Точка бифуркации
Шрифт:
— Это было бы логично, раз я не могу проникнуть через защиту Слепого Бога внутри тебя, я просто могу уничтожить твое тело человека. Я не ненавижу тебя. То, что ты видишь в моих глазах, не имеет к тебе никакого отношения. Я ненавижу эту сущность внутри тебя, — Мизар сделал шаг вперед, затем другой. Приблизившись к Грейслейну, он слегка толкнул того в грудь, так, что он упал на колено. — Ненавижу за то, что она все еще не принадлежит моему королю. Я слышал одну интересную вещь. Когда владелец Слепого Бога, его аватар умирает, в этот момент он может передать его другому. А потому, — Мизар поднял ногу и, толкнув брата
— Мизар, твой ход мыслей… так легко предсказать, потому, что он совершенен, как для человека, так и для демона. Он пугающий, пугающе прямолинеен. Нет преград для этого твоего взгляда, который мне так нравится. Но на этот раз ты совершил ошибку,
— Ошибку? — каблук Мизара сильнее вдавился в грудь Грейслейна.
Струйка крови выплеснулась из уголка губ его брата.
— Да, ошибку, которую я заставил тебя совершить. Потому, что того, чего ты желаешь, уже нет у меня.
— Что ты хочешь сказать? — взгляд Мизара замерцал и вновь стал нормальным. Наклонившись, он приблизил свое лицо к лицу брата. И в этот миг рука Грейслейна схватила и притянула к себе его шею.
— Я уже отдал ее.
Наотмашь Мизар ударил по щеке брата. Но Грейслейн улыбался, глядя в искаженное лицо брата.
— Я рад, что могу смотреть на тебя как человек, — улыбка не сошла с губ Грейслейна. Он приподнялся на руках, хотя было видно, что это доставляет ему невероятную боль. — Если ты захочешь получить эту силу, тебе придется убить ту, кого ты хочешь назначить протектором Ксанады.
Медленно–медленно, словно в неверии Мизар оглянулся на распростертое на плитах тело Адель. Ее грудь вздымалась неуверенно, но она была жива. Почему? Потому что…
— Да, все верно, когда я послал удар скипетра Талиона, вместе с ним я вложил и его сущность,
— Ты… знал, что она поступит так?
— Был уверен на девяносто пять процентов. Она действительно так любит тебя, я завидую, — Грейслейн вновь закашлялся, — черт, как же больно. — В этот миг его пальцы сомкнулись на рукояти оружия, он зажмурился, с силой выдернув его из раны и отбросив в сторону. — Тебе нужен протектор, и тебе необходима та, на кого ты мог бы положиться, как на самого себя. Тебе не найти лучшей помощницы. Таким образом, ты будешь освобожден, как она и говорила. Поторопись в Приору. Сестра Криса Энн — если ты не опоздаешь, скоро она будет в недосягаемости для тебя.
— Зачем ты говоришь мне все это? — Мизар вновь повернулся к Грейслейну и впервые взглянул на брата по–другому.
— Разве я не говорил, что сделаю все, чтобы мой младший брат был счастлив? Сейчас на этом моя игра здесь закончена. Я сделал все, что мог, жалею лишь, что… так и не смог избавить тебя от твоего собственного проклятия. Но если я попытаюсь это сделать в таком состоянии, то точно умру. А так, — Грейслейн поднялся. Пошатнувшись, он бы упал, если бы не оперся об одно из надгробий. — У меня еще осталось одно незаконченное дело. Не волнуйся… такое выражение лица тебе не идет, — Грейслейн кивнул Мизару. Тот в неверии помотал головой.
— Снова… ты снова говоришь это! Лжец!
— Если бы я мог лгать, но только не тебе. Прощай, если я выживу… если смогу… я и дальше буду помогать тебе. Но теперь, как простой человек, ведь ты навсегда останешься моим любимым
— А пусть его, — пробормотал он. — Не понимаю… наверное, я никогда не понимал тебя, до конца. Но, — Мизар вновь повернулся к лежащей на земле Адель. Кожа ее опять приобрела розовый оттенок. Она возвращалась к жизни. — Разве демону нужно понимать поступки людей?
Часть 3
Одиночество… Каково это? Ужасная тоска? Пустота? Тишина. И ничего. То, что пугает, то, что заставляет сходить с ума. Человек умирает, секунда за секундой, теряя самого себя в этой пустоте, в этой бездне. Люди страдают от одиночества, но Сай ощущал умиротворение. Потому, что в тишине он получал хотя бы подобие, видимость уединения. Лежа на кровати, прикрыв лоб рукой, он смотрел в потолок. На нем был шелковый, лазоревого цвета халат.
Тишина… Все визиты, все приемы, вся бумажная работа на сегодня уже была закончена. Дана Торн больше не появлялась и даже Лантис не желал преподать ему еще один урок, как Сай ни просил.
'Не сегодня. Твоему телу необходим отдых, иначе оно просто не выдержит', — вот были его точные слова, после чего Лантис захлопнул дверь перед носом короля.
Без сна. Сегодня ночью ему снова будет не уснуть. Когда тишина становилась слишком глубокой, он мог слышать мысли Слепых Богов внутри себя. А стоило закрыть глаза, там снова были лишь одни цветы. Но и они исчезали в конце. И перед его глазами вновь появлялась невыносимая картина. На опаленных молниями цветах, он видел распростертые тела двух людей. Золотая клетка, в которую он был заключен, исчезла, но слишком поздно. Микалика продолжал поддерживать ее до самого конца, до тех пор, пока мог сражаться с его братом. Все чаще Сай ловил себя на мысли, что он называл ТО существо с Севера своим братом. И от этого ему становилось еще страшнее. Но одиночество и тогда и сейчас было одинаковым. Как и тогда, когда он стоял над телами двух самых близких ему людей, одного из которых он ненавидел всем сердцем, а другого… чувства которые он испытывал ко второму, не имели названия.
Внезапно что–то отвлекло короля, выведя его из состояния легкого забытья. Он резко приподнялся на кровати. Холодный ночной ветерок, проникая сквозь приоткрытое окно, шевелил его волосы. Но разве он не закрывал окно? Подойдя к нему, Сай глубоко вдохнул свежий воздух и с сожалением прикрыл створки. Но рука его замерла на шнурке, закрывающем штору. На своей спине он ощутил прикосновение двух острых зубцов.
— Не двигайся, — произнес приглушенный голос. — Ни с места, — повторил он. — А теперь медленно повернись. Я хочу, чтобы ты видел, с кем говоришь.
Сай подчинился и понял, почему ему показался знакомым этот голос. Яростные дикие глаза хищного зверька сверкали поверх замотанного темным шарфом лица. Быстрым жестом маскировка была сброшена.
— Узнаешь меня, король?
— Тенио, давно не виделись, — просто произнес Сай, совершенно не обращая внимания на то, что одно из лезвий ножей было тотчас же приставлено к его шее, а другое к боку.
— Я быстр, так что не пытайся вызвать стражу. Если ты понял, просто кивни и без глупостей.