То, что мы прячем от света

Скор Люси

— Единственное, в чем он виновен, помимо взлома баз штата — это в том, что у него острые локти.

— Почему ты доставляешь НВС?

Она дерзко закатила глаза.

— Можем мы пропустить ту часть, где ты притворяешься, будто тебе не всё равно, и я уже поеду? У меня был долгий день.

— Не слушайте её! Я не скрываюсь ни от какого суда! Я сегодня читал книжки собачкам в приюте и потом невинно шёл домой, когда она набросилась на меня в переулке и стала угрожать, — проныл её пассажир.

— Заткнись, Мелвин, — хором сказали

мы с Линой.

Я вывел её перед капотом машины и осмотрел в свете моих фар.

— Ты ещё где-то пострадала? — синяк на её щеке был нелицеприятным и опухшим. Я ненавидел его каждой фиброй своей души.

Лина отпихнула мои руки.

— Это так теперь гаишники осматривают всех остановленных ими водителей?

От её близости у меня не просто случалось короткое замыкание. У меня просто исчезали все рациональные мысли.

Злость, бурлившая внутри, хотела продраться через моё горло и обрушиться на мир. Теперь я не был холодным. Теперь я не был пустым. Я был вулканом, готовым к извержению.

— Это был несчастный случай, — тон Лины был спокойным, почти скучающим. Её голос был прекрасным ядом в моих венах.

— Ты сказала, что занимаешься возвращением украденных активов, а не выслеживаешь людей, — напомнил я ей.

— Так и есть. И прежде чем ты снова назовешь меня лгуньей, коллега попросил об одолжении. Не то чтобы это твоё дело.

Она продолжала повторять такие вещи. Вещи, которые формально были правдой.

Но пусть я был разъярён, пусть я настаивал, что покончил с ней, мне нужно было убедиться, что она в порядке. Мне нужно было знать, что случилось. Бл*дь, мне нужно было позаботиться об этом.

Она — моё дело, и я с ней не закончил. Я только начинал. Я принял правду, сделав вид, будто у меня есть выбор.

— Кто попросил об одолжении? Кто попросил тебя сделать это?

— Иисусе, Нэш. Расслабься. Никакие законы не были нарушены, и твои невестка и подруга в безопасности, хоть они и были пьяными занозами в заднице, которые отказывались слушаться. Нокс забрал их и увёз домой.

— Я это понимаю, — тот факт, что мой брат посчитал мудрым поступком оставить Лину одну разбираться с преступником — это другая проблема, требующая решения. Наверняка кулаками.

Бл*дь.

Эмоции, которые она вызывала во мне, были опасными. Исчез сдержанный страж правопорядка с жетоном. Исчезла пустая шелуха прежнего мужчины. На их месте появился огнедышащий дракон, желавший испепелить всё.

Я гадал, чувствовал ли Нокс себя всё время так.

Я протянул руку и снова взял Лину за подбородок, поворачивая её красивое лицо так, чтобы осмотреть синяк. Когда я прикасался к ней, даже вот так, во мне что-то вспыхивало.

— Тебе нужен лёд.

— Я быстрее добралась бы к нему, если бы ты меня не задерживал.

Я раздражённо выдохнул.

— Выведи его из машины.

— Что?

— Выведи его из машины, — медленно и выразительно произнёс

я.

— О нет. Я на такое не поведусь. Я отвезу его задницу в участок и получу чек. А потом он твой.

— Я не хочу, чтобы ты его перевозила, — сказал я. Волна собственничества смыла всё здравомыслие. Мне было плевать. Я лишь хотел, чтобы она находилась в безопасности и поблизости.

— Меня не волнует, чего ты хочешь, — прорычала она.

— А я буду волноваться за нас обоих. Вытаскивай его задницу из твоей машины.

Лина скрестила руки на груди.

— Нет.

— Ладно, — я сделал шаг назад и начал обходить машину. — Я сам это сделаю.

Она схватила меня за руку, и я упивался прикосновением.

— Сделаешь ещё шаг к моему НВС и я…

— Ты что? — бросил я вызов, когда она умолкла. Я хотел, чтобы она давила в ответ. Хотел, чтобы мы встретились посреди комка злости и похоти.

— Зачем ты это делаешь? — прошипела Лина, резко запуская пальцы в свои волосы.

— Хотелось бы мне знать, милая.

Но я знал. Она могла врать мне. Она могла подвергать себя опасности. Она могла избегать меня или ненавидеть. Но я всё равно не смогу оставить её в покое. Потому что я с ней не покончил.

Я ненавидел себя за то, как сильно хотел её.

— Я тебе не принадлежу. Я не нарушила закон. Единственная опасность, которая мне грозила — это травмировать моё эго, нейтрализуя этого идиота. Так что если ты не хочешь злоупотребить властью и задержать меня, я предлагаю тебе позволить мне сделать мою работу.

— Я не хочу переживать, знаешь ли.

— Бедный Нэш. Тебя заставляют играть в героя для злодейки?

Я пригвоздил её к машине своими бёдрами. Её зрачки расширились. Её изящные ноздри раздувались как у оленя, почуявшего опасность. Но её ладони жили своей жизнью. Они стиснули мою рубашку и крепко держали.

— Ты ведёшь опасную игру, Ангел.

— С моей точки зрения кажется, что ты единственный, кто тут пострадает, — огрызнулась она.

Я стоял на обочине дороги и прижимал сердитую женщину к скоростному автомобилю. Моё сердце колотилось в груди, и размеренный ритм вторил пульсации в моём члене. Она не была безопасным вариантом, мудрым вариантом. Но по какой-то электризующе глупой причине моё тело считало, что эта женщина, проживавшая свою жизнь в серой зоне — это правильный выбор.

Я накрыл ладонью её щёку и провёл большим пальцем по её нижней губе. Свет в её глазах сменился с ярости на нечто не менее опасное. Я вибрировал от нужды. Я не мог доверять себе в такой близости к ней.

Но как раз когда я почти уговорил себя отстраниться, Лина куснула зубами подушечку моего большого пальца.

Крохотный укол боли пронесся по мне, вниз по позвоночнику и остановился в моих яйцах.

Я чувствовал её сердце, бешено стучащее возле моей груди.

Мы оба двигались одновременно. Я слегка согнул колени, а она развела ноги, давая мне место.