То, что делает меня
Шрифт:
Глава 6
Когда мне исполнилось восемь, родители уже развелись. И все вокруг меня жалели.
То и дело за спиной я слышал разговоры о том, что мальчику нельзя расти без отца и что отныне «нормальным мужиком» мне не стать. Звучало как смертельный диагноз, который тайком от умирающего сообщают его родственникам.
Поначалу подобные темы озадачивали, потому что я не знал, о чем вообще речь. Папа никогда не делал из меня «мужика». Он просто был одним из двух самых важных людей в моей жизни. Читал мне книжки, шутил, смотрел со мной Джетикс, собирал
Однако его мне действительно недоставало. Но не так, как все об этом говорили.
Для окружающих я был ребенок «без отца», а мне просто очень сильно хотелось к нему. Подержать за руку, пощекотаться воскресным утром, еще лежа в постели, почувствовать запах его туалетной воды и просто услышать голос: «Никитка – рогатая улитка».
В то время мама очень старалась, чтобы я как можно меньше думал об этом. Носилась со мной круглосуточно – двадцать четыре на семь. Школа, кружки, секции, вечерний киносеанс, книжки перед сном. Ну и параллельно со всем этим турагентство. Ругалась часто, была нервная, но, когда дела по работе удачно складывались, мы с ней отлично развлекались. Пекли фигурное печенье, лепили из светящегося пластилина модель Солнечной системы, играли в крестики-нолики цветной пастелью на белой кухонной плитке, делали из старых носков кукол и устраивали кукольный театр. А еще она могла ни с того ни с сего взять и заказать нам суши или горячую пиццу. Мы ели и смотрели какой-нибудь классный фильм.
Помню, как-то раз на Новый год под утро, после того, как все гости ушли, я обнаружил ее спящей в кресле. Голова откинута, волосы растрепаны, и в них застряли конфетти, тушь под глазами размазалась, рука свесилась с подлокотника. Я посмотрел, посмотрел и вдруг понял, как ужасно сильно ее люблю. Так сильно, что даже словами не выразить. Будить было жалко, но я не сдержался, обнял крепко-крепко, а когда она сонно улыбнулась, сказал, что никогда в жизни ее не брошу, и она ответила, что никогда не бросит меня. Тогда я был счастлив.
Я проснулся среди ночи от беспокойной мысли, что должен проверить «нокию». Наверное, приснилось что-то. Долго шарил по ящику, нащупывая телефон, и чуть не разбудил Дятла, потому что он заворочался и застонал. Наконец нашел.
Всего одно сообщение:
«Если ты еще здесь, будь человеком, откликнись. Нам очень нужна помощь!»
Зарядки оставалось четыре процента. Если начать переписываться, аккумулятор сдохнет моментом. Не знаю, что на меня нашло. Какой-то невероятный прилив смелости спросонья.
Я взял трубку, тихо прокрался на кухню, свет включать не стал, прикрыл дверь, сел на пол за дверью и, глубоко вдохнув, набрал номер.
– Это вы? Это ты? – голос был молодой, но не детский.
– У меня телефон вашего папы. Я его нашел на улице. Могу вернуть. Больше не знаю, чем помочь.
– Пожалуйста, не клади, не кладите трубку. Понимаете, так получилось, что мы с сестрой остались совершенно одни. Без денег, еды и одежды. Если в вас есть хоть что-то человеческое, помогите, пожалуйста.
– Может, вам в полицию позвонить лучше?
– Ни в коем случае нельзя в
В трубке послышалось шуршание и спор.
– Мы не знаем адреса, – наконец сказала моя собеседница.
– У вас есть какие-нибудь родственники? Я могу связаться с ними. – Это было самое лучшее решение.
– Никого, – после задумчивого молчания печально произнесла девушка.
И мне снова стало не по себе, будто я веду себя как черствая, бездушная скотина.
– Тебя как зовут? – она едва слышно всхлипнула.
– Никита.
– Позвони нам через пару дней, Никита. Пожалуйста. Мы узнаем адрес.
– Аккумулятор не доживет.
– Так позвони с другого. У тебя же есть другой телефон? Только обязательно позвони.
Она отключилась, а я так и остался в полной растерянности сидеть на полу. Из огня да в полымя. Хуже не придумаешь. И как меня так угораздило вляпаться?
А на следующий день, в воскресенье утром, неожиданно написала Зоя. И не просто написала, а спросила, не хочу ли я прийти к ней на день рождения в боулинг. Как только я это прочел, сидел минут пятнадцать, уставившись в экран ноута и не веря своим глазам.
Придумать подарок девушке, которая тебе жутко нравится, еще то испытание. Я проболтался в магазине с женскими побрякушками около получаса. Хорошо, подошла продавщица и помогла. Нашла большую металлическую заколку, сделанную в виде золотого цветка с бирюзовыми камушками по краям, и заверила, что механизм у нее такой надежный, что подойдет даже для конской гривы.
Пока я шел в боулинг, сильно волновался: что там будет и кто. Однако, как выяснилось, зря переживал. Кроме Криворотова и Трифонова, Зоя больше никого не приглашала. Только чуть позже должна была подойти ее младшая сестра – Нина, которую я еще ни разу не видел. Знал лишь, что она учится в десятом и что у них с Зоей не слишком теплые отношения.
Понятно, что ни одно событие не происходит без причины. Без множества различных причин и стечений обстоятельств, когда тысячи ниточек должны переплестись и связаться вместе. Однако в каждой истории есть место, с которого все начинается. Так вот, скорее всего, все началось не с телефона и не с ТЭЦ, а именно с боулинга.
Боулинг был обычный. Не большой, не маленький, дорожек на восемь, оформленный под космический корабль. Когда я пришел, Зоя с Тифоном уже какое-то время сидели там, и перед ними стояли два полупустых стакана с колой.
Зоя была непривычно ярко накрашена, в свободной темно-зеленой кофте с большими вырезами на плечах и узкими рукавами. Красиво, но из-за этой нарядности она показалась мне немного чужой.
Леха появился за несколько минут до меня и торжественно презентовал свой подарок – большую завернутую в золотистую подарочную бумагу коробку, где, по его честному признанию, находилось «неизвестно что», поскольку подарок выбирали «его девчонки». От коробки за километр пахло парфюмированным мылом, так что догадаться, что это, особого труда не представляло. Но Зоя вежливо распечатала ее, достала белый с оранжевыми разводами шарик, очень похожий на мороженое, понюхала и попросила передать девчонкам, что подарок ей очень понравился.