Точка Бифуркации XIII

Смит Дейлор

— Я лишь хочу сказать, что нам бы не стоило так опрометчиво пренебрегать предложением Белорецкого. Также уверен, не отказались бы и Романовы поучаствовать в этой важной для многих операции. Это бы однозначно уменьшило любые возможные риски и, одновременно, повысило шансы на успех.

Слова были логичны, весомы, обоснованы, но молодой князь лишь коротко качнул головой. Его глаза вновь вернулись к темнеющей громаде крепости, в чьих стенах зализывало свои раны получившее по зубам зло. Он ощущал это почти физически, как чёрную гниль, пронизывающую

камни, воздух, саму почву. Тонкая улыбка скользнула по его губам, холодная, почти печальная.

— В этом всём нет никакой нужды, друзья, — проговорил наконец Алексей. В его голосе не было ни раздражения, ни пафоса, только усталая решимость. — Вы делаете свою часть задачи, я — свою. Если не будете задавать лишних вопросов и просто сделаете, как сказано, примерно через полчаса все будем дома в полном составе.

Сказанное прозвучало непривычно буднично. Тишина, повисшая после этих слов, была многозначительной. Взгляды остались тяжёлыми, недовольство в воздухе сохранялось, но никто не стал спорить. Все понимали, что Алексей сказал последнее слово.

Отметив, что окружающие пусть и с несогласием на лицах, но приняли озвученные правила игры, Черногвардейцев заключил:

— Будьте наготове. Я полетел.

* * *

Ночь сгустилась над древним каменным замком, словно сама тьма поселилась в его стенах, вытеснив остатки тепла и жизни. Сквозь щели в ставнях едва пробивался свет луны, разрезая полумрак длинными холодными полосами. Тёмное помещение, утопающее в тенях, еле-еле освещалось несколькими тусклыми светильниками, создавая приглушенную и спокойную атмосферу.

Посреди комнаты, у дальней её стены, стояла широкая кровать с тяжёлым балдахином, чьи плотные бархатные шторы сегодня были полностью раздвинуты. В тусклом свете поблёскивали узоры на серебряной отделке каркаса, а под куполом, освещённым лишь одной лампой, трое лекарей склонились над лежащим мужчиной. Их руки, окружённые тонкой вуалью полупрозрачного света, работали в унисон, вливая целительную энергию в тело раненого. Тончайшие нити света пульсировали в воздухе, проникая в плоть, заставляя ткани и кости ускоренно срастаться вновь.

Алексей появился сбоку кровати бесшумно, словно тень. Полы его пальто ударились об ноги, не издав ни звука. Князь на миг замер, вглядываясь в происходящее, и ему сразу бросилось в глаза, что всё внимание целителей сосредоточено на одной-единственной цели: они работали над восстановлением руки Светлицкого, уже успев к этому моменту времени практически полностью прирастить обрубок предплечья, который убегающий демон таки успел прихватить с собой.

Сам Патриарх выглядел на удивление хорошо. Даже слишком хорошо, если вспомнить, в каком состоянии он был после минувшей схватки. Его лицо уже не носило следов побоев, не считая глаза, который по прежнему отсутствовал, хоть глазница и не выглядела так страшно, как после боя. Все же остальные пробитые и порезанные части тела были идеально восстановлены едва

ли не без следов. Что же до самого Светлицкого, то он, казалось, просто спал…

Но незамеченным молодой князь смог оставаться всего лишь несколько мгновений, после чего неминуемо пересёкся взглядом с открывшим глаза мужчиной. Застывшие на месте лекари напряжённо замерли, а в следующую секунду их головы стали одновременно и синхронно крутиться против часовой стрелки. Хруст. Ещё один. Затем резкий, чудовищный щелчок — и шеи лекарей вывернулись до противоестественного для любого человека положения — так что лица оказались обращены назад. В следующую секунду их тела с глухим стуком осыпались на пол, словно тряпичные куклы, резко лишённые нитей кукловода.

— Вот мы и встретились, гнида, — не обращая внимания на три трупа, осыпавшихся на пол, бросил Черногвардейцев.

Светлицкий в эту секунду уже стоял на ногах. Его движения были быстрыми, почти стремительными, как у зверя, едва очнувшегося ото сна. В одной руке он сжимал клинок, а другой — той самой, недавно восстановленной — используя телекинез, ощупывал окружающее пространство. Демон не пытался скрыть проскользнувшие на лице эмоции.

— Признаюсь, не ожидал, что ты окажешься здесь, — хрипло проговорил Патриарх, раздражённо нахмурившись.

— Ещё бы… — с лёгким сарказмом отозвался Алексей, оглядывая помещение и скользя взглядом по изящной резной мебели и массивным портьерам, при нужде заглушавшим любой свет снаружи. — Неплохо обжился, я вижу. К слову, никак не могу представить, как же тебе удалось его убедить?

Между застывшими друг напротив друга врагами возникла немая пауза, во время которой каждый буравил своего оппонента внимательным изучающим взглядом.

— Хочешь поболтать? — одержимый усмехнулся, уголки его губ приподнялись, обнажив зубы. — Что ж… я уже отвечал на этот вопрос — Вильгельм сам был весьма не против.

На этих словах Светлицкий плавно вытянул свободную от клинка руку в сторону кровати. Кончики пальцев изогнулись, и к нему, сквозь тьму, плавно притянулся светящийся в темноте камень. Ранее он лежал на столике у изголовья, а теперь, переместившись по воздуху, оказался в руках у Патриарха.

Демон на мгновение полюбовался камнем, вращая его на ладони, словно вспоминая вкус давней победы. Затем, хохотнув, неспешно пояснил:

— Слишком велик у него был соблазн. Ну а я — хороший переговорщик.

Оглядев собеседника, князь презрительно поморщился.

— Тут ты прав. Твои способности полировать жопы своим языком и задурманивать разум невероятно высоки даже для беса, — негромко, но с явной неприязнью в голосе ответил Черногвардейцев.

Светлицкий едва заметно дёрнулся, но быстро взял себя в руки. В его взгляде проскользнула искра раздражения, которую он тут же скрыл за напускной маской безразличия. Он сделал шаг в сторону, по-прежнему сжимая артефакт в руке.

— Как бы тебе там ни думалось, мне удалось…