Точка бифуркации

Лазорева Ксения

— Ну, а теперь, не скажешь ли мне, из–за чего вы поссорились с братом? — дедушка поставил на столик чайник с дымящимся ароматным напитком и подвинул ей чашку.

— ЭЭ… дедушка, с чего ты взял, что мы в ссоре?

— Если бы это было не так, ты бы ни за что не пришла сюда, уж я то знаю, никому больше нужен старик из семьи Као. Хоть ты и взяла фамилию Кларио, как и твой брат, и вы бежали из страны, ты все еще Као. Позволь старику на старости лет побеспокоиться о своих единственных внуках. Я прав? Так и есть, — дедушка, отставил чашку, ткнув пальцем в грудь девушки, — я так и знал, этот дурак связался с силой, которую

не понимает и не поймет и через тысячу лет. И более того, он допустил, чтобы то же произошло и с тобой, этот маленький Бог, что живет в тебе!

— Дедушка… о чем это ты? — Гвен не знала, куда деть взгляд. 'Он узнал, о Лавкрите и о Соне? Но как? Что мне делать? Что мне сказать?'

— А ну выметайся из тела моей внучки, дай мге посмотреть в глаза бесстыдному существу, которое осмелилось это сделать. Я заставлю тебя молить о пощаде и жизни в качестве червяка!!! — с этими словами Мэй Као перевернул свою пустую чашку на блюдце. Образовавшиеся на нем чаинки он собрал в горсть, просеял через пальцы на пол. И на глазах Гвен всего за доли секунды из них проклюнулся росток, который превратился в тонкую травинку. Сорвав этот побег, Мэй Као ткнул им в грудь Гвен, от неожиданности упавшей на спину.

— Ой, тстстс… — застонала она, схватившись за больное место. Но перед этим она видела, что из ее тела была выброшена изумрудная фигура, которая тоже оказалась на полу, потирая грудь.

— Ох, меня раскрыли, невероятно, чтобы какой–то старик…. — произнес Лавкрит поднимаясь и глядя с высока на Мэй Као, разглядывавшего его в ответ. Он ничуть не удивился, встретившись лицом к лицу с живым Слепым Богом. В то время Лавкрит с презрением смотрел на него. — У тебя совершенно нет уважения к самому великому ученому, который создал медицину и химию, биологию и селекцию…

— Избавь меня от своих лекций, — Мэй Као поднял руку, прерывая речь Лавкрита. — Раз уж появился, не скажешь ли мне, с какой целью ты занял тело моей внучки?

— Думаешь, я буду отвечать такому грубияну как ты? Да я… ты совершенно не боишься того, что может случиться с твоим телом? Я ведь могу ускорить процесс старения и ты умрешь здесь всего за секунды… — Лавкрит мрачно улыбнулся и нацелил палец с длинным изумрудным ногтем в грудь старика.

— Я не сомневаюсь, что ты это можешь, Слепой Безумный Бог, самый безумный из всех, Лавкрит. Но подумай вот о чем. Как только ты сделаешь это, что станет с тобой? Девушка непременно выкинет тебя из своего тела, она это сможет, не сомневайся, и тебе останется лишь вселиться в мое. Но я уже буду мертв, а также тебя будет ждать неприятный сюрприз, который я подготовил на всякий случай. Тебе никогда нельзя будет избавиться от этого тела. Что скажешь?

— Что за отвратительный старикашка, — Лавкрит презрительно хмыкнул, но, кажется, он поверил в то, что сказал Мэй Као. — Если бы я знал, что ты окажешься таким, я бы ни за что не привел сюда мою драгоценную пациентку.

— Я не твоя пациентка.

— Я сказал пациентка, значит так и есть, — равнодушно пожал плечами Лавкрит, зевнув. — Ну и что ты хотел узнать? — он вновь обратил внимание на Мэй Као. — Я выбрал ее тело потому, что она очень интересная, у меня множество возможностей для исследования. Но главное, она знает двух удивительных людей, — того мальчика, который хочет стать аватаром для всех осколков Бифуркатора, и другого, который

является вместилищем для Демона Цветов.

— Значит, это правда, и слухи не врут.

— Слухи, да откуда в этой глуши ты мог знать о том, о чем не знают даже в той стране, где все это началось? — в неверии спросил Лавкрит.

— Птицы и деревья могут многое рассказать, — таинственно улыбнулся Мэй Као.

— Птицы? Как же… ну, я не намерен выслушивать весь этот бред. Давай, заканчивай скорее то, зачем мы сюда пришли, я хочу поскорее вернуться на Юг. Иначе, кто знает, что может случиться с моей второй половиной. Когда я разделен, кажется, что все лучшее осталось там. Более того… — кулаки Лавкрита сжались, а лицо его исказилось, — он осмелился отдать мою часть какой–то девчонке, даже не спросив меня!

— А, так я был прав, разумеется ты пришел сюда не для того, чтобы проведать старика, — Мэй Као нацепил на лицо разочарованное выражение.

Гвен замахала руками.

— Ну что ты, дедушка, не нужно так расстраиваться из–за того, что наговорил этот… — она бросила на Лавкрита убийственный взгляд. Но тот отвернулся, полностью игнорируя это. Она вздохнула, — ты прав, от тебя ничего не укроется. По правде сказать, — Гвен не знала как начать. — Как бы это сказать… — ее взгляд заметался по столу, а затем она снова вздрогнула и выпалила: — мне нужно пройти тем же путем, что брат Лантис, вот так! — закончила она. И тут…

— Невозможно.

— А? — она подняла голову.

— Невозможно–невозможно, — повторил ее дедушка, постучав тростинкой по столу, и чашки на нем задрожали, будто то был толстый посох.

— Невозможно? Ты даже не спросишь зачем?

— Не спрошу, потому, что и так знаю. Это выражение лица у девушки… — старик хихикнул, — о я его знаю слишком хорошо. — Единственное, что заставило бы женщину решиться на такое безумие, как поход в Хаос, — из–за мужчины, я прав! — победоносно выбросил в воздух тростинку Мэй Као.

— Ну вы и… — Гвен залилась румянцем. — Вы правы… Но единственное, чего я хочу, — чтобы этот тупоголовый, самонадеянный, вечно все берущий на себя, неблагодарный слуга не наделал там глупостей. Я просто хочу хорошенько выбить дурь из его головы. Не знаю, что он задумал, отправившись туда один. Но он сбежал от меня, и это не простительно, он совершенно забыл о том, что он должен мне! — за своей яростью Гвен старалась скрыть смущение от слов Мэй Као.

— Такие сильные чувства. Я завидую. Не будь я твоим дедушкой и будь я на несколько десятков лет моложе, я был бы счастлив. Это так романтично, история о двух душах, разделенных мирами, словно в древней легенде. И где я ее слышал? Миф о Левании и Арменсе. Ливания была украдена демонами и спрятана глубоко под землей, а Арменс отпарился за ней даже туда и своим страстным танцем усыпил демонов и украл свою любовь, вернув ее к свету.

— Дедушка, прости, но любовь здесь ни при чем, — Гвен махнула рукой. Иногда ее дед мог быть таким чудным.

— Ну конечно–конечно, ни при чем, — хитро улыбнулся Мэй Као. Но даже если ты так говоришь, — он взглянул на Лавкрита. Во время предыдущего разговора тот делал вид, что его это совершенно не интересует. Однако, он стоял, скосив один глаз и слушая их вполуха. А теперь снова резко отвернулся. Но дело не в том, что я не хочу этого делать, просто… видишь ли, я забыл куда его бросил.