Точка Бифуркации VI
Шрифт:
— Вы хотите сказать, что в какой-то момент времени, каждый из моих предков оказывался в ситуации, когда он внезапно становился бездарным…?
— Не каждый. — отрицательно качнул головой Евгений Константинович. — Тут должен быть потенциал к росту до, как минимум, гроссмастера. А что касается ситуаций… скажу тебе больше. Их порой приходилось создавать едва ли не искусственно. Как, например, ту, что спланировали не так давно с тобой мы.
— То есть вы изначально знали, что я останусь без…
— Нет. Я не так сильно погружен в нюансы и тонкости
Внутри помещения надолго повисла тишина, во время которой в моей голове пронеслось множество самых разных мыслей. Самая главная из них звучала так:
— Дед Акакий, какого чёрта ты молчал всё это время, старый ты прохиндей?!
— Было любопытно за тобой наблюдать в такой ситуации. — мерзко хохотнул старик. — Да и ничего, собственно, не меняется. Ты либо вернёшь дар, либо нет. Мы все через это проходили.
В этот момент князь встал с места, и задержав взгляд на моей постели, произнёс:
— Теперь, когда ты добился своего, и я, отменив все свои важные дела сорвался на границу империи ради этого разговора, я надеюсь на несколько вещей в ответ. Во-первых, ты перестанешь наводить беспорядки в моей армии. То бишь, примешь решение: служишь ты здесь или же нет. Заставлять тебя, никто не собирается. Во-вторых, продолжишь путь своего восстановления. Ну и в третьих, имей уважение — бери трубку когда звоню! — на этих словах Белорецкий бросил на стол уже знакомый мне телефон и неспешно направился в сторону выхода.
— Постойте! — немного взволнованно бросил я ему в спину. — А этот… Иван… у него получилось вернуть силы?
— Конечно.
— И что ему для этого пришлось сделать?
— Переломить ход войны, Лёша.
Глава 8
После отъезда князя из части, моя лёгкая и беззаботная жизнь быстро закончилась. Во-первых, я был назад переведён в казарму ко всем остальным сослуживцам. Во-вторых, подчиняясь общему расписанию стал каждый день ездить на полигон, где, к слову, довольно опытные инструкторы гоняли нас до седьмого пота.
Из забавного был только один момент. Когда мы с Евгением Константиновичем вышли из кабинета, князь объявил присутствующим, что всё увиденное и услышанное ими здесь сегодня — государственная тайна. И её обсуждение либо разглашение, будет наказываться соответствующим образом, по всей строгости. Глаза полковника Миронова в эту минуту превратились в два блюдца. Не пытались скрыть удивление на лицах и остальные военные, ставшие невольными свидетелями непонятно чего.
Как представлю их мысли… тайна вроде есть, а в чем она заключается — черт пойми. Вот пришёл князь, зашёл с пацаном в кабинет, о чём-то поговорили там, а когда вышли — была внезапно объявлена секретность.
Зато когда следом Белорецкий приказал меня выпустить из гауптвахты и полностью восстановить
Начальника гауптвахты, кстати, пришлось освободить от соседства с Кали, а также на всякий случай попросить князя уберечь его от ответственности перед командиром части. Жалко было бы если бы он пострадал из-за меня — всё-таки капитан устав своей службы не нарушал и подставлять его мне совсем не хотелось.
— И что, там прям так хорошо кормят? — изучая меня взглядом бросил Малыш.
— С чего это? — неподдельно удивился я.
— С того, ё-маё. В зеркало давно смотрелся? Вон какие щёки отожрал.
— Да нормальные щёки… — буркнул я и тут же добавил. — Бегать не дают, заниматься спортом тоже. А с едой проблем не было — голодом не морили.
— Оно и видно. — хохотнул собеседник. — А чего мы тебя в столовой только первое время видели? А потом пропал куда-то. Уже переживать стали, как бы не случилось чего.
— Ты такой любопытный, Ваня. — поморщился я вздохнув. — Хорошо, расскажу тебе всё. Но только между нами. — бросил, отмечая как сразу же подобрался собеседник. — Начальник губы, в отличие от нашего старшины, быстро разглядел во мне очень хорошего человека. И в качестве протеста глупому решению комчасти меня арестовать, буквально тут же приказал кормить драгоценного гостя исключительно едой из лучшего ресторана во всей округе. Дабы, как говорится, по мере возможности скрасить мои серые будни. Я было серьёзно воспротивился такому решению — естественно, воспламеняемый мыслями о том, что вы то тут все, эти пресные щи хлебаете… Но когда мне впервые поставили на стол вкусный, свежий, промаринованный, жареный стейк… В общем, сдался я и всё-таки согласился есть пищу из ресторана. Надеюсь, сможете простить.
— Хах! Он тут, кстати, в этой деревне всего один. — пропуская мимо ушей большую часть моих слов, прыснул Малыш. — Кафе «У тёти Нюры» называется. Забегаловка у трассы.
— Всё-то ты знаешь. — беззлобно фыркнул я.
— Звездун ты, Лом, ещё тот. Но то, что тебя не сломали — я рад. — серьёзно добавил он. — Позывной свой, считай отработал. Уважаю.
Пожав протянутую руку я молча кивнул, задумываясь о его словах. А ведь я действительно думал, что меня кормят едой из ресторана. Надо бы наведаться в это кафе на досуге — у тёти Нюры однозначно были золотые руки.
— Ну ладно, а если серьёзно… как там, расскажи?
— Хреново, как… Бьют, гоняют по строевой, спать мало дают. — пожал я плечами. — Комната маленькая и страшная, койка ещё меньше. Неудобная. Ничего хорошего, в общем.
Дискредитировать гауптвахту, я действительно не хотел. Во-первых, это будет откровенной ложью, так как санаторий себе там устроить кроме меня вряд ли кто сможет, а во-вторых, это может оказаться и медвежьей услугой для какого-нибудь дурачка. Пускай лучше и дальше все опасаются этого места.