Тьма
Шрифт:
Нет, если они вернутся, их встретят с восторгом, как героев. А если… что скорее всего…
Министерству информации придётся купировать весь негатив. После такого танца и восторга будет непросто. Понятно, что придумают какой-то шальной метеорит или что-то в подобном духе. А, может, будут отрубать собаке хвост по кусочку, чтоб не так травмировать психику.
Из гуманности.
Расскажут про первый межзвёздный корабль Земли, и что это космонавты Единства.
Господи, как же противно это всё…
Терра
Как мыслит писатель? Как и художник. Образами. Часто действуя по наитию, под впечатлением, уцепившись за случайную фразу или мысль, спеша запечатлеть её на бумаге или экране, проецируя свои чувственные переживания или железные логические построения для тех, кто это когда-то прочтёт.
Алексей Андреевич меланхолично листал страницы миросети. Смотрел видео. Но муза не шла.
Были у него построены графики, прописаны сцены, но что-то распадалось. Не было изюминки. А без неё текст был унылым дерьмом, состоящим из пафоса и банальностей.
Светало.
За окном вдруг зазвучало девичье напевание. Негромкое.
Алексей Андреевич оторвал взгляд от экрана и взглянул в окно.
Рассвет. Девушка идёт по дорожке к морю. Изящно, через голову, снимает платье и медленно заходит в рассветные воды, продолжая напевать песню.
Писатель бьет себя по лбу:
– Ну, конечно! Соблазн для Героя! Конфликт! Я вообще отупел тут в кабинете!
Пальцы с бешеной скоростью застучали по клавиатуре…
Терра Единства. Ромея. Новый Илион. Центральная клиника Скорой медицинской помощи. 17 октября 2017 года
– Выйди. И не пускай никого, без моего разрешения.
Аяна качнула головой на дверь. Молодая сестра милосердия закивала и тут же ретировалась.
Фрейлина не тратила время на пустые рассуждения.
– Моя госпожа.
Аяна подняла левую руку, совершила древний ритуал, который тысячу с лишним лет передавался в их роду из поколения в поколение. Пассы рукой вдоль тела. Руки нужно было две, но правая была в гипсе. Может, небеса услышат и так.
Шепот:
– Живи, моя госпожа. Живи. Духи предков за тебя… Духи врагов уйдут от тебя… Духи недругов будут плакать от тебя… Живи. Если надо, то я умру за тебя. Живи…
Она шептала, шептала, шептала…
Кольцо с пальца правой руки на палец госпожи.
– Живи.
Наконец закончился ритуал, и Аяна склонила голову перед госпожой.
Уже выходя она посмотрела на испуганную сестру милосердия.
– Даша, меня здесь не было, это понятно?
Кивок.
– Да, моя госпожа. Понятно.
– Кольцо с её пальца не снимать.
– А если она спросит…
– А если спросит… Если спросит… Хм… Тогда зови меня. Это ясно?
– Да, моя госпожа.
Гуранская девушка кивнула в ответ и пошла к выходу.
Заговор был древним.
Если умеючи.
А Аяна умела.
Великая Шотландия. Эдинбург. Королевский дворец. 17 октября 2017 года
Элизабет Первая смотрела в окно. Она прожила здесь всю жизнь, не считая детства, когда папа короновал её и отправил замуж за Стюарта. С тех пор она стала настоящей шотландской королевой. Как говорится, и в горести, и в радости.
Великобритания уничтожена ещё в тридцатые годы прошлого века. Но ведь было сказано: «У Британии нет постоянных врагов или союзников, а есть только постоянные интересы». Даже с уничтожением Британии её интересы никуда не делись. Разгром метрополии и распад империи никак не повлияли на «приличные семьи» и их капиталы. Рынок и возможности Терры Единства манили своими огромными ресурсами и большими доходами. Тот, кто вовремя вложился, постоянно снимал самые вкусные сливки. Конечно, с учётом интересов Империи и торгово-промышленных конкурентов.
Шотландия во многом унаследовала Британии. Территории на Британских островах и в Канаде, Королева, которая одновременно и русская, и шотландка, огромные английские капиталы, которые нужно «легализовать» на рынке Терры Единства, торговля туда-сюда, в том числе и через океаны, не говоря уж о собственных ресурсах и возможностях, делали Шотландию весьма интересной страной в плане привлечения и размещения капиталов. Когда-то эту роль играла Швейцария, но времена изменились и Эдинбург стал местом, которое сочетает в себе рост и тишину.
Но деньги, словно в вальсе «На голубом Дунае», крутились в воздухе над её королевством.
Конечно, папа помог. И министров с советниками прислал. Но ведь и её личная роль не так чтобы и мала, ведь последние полвека она правит сама.
Она помнит тот последний вальс в Лицее, когда отцы танцевали вальс со своими дочерями. Конечно, все смотрели на них. Император Единства и Королева Шотландии. Что может быть прекраснее?
Папа тогда шептал на ушко ободряющие слова. Она и так знала, что папа не бросит, но было приятно и обнадёживающе.
Конечно, она понимала, что тут геополитика. Старшую сестру Елизаветы Марию, Кайзерин Германскую, папа любил больше, но ведь в Лизу он вложил столько любви, что просто страшно сказать. А Мария, ну, что… Не надо было идти против отца. Получилось, как получилось.
Разбомбленная и разрушенная англичанами Германия не могла тягаться с могучим Единством, но Мария, став фактической правительницей Рейха после гибели мужа, в какой-то мере кинула вызов отцу. Претензий и амбиций появилось слишком много.