. — Цвет голограммы сменился сизоватым, люди передо мной окрасились алым, а над головами полупрозрачным шрифтом обозначались имена. — Активна карта местности — в левом нижнем углу отобразилась виртуальная карта, больше похожая на спутниковый снимок, с отмеченными на ней людьми и центрирующаяся на мне. — Состояние брони и оружия. — Появились сегментированные контуры человека в комбинезоне и плазменного пистолета. — Динамическая мишень. — На прозрачной мембране голограммы в центре повисла еле различимая прицельная сетка, объекты на которых заострялось внимание, немного подсвечивались, упрощая прицеливание.
Мы успели совершить лишь несколько выстрелов с накинутыми капюшонами, когда возрастной мужчина в плаще и с кейсом у ног, закончив стрельбу, убрал пистолет за пояс.
— Так! Хоть это и несказанно весело, я предпочитаю отправиться к месту назначения, — сказал Клим и поднял кейс с земли.
Водитель Женя, осунувшись, побрел к микроавтобусу, п
оложил оружие обратно в бардачок и помигал ослепляющими глаза фарами.
— Все едем. — Усевшись за руль, Женя захлопнул дверь и уставился в окно.
Вслед синтезированным человеческим голосом заговорил кейс в руках Клима:
— Высота — сто семьдесят. Направление — северо-запад. Три объекта со средней скоростью двести сорок километров в час.
— Ну все, дострелялись! — вырвалось у меня изо рта.
Стоя на ровной каменистой площадке, трясущимися руками я стянул капюшон. Вместе с Ларой и Жаном уставился на все еще открытый вход в бункер. До него было метров тридцать неровного пути.
— Отставить панику! — со смехом в голосе сказал долговязый человек в плаще.
Нарастающее шипенье заполнило небосвод. Взгляд скользнул по макушкам
— Грум нас еще ни разу не подводил.
Клим проводил взглядом воздушный патруль. Все также с гордым видом похлопал по боковине кейса. Проскальзывая на окатанных камнях, прошел к машине. Под затихающее шипение я переглянулся с Ларой — девушка приподняла бровь и пожала плечами.
— У нас мало времени, — проронил Влад, проходя мимо нас.
Забывшись и протараторя мне что-то на своем языке, Жан проследовал за ним. Напоследок я взглянул на темное шевелящееся пятно в небе: уходя вдаль и смещаясь в сторону, оно почти скрылось за верхушками деревьев.
Команда из шести человек расселась по местам: Жан плюхнулся на задний диван, Лара заняла одинокое место у двери и откинулась в кресле, рядом с Жаном присел Клим и поставил у ног седьмого участника группы — чемоданчик с Грумом, на один из диванов у столика прилег Влад. Я сел напротив распластавшегося человека из будущего, сложил руки на стол и уставился в окно. За моей спиной закряхтел водитель, и мы поехали.
«Буханка» резво неслась по окатанной гальке пересохшего русла. Некогда горная река изредка извивалась, мелькая каменистыми берегами, начала убаюкивать. Я перевел полусонный взгляд на Лару: девушка не обращая на меня никакого внимания, смотрела в окно. Мельком взглянув в мою сторону, откинулась на спинку кресла, закрыв глаза, демонстративно принялась засыпать. С заднего дивана раздался храп Клима. Борясь со сном, я посмотрел в экранированное окно, на которое проецировался высотный рельеф местности и множество каких-то числовых показателей. Свет в салоне стал приглушенный, заставив забыть, что за окном раннее утро. Недополученные часы сна брали свое, и веки начали слипаться. Голос водителя Жени за спиной, ненадолго разогнал мой сон:
— Я недавно в «Ополчении», и даже не интересуюсь тем, что происходит. До того как машины сели за руль, я работал водителем на маршрутном транспорте. — Евгений слегка дернул руль в сторону, объезжая очередную преграду на дне пересохшей реки. — Грум мог бы безопасней и быстрее довести нас, но я ему это позволить не могу. Ведь я человек и зачем-то нужен этому миру. До всего этого по якутским горам ралли устраивал.
Попутно зевая, из вежливости я произнес:
— Что за «Ополчение», от Аваддона ополчились?
— Да, и от него тоже, — ответил Женя. — Лет десять назад они раскрыли свой истинный лик: «Последние свидетели» тайно правили миром, на протяжении веков, все старались подвести человечество к концу времен. Я поздно заметил изменения, потерял близких, посмотрел на Ад заполнивший города и примкнул к ополченцам.
— В Златоусте их много? — спросил я водителя.
— Почти весь город. Когда начался повальный мор, лишь несколько оазисов миновала эта участь. — «Буханка» выехала со дна песчаной реки на проселочную дорогу. Вид из окон плавно сменился на синюшный местами переходящий в желтый. — Златоуст с его природной аномалией. Густав собрал там вокруг себя людей, показал им путь — путь борьбы. Но опять-таки я не сильно вникал в это.