То не ветры буйны разгулялись… Сборник сказок, басен и эпиграмм
Шрифт:
Он стоял ни жив ни мёртв
А потом решился:
Мял, слюнявил, лобызал
Нашего чертяку.
Потом матом умилял,
Обзывал собакой…
В общем, встретилась родня
Ещё та!
Стеньку тоже привечали -
По горбу накостыляли,
Обплевали без издёвки,
В зад кольнули,
В бок боднули,
Ноги спутали верёвкой.
Потом долго гоготали
Над своей забавой,
Пылью
Всей гурьбой-оравой.
Стенька было возмутился,
За чертячий хвост схватился,
Думал нечисть погонять,
Наказать немножко,
Но… к обеду стали звать:
Выделили ложку,
Котелок полулитровый
И стакан двухсотграммовый!
Дальше помнит, будто сон,
Смутно, некрасиво:
Для начала – самогон
Лунного разлива.
Закусь – варево чертяче,
Нюхать – хвост от старой клячи.
При такой раскрутке,
Парень вспомнил под шумок
О своей Дашутке.
Развязал родной мешок,
Вскинул бодро плечи,
Вылил пойло в уголок
И по-человечьи
Подкрепился незаметно,
Но добротно и предметно.
Ну, а черти загуляли -
С голодухи так поддали!
–
Стали грызть друг другу роги,
В самогоне парить ноги.
Перешли на местный мат,
Пошлый юмор и разврат.
Уже зенки закатили…
Но смогли преодолеть,
И девчонок притащили -
Стали те плясать и петь.
Чёрт с Луны и чёрт земной
Снова обнимались -
Начинали круг второй,
Но засомневались…
Кто-то воду подмешал
В местную сивуху!
Назревал крутой скандал -
Уже дали в ухо…
Стенька видя изменения,
В сим застольном настроенье,
Братьев под руки схватил -
От беды отворотил.
Притащил в соседний кратер,
Вспомнил про чертячу матерь
И напомнил о делах -
Для чего сюда летели,
Мёрзли, дёргались, потели?
Неужели дело швах?
Чёрт земной
Протрезвел башкой,
Помотал хвостом,
Прохрипел потом,
С чувством икая,
Оком моргая:
– Ты, братишка, помоги –
Взгромоздить столбище
И дощечку прилепить,
А на ей поширше…
Чтой там надобно царю? –
Чёрт к Степану клонит. –
А то голову мою
В сторону отводит.
Стенька чёрта пожалел –
Почесал за ухом –
На Земельку посмотрел,
Выдал одним духом:
– Эти лунные просторы,
И моря, и пыль,
В общем, лунная земля
Теперь лично у царя,
Что сидит во стольном граде,
Где кончается Восток,
Он в кафтане, при параде
Пьёть лишь махонький глоток…
К тому времени и брат
Возвращаться стал назад,
В смысле начал осмысленье
После буйного волненья.
– Я для брата… всё отдам:
Всех девчат, и весь бедлам,
А столбище
Вылижем почище,
Чтоб блестело высоко,
Было видно далеко.
Ну, а текст нарисовать,
Как два когтя оплевать!
Есть сынишка – грамотей,
Спец по алфавиту.
Он малюет без затей
Краской и копытом.
Нарисует всё шо хошь -
Дажеть маленькую вошь!
– Нам не надо ваша вошь -
Ты нам нужный текст положь.
И чтоб с нашенской Земли,
Его видели цари! –
Стенька глянул хитрецой.
– Ну, а мы летим домой.
Где оно, корыто?
Собрано, помыто?
Ухмыльнулся лунный чёрт:
– У нас сервис – высший сорт!
Хлопцы с вашей железяки
Отскоблили всю пыляку,
Перебрали, перемыли,
Отмочили в жабьем жире.
Счас заправят самогоном
И… мотайте без разгону!
Стенька молча подивился
Сатанинской прыти,
По привычке поклонился
И пошёл к корыту…
Глава 7
С вечера царь мечется! Не отходит от трубы телескопической, мается думой космической… Зырит батька на Луну. Там пока что ни гу-гу. Царский пришлый астроном, Каплер с Бабенштрассе, запустил свой метроном, вычисляет фазы, когда полная Луна придет в царствие одна. Думщик же не унывает, государя утешает. Тот всеобщей пользы для думу думает не зря…
– Ты ж, гунявый колобок,
Видишь токи один бок.
А мой битый черепок
Видит и обратный бок -
Знать, оно со временем
Стало легче с теменем.
Тут и так в очах рябит –
А ко мне Луна спешит.
На хрена её просторы,
Коль свого хватает горя?
Со своим бы разобраться,
А не то – с Луной якшаться!
ТИмон в маске лицедея,
Подкатил и бает, млея:
– Ваша светлость, государь!
Ну, откель такая хмарь?
Вон, ужо светает,
Спутник наш мигает,
Так же, как и тыщи лет,
Н на завтрак, и в обед.
И зимой, и летом,
Но я не об этом…