То «заика», то «золотуха»
Шрифт:
– Она – ушла? – Прохрипел мужчина.
– Кто? – Округлила глаза ещё больше девушка.
– Оля… Девушка, что покинула мой кабинет – чуть ранее!
– Вы, конечно, меня извините… – начала, словно бы издалека, секретарь, стараясь заодно ещё и до конца прощупать почву «его состояния и психической устойчивости», что и уже ведь, как видно, колыхались на ветру: вместе с его же грудной клеткой – выбивающей, благодаря сердцу же, просто «сумасшедший» ритм, – …но никто из вашего кабинета не выходил – кроме вас сейчас. А клиент у вас назначен – только через полчаса!
– Но… Как? – И теперь уже точно – он был не только рассея-растерян, но и «подавлен». Так ещё и готов – вот-вот опуститься же на самый пол! По крайней мере и как минимум же всё, глаза его – уже «спустились» и смотрели туда и на него же: ожидая за собой – и «прибытия» же всей головы; а там – и такого же «тела».
– С вами – всё хорошо? – Склонила голову к своему правому плечу девушка и, переложив все свои вещи в левую руку,
И, недолго думая, он всё-таки поднял её и… тяжело выдохнул, так ещё и скатился после своей же спиной, да и всем же своим телом – по двери, осев затем на пол с согнутыми перед собой ногами. Голове ещё требовалось подождать – воссоединения там. Но и оно же было – уже недалеко! Ведь и на обратной стороне картонки, каллиграфическим почерком одной из его синих же ручек, было выведено: «Что ж, это был и, правда, интересный эксперимент, док… Когда-нибудь – обязательно повторим! О.».
Ты хочешь уйти, а я прошу остаться
Привет, подруга! Это я… «Диана»! И… Всё – «та же». Да… Всё та же – «я»! И… Как ты там меня называла?.. Ангел-хранитель? Точно… Да! «Твой» ангел… хранитель. Но и, похоже же, что – и вовсе же: не «хранитель». Да – и не «ангел» же, собственно! Не была и… «Не стала» – им! Ну а ты, хм, как и я, всё – не «меняешься». И это… странно. Нет! Это: «страшно»! Ведь и все же говорят, что: «Люди – меняются». Хотя бы – со временем! Но и для тебя, видимо, настал тот самый момент, который у нас называется – застывание!
Так смешно и… Так глупо! Я же вижу, что ты здесь… Я вижу – тебя и… Но тебя – и «нет»! И ты же – не «здесь». Будто и одновременно – в двух местах! Как… В «Гарри Поттере», да. «Гермиона»!.. И… «Как». Ведь и больше – в последнем, чем в первом! И я… Я не могу понять! И да… Ты бы сейчас улыбнулась и… даже «рассмеялась», возможно… но я действительно не могу понять – как это произошло: как так вышло, что вот я – здесь, а ты – там? Хоть и лежишь сейчас – передо мной: в белой стерильной палате… На белой же металлической больничной койке… С накрахмаленных белым постельным бельём и… Подстать же ему – в больничной сорочке с коротким рукавом… И молчишь! Лежишь… С закрытыми глазами, почти что и сливаясь же с обстановкой – своей бледной, от рождения и природы, кожей! И пусть ещё – и на контрасте со своими же тёмно-каштановыми длинными курчавыми волосами… Но ты – не спишь! И да… Ты – не «мертва»! Во всяком случае… Во всяком же случае – «пока»… Ты просто лежишь – с, прикрытыми веками, тёмно-карими глазами, подрагивающими вместе с чёрными же короткими ресницами: под насупленными, на высоком лбу и у небольшого же курносого носа, тёмными широкими бровями; поджав ещё и свои узкие, сухие и потрескавшиеся губы, перед этим успев и прикусив всё же нижнюю, дурная привычка, и, тем самым, приподняв ещё и полукруглый подбородок; не говоря уж и про «вакуум» впалых щёк – в попытках хоть немного, но продлить и удержать это спокойствие и… тишину. Это молчание и… Твоё одиночество!
Справа от тебя – стоит белая пластиковая тумба с… кучей всякой техники! И таким же количеством, а там и «качеством» – длинных белых проводов и… трубок. Разной – ширины и… принадлежности. От капельниц и катетеров с иглами… до дыхательного приспособления с маской. Ведущих – к тебе и… «в тебя»! Твоё уже и механическое сердце… Как и такие же – твои «лёгкие». И твой же – аппарат жизнеобеспечения! Скорее – «существования»… Но и – хоть какой-то «деятельности»! Он – пищит и… как-то ещё одновременно «жужжит»: выдавая на белом же длинном листе с мелкой чёрной клеткой – схему биения твоего сердца! Пока и белая же пластиковая капельница с двумя прозрачными небольшими бутылками наверху – впрыскивает в тебя лекарство. Ты – наркоманка, знаешь! Стала и… Теперь – ты просто зависишь от этого. Но и это, наверное, первая и последняя, «единственная» твоя зависимость: с помощью которой – ты живёшь!
