Тьма
Шрифт:
— Эмми, — я встал и потянул девушку за собой. — Пойдем, нам тоже надо подкрепиться.
Амаранта послушалась. Проходя мимо отделения для новорожденных, она притормозила, с любопытством рассматривая детей.
— Как думаешь, которая из них наша?
— Что значит наша? — подозрение медленно переросло в уверенность.
Амаранта на секунду смутилась, но быстро нашлась с ответом:
— Я обещала Ксюше позаботиться о дочери. Дима отличный парень, но отец из него никакой.
Я отступил назад, окинул Эмми взглядом и вдруг
— Господи, да ты всё знала с самого начала! Почему ты мне ничего не сказала?
Амаранта даже не думала ничего отрицать. Обернувшись ко мне, она произнесла:
— Я поклялась молчать.
— Странная у тебя манера держать слово. Меня ты предала, зато Ксюше даешь спокойно умереть.
— Такова её воля. Это закон: она могла подарить только две жизни. Ксения спасла Диму и это была первая жизнь. Ребенок — вторая. Пришлось выбирать: либо дочь, либо она.
— Ты не Бог, чтобы решать кто должен жить, а кто нет! — меня в очередной раз осенило: — что она пообещала тебе взамен? Нет, не отвечай. Я и так знаю. Ребенка, не правда ли?
— Это её выбор. Я тут ни причем. Я пыталась её отговорить.
— Сильно же ты, наверное, старалась, — я присел на стул, ноги отказывались меня держать. Запустив пальцы в волосы, помассировал виски. Будь я жив, у меня бы непременно разболелась голова. Эти сутки были самыми тяжелыми в моей жизни. Когда они уже закончатся?
— Да, я бессердечное чудовище, — всхлипнула Эмми. — Готовое на всё ради собственной выгоды.
Я посмотрел на жену и не нашелся с ответом. В чем-то Амаранта была права — порой она думает только о себе, не считаясь с интересами других. Этим она ранит окружающих. Но ведь она не так уж плоха. В ней много положительных черт. Она хотя бы пытается быть лучше. Другое дело, что у нее не всегда получается. Но чего еще ожидать от девочки, которую в шестнадцать лет забрали у родителей и которую воспитал жестокий «первый»? Она просто не умеет жить по-другому, не знает как. Мне выпала отличная возможность научить ее этому.
Протянув руку, я поймал Эмми за запястье и силой усадил себе на колени.
— Ты не чудовище, — прошептал, успокаивающе покачивая девушку. — И я люблю тебя такой, какая ты есть.
— Мне так жаль. Я не хотела её смерти, — сквозь слезы шептала Амаранта. — Я лишь мечтала стать матерью. И Ксюша не за что не позволила бы ребенку погибнуть.
— Послушай меня, — я взял Эмми за подбородок и поднял её голову, заглядывая в глаза. — Мы никому об этом не скажем. Особенно Диме, — больше всего я сейчас боялся лишиться брата.
— Думаешь, так будет правильно?
— Правильно уже не будет никогда. Ничего не исправить. Ксюша умрет и её не вернуть. Но я не хочу потерять еще и брата.
— Я буду молчать, — кивнула Эмми.
— Умница, — я закрепил наш уговор поцелуем.
…Похороны проходили в узком кругу. В маленькой церквушке на краю города были только мы четверо
Дима первым подошел попрощаться. Брат долго не отходил от гроба, сжимая руки Ксюши, будто рассчитывал вдохнуть в них жизнь. Наконец, осознав всю тщетность своих попыток, он в последний раз поцеловал супругу и проследовал мимо нас на улицу, так ни разу и не взглянув в сторону дочери, мирно дремавшей на руках у Амаранты.
Прощаясь с Ксюшей, Эмми показала ей дочь и тихо добавила:
— Я назвала её Элеонорой, как ты хотела. Она так на тебя похожа.
Позже, зевая, работники кладбища торопливо засыпали гроб, а мы еще долго стояли над могилой, все не решаясь уйти. Первым к «Мерседесу» направился Андрей. Следом за ним пошла Амаранта. И снова мы с братом остались одни. Не прошло и пары дней, как мы опять стояли над свежей могилой.
Дима был молчалив в эти дни, но я не видел, чтобы он плакал. Брат хмурился, покусывал губы, но держался изо всех сил. Я задумался над тем, что уготовила ему судьба. Что ожидает его рядом с такими, как мы? Единственный человек — охотник — в компании вампиров.
— Ты в порядке? — сморозил я очевидную глупость. Разве можно быть в порядке, похоронив сначала отца, а следом жену?
— Я справлюсь, — вздохнул Дима. — В конце концов, всегда есть охота. Она не даст мне опомниться.
— Ты бы мог… — я замялся, не зная, как озвучить свое предложение.
— Стать вампиром? — Димка хмыкнул. — Ты бы обратил меня, о могущественный «первый»?
— Не смешно.
— Ты прав, — кивнул брат. — Не смешно.
Мы замолчали, не зная как продолжить неловкий разговор.
— Понимаешь, — наконец, сказал Дима, — я не то чтобы против вампиров. Ты все-таки мой брат и ты, уж прости, вампир. Но я не готов стать одним из вас. По крайней мере, пока. Может, быть позже?
— Конечно. Не стоит торопиться.
— Вот и славно.
Дима вздохнул с облегчением, точно избежал страшной опасности и направился к машине. Я смотрел ему в спину и понимал, что «позже» вряд ли когда-нибудь наступит.
Эпилог
Я стал отцом. Держа на руках маленькую жизнь с рыжими, как у неё настоящей матери волосами, я думал о грядущем. Мать девочки умерла, родной отец не проявлял к ней интереса, а приемные родители были вампирами. Какое будущее её ждет с такой-то семьей? Что я скажу дочери, когда ей исполнится шестнадцать, а мы с Эмми будет выглядеть как её ровесники? Множество вопросов крутились у меня в голове, и у меня впереди была вечность, чтобы найти на них ответы.