Точка Бифуркации XIII
Шрифт:
Только вот исполнить сказанное оказалось труднее, чем думалось. В тот же миг тело демона размылось в пространстве — жуткое зрелище, будто он растворялся в воздухе, становясь смазанной тенью, чтобы через мгновение появиться где-то в стороне. Скорость и непредсказуемость его перемещения вызвала во мне нешуточную тревогу, почти граничащую с паникой. Я едва успел развернуться, когда краем зрения заметил, как неожиданно повалился на пол Степан, придерживая рану на животе — наши артефакты также попрощались с нами в этом бою.
— Ах ты сука! — взревел Аверин, его гнев был почти осязаем, когда
Бой продолжался. Минуты текли, будто растягиваясь в бесконечность, кровь была повсюду. Измазаны ею были абсолютно все: и я, с ранами на левом плече и на груди, и Максим, с полосой через всё лицо, где его едва не достал один из ударов демона. Моё дыхание стало тяжёлым, а руки уже давно дрожали от напряжения. У меня сгорели целых два артефакта — подаренный Меншиковой и тот, что сделал когда-то себе сам. Пришлось пожертвовать ими, когда бес срывался на друзей. У Максима и Степана — по одному. Последнего, к слову, пришлось приказать в срочном порядке отсюда эвакуировать — пользы от Астапова в бою уже не было, а погибнуть от банальной потери крови я ему позволить не мог.
В эти минуты я страстно жалел, что не обвешал себя и товарищей такими полезными камнями с ног до головы…
Но больше всего всё-таки досталось самому Патриарху: у него по локоть отсутствовала левая рука, была пробита грудь и шея, имелось несколько глубоких ран в животе и даже вытек один глаз. Мешало ли это Светлицкому вертеться между нами словно вошь на гребешке и продолжать эффективно сражаться? Нет. Пока мы терпели боль, превозмогали и пытались отсечь ублюдку ещё одну конечность, он и не думал уставать и переживать о какой-то там потере крови. Его движения не замедлялись, он не ослабевал. Лидер мятежников всё ещё кружил вокруг нас, уворачиваясь от атак и отвечая резкими, убийственными ударами.
В этот момент я понял главное: в этом бою нам не дадут победить обычными методами. Враг не был просто одержимым человеком. Он был чем-то совершенно иным, доселе неведомым. Это существо не должно было существовать в нашем мире. Но оно существовало. И оно было сильнее нас.
Глава 3
Внезапно, дверь в помещение с силой распахнулась, ударившись о стену, и внутрь ворвался отряд из десятка одарённых. Ледяные наросты, созданные Алисой и намертво блокировавшие вход, куда-то бесследно исчезли. С клинками наперевес, разбегаясь по обе стороны от двери, бойцы слаженным строем растекались по помещению, окружая нашу замершую при их появлении тройку. Вслед за своими людьми внутрь вошёл и сам Белорецкий — высокий, статный, с холодным, строгим взглядом, цепко изучающим обстановку.
Появление такой подмоги — серьёзный перевес в нашу сторону, и враг это хорошо понимал. Светлицкий, правда, даже на мгновение не запаниковал, а только лишь недовольно дёрнул щекой, сложив губы в одну тонкую линию.
На секунды в зале воцарилась гробовая тишина. Евгений Константинович уставился в лицо одержимому Патриарху и следом гневно сощурился. В следующий миг от князя в сторону Светлицкого пошла мощная волна энергии его стихии. Одновременно с этим, ещё одна волна стала расходиться от него полукругом, очень быстро, буквально на
Не теряя времени, пока враг отвлёкся на новые вводные, я шагнул вперёд, делая резкий выпад в сторону Патриарха, желая наконец закончить эту историю. Но противник, увы, оставался начеку. Его движения были хищными, плавными, а реакция — молниеносной. Наверняка уже ощущая на себе силу вытянувших в его сторону рук одарённых, демон в какой-то момент вновь размазался в пространстве и скользнул в сторону ближайшего окна.
Похоже, Светлицкий не оценил перспективы остаться в ледяной ловушке ослабленным и без артефактов наедине со столькими противниками.
— Держи его! — надрывно выдавил Максим.
Я едва ли не кожей ощутил, как воздух содрогнулся от мощи, сгустившейся в одной точке пространства — даже князь Белорецкий не стоял без дела, наравне с другими силой телекинеза пытаясь удержать на месте одержимого Патриарха.
Однако тщетно. Светлицкий, пусть и не без труда, но всё же выскользнул из захватов сковывающих его сил и в последний момент выскочил через не успевшее покрыться льдом окно наружу. Стекло вылетело с резким гулом, разлетаясь осколками, и через мгновение демона уже здесь не было. Свежий морозный воздух ворвался в зал, как бы ставя точку в этом тяжелейшем бою.
В этот момент внутри меня будто что-то надломилось. Гнев ударил в голову, а кровь застучала в висках набатом.
— С-сука-а-а… — яростно прошипел я, сжимая кулаки так, что ногти вонзились в кожу.
Мы тут рисковали жизнями, проливали кровь, старались изо всех сил, а этот ублюдок в один момент просто берёт и без особых усилий исчезает… Растворился в ночи, смеясь нам в лицо! Означает ли это, что он мог сделать это в любой момент и раньше, при действительном риске для своей жизни? Думаю, да.
Руки подрагивали. Бешенство, казалось, сковывало каждую клетку тела. Душа рвалась в бой докончить начатое, но было банально не с кем. Да и физическое состояние, надо быть честным, оставляло желать лучшего.
«Не вздумайте упустить его из виду!» — рыкнул я на своих бесов, отдавая приказ чтобы те следили за перемещениями Светлицкого и ни в коем случае не потеряли его из поля зрения своих «радаров».
Тёмные тут же разлетелись, растворяясь в тенях, в то время как я глубоко выдохнул, восстанавливая дыхание и успокаивая нервы. Несмотря на шквал испытываемых эмоций, самообладание меня не подводило, позволяя внешне выглядеть относительно спокойным. По крайней мере, мне хотелось так думать.
В этот момент моё внимание привлёк голос Белорецкого:
— Ты цел? — отметив, что угроз больше нет, бросил оказавшийся сбоку князь.
Я повернул голову, встречаясь с его оценивающим взглядом. Евгений Константинович был сосредоточен и спокоен. Хотя, если приглядеться, становилось видно, что он не меньше моего недоволен, что противнику удалось сбежать. А ещё, князь явно не ожидал, что противник окажется настолько силён.
— Так себе, но жить буду. Максима проверьте, — бросил я, кивая в сторону друга.