Медсестра, в белом же «обмундировании», длинном халате, бахилах с шапкой и в маске с перчатками, меняет её – каждый час. Пока и врач же, и в форме же – «подстать», но и на «мужской же фасон», заходит следом: проверяя остальные «датчики» в частности и твоё же внутреннее состояние в целом, так услужливо предоставленное же ему ими и одним синим электронным экраном, передающе-показывающим: твоё давление, сердцебиение, температуру и… И, записав всё это, он в очередной же раз – хмурится. Осматривает вновь тебя, уже и куда более «внешне», и, покачав головой, выходит… За ним уже – и семенит медсестра! Что ж, сегодня – уже лучше! Не так чтобы и… «сильно». «Но»! И даже малюсенький
И зачем ты только поехала – с ними? Зачем – «напросилась»?.. Чего тебе вновь дома – не сиделось?! Нет же, сорвалась – и поехала к… матери крёстного… на дачу! И вот… И где же было то «седьмое чувство», «интуиция», которое – не даёт совершать ошибки, м? Почему оно «выключилось», когда было так нужно?.. Или что, только – «мне»?! Но и… Окей! Опять же ж… Могла остаться – на ночь! Но нет – рванулась домой… Как завещали… в завещании! И спустя полчаса-час – уже ехала в этой… грёбаной белой… «к-Ок-ашечк-е»… на заднем сиденье. А впереди – мама с бабушкой! Да… Мать крёстного – решила остаться… А ты – поехала! Конечно!.. Ведь и «твои» – поехали. А как же и «ты» – их оставишь «одних»?.. Без себя! Ей богу-дьявол, как с игрушками! Может, уже матрас из них сошьёшь, да и париться не будешь: что кого-то всё-таки забыла взять «с собой» – спать?! Ух! И?.. Что – в результате? К чему «мы» – пришли, а?! Машину занесло на мокрой от дождя дороге – и в неё тут же врезался… какой-то чёрный джип! Да и плевать, не правда ли? Ночью не только: все кошки – «чёрные»! А ещё и – «чьи-то» мозги! «Зад» – сносит полностью. Остаётся – только «перед». И… Это ж как… Отрезать – часть машины! Раз… И нету! Хм!.. «Интереса» – и кому ещё так дома не сиделось и кого же прямо-таки и «занесло»: на и под «огонёк»! Мама с бабушкой – обходятся парой гематом. А ты… Ты ж… Пожалуй, уже и промолчу!
Эх… Никогда не думала, что значит: утонуть или ещё «захлебнуться» – в собственной крови. Теперь же – знаю и… «Отлично» понимаю! В момент удара: ты же как раз и лежала – лицом к лобовому стеклу; и спиной – к… багажнику. Конструкция машины – краш-тест «кое-как» прошла. А твой позвоночник – никак… нет! Я просто… Просто не могла узнать – тебя и… «Не узнаю» же – до сих пор! Такая… Свёрнутая и… Скукожённая фигура. Вся в крови и… Стёклах! С осколками – в руках и ногах… И как в замедленной же съёмке – всё вновь повторилось! Опять и… Снова! И вот – ты уже в палате. Прикована – к постели и… «Вынуждена» в таком положении – доживать свои… последние дни! Да… уж! А и как раньше… Как раньше-то – было «смешно»: будто – ещё и жить да жить… Да! Впереди – ещё годы и… Года! Если уж – и не «века». А «веки»… А тут: раз – и… остались «дни». Так – много… Но и одновременно: так – «мало»! А ведь ты могла ещё и умереть… там: прямо – на месте аварии! Варианта ж было – два и… Ты выбрала – не «первый»!
Я знаю… Знаю!.. Ты не чувствуешь ничего – ниже шеи: не ощущаешь – своё тело! И единственное, что ты можешь делать – это осматривать мир: вращая головой и немного приподнимая её – благодаря имплантатам, внедрённым вместо удалённых позвонков… И да! Они – серые и… металлические! И больно жгут, нагреваясь от твоей температуры… Но и зато – ты хоть как-то можешь двигаться. Пусть даже и не более… Но и – не «менее». Как-то!.. И хоть это вновь – не «плюс»… Но и!.. Где же – «твоя» улыбка, м? Где и «тот» румянец?.. Блеск в глазах!.. Где та «Кнопка», в конце концов, что одним, пусть и временами весьма «хилым перевёртышем», но и «радугой-дугой» же – «заражала» всех вокруг?! Где и та «Кареглазка», что, и несмотря же на «шоколадный» цвет глаз, просто ненавидела «сладкое»: не объевшись им в детстве? Да ещё и пришучивая, что «такой» цвет – не только у «шоколада». Ты – тот ещё динамо-пикапер! Где – это всё, а? Почему всё – так?!.. Но и все вопросы – вновь уходят в пустоту. А я… Я лишь с силой – сжимаю кулаки и веки, пытаясь собраться и… не расплакаться. Да! Мне – больно! Больно – смотреть: на тебя! Тускнеющую и… Почти прозрачную! Увядающую и… Выцветающую! Высветляющуюся! На твоём же лице – будто маска, скрывающая весь спектр твоих эмоций: что вошёл и жил в тебе – и так же быстро вышел!.. Ты – ждёшь судного дня! А я – вымаливаю ещё один: лишь бы ты ещё побыла – с ними. С родными и… близкими!