Точка бифуркации
Шрифт:
— Если же ты решишь убить мою внучку, — продолжил Мэй Као, — можешь это сделать. Но тем ты достигнешь лишь того, что Слепой Бог вынужден будет искать себе новый подходящий сосуд. А это будет мое тело. Все равно так или иначе, барьер я могу поддерживать так долго, как захочу, ты не сможешь покинуть его пределы, какой- бы магией ты не пользовался.
— Хахахаха! — вдруг Мизар рассмеялся заливистым смехом, — это невероятно. Ваша семья всегда приводила меня в восхищение. Лантис Кларио, его сестра и теперь и ты, их дед. Действительно потрясающе. Вы продумали все до мелочей, даже не сговариваясь. И понимаете друг друга с полу слова. Ну… — Мизар вновь стал серьезным, — и что же вы двое задумали?
— Хехе, — Мэй Као
— О, полагаете я соглашусь с этим абсурдным предложением?
— Думаю, у тебя просто не будет иного выхода, — закивал Мэй Као. Вложив руки в рукава, он взглянул на Лавкрита. — Я и сам хотел бы поскорее избавить мою внучку от общения с ним.
— Но ты ведь помаешь, что она умрет. Едва это произойдет, добровольно или же нет.
— Она не умрет, — уверенно кинул Мэй Као. — Даже если это произойдет, она не умрет.
— Можешь объяснить причину такой уверенности?
— Даже если контракт будет разорван, полагаю, это будет разрыв контакта лишь с одной душой. Другая же останется существовать.
— Другая душа? Интересно.
— Да, моя внучка дорогая внучка обладает душами двух женщин. Одна — ее собственная, а другая… другую ей пожертвовала ее мать, перед смертью. Говорят, если человек очень любит другого, он способен на такое самопожертвование. Ее мать была именно такой.
— О, ты знала об этом? — спросил Мизар у Гвен.
— Да, — она неуверенно кивнула. Брат Лантис когда–то говорил мне об этом. Но я до конца не хотела верить.
— Понятно, значит вот как. А что же с тем, за чем я пришел?
— Контракт будет разорван добровольно, теперь для Гвен это не будет помехой, раз ее жизни ничто не угрожает. Однако, я не могу полностью доверять тебе, молодой человек с глазами, холоднее, чем эта вода. — Поэтому, ты получишь его не раньше, чем вы вернетесь их Хаоса.
— О, а где гарантия, что я не брошу ее там?
— Я узнаю об этом, так или иначе, и тот час же найду для Лавкрита новый сосуд.
— Как ты смеешь говорить обо мне такое, несчастный старик?! — возмутился Лавкрит.
— Умолкни, ты раздражительно–шумный для Бога, — Мэй Као поднял палец и Лавкрит послушно закрыл рот, что удивило даже Гвен. — Я забыл скакать нечто важное. Этот камешек на самом деле просто камешек он никогда не был вратами в Хаос.
— Но… тогда где же врата? — Мизар в отвращении отбросил камешек от себя.
— Дедушка! Но тогда для чего я…
— Хехе, — Мэй Као снова кивнул и указал на воду, — врата, — вся эта запруда. То, что ты искала камешек, было простым испытанием. Я должен был убедиться, что твое тело не достаточно ослабло от соседства с ним.
— Но…
— Потому, что как только девочка завершит то, за чем пришла в Хаос, едва вы ступите на землю этого мира, Лавкрит будет передан тебе, и ты можешь делать что пожелаешь. Но… когда вы ОБА ступите на эту землю.
— Кажется… я проиграл, — вздохнул Мизар. — Ну кто бы мог подумать. — Он развел руками. — Хорошо, идет, я возьму ее с собой в Хаос, однако, там я буду волен делать все, что пожелаю, кроме ее убийства.
— Мне нет дела до твоих дел, просто проследи, чтобы моя внучка вернулась домой благополучно.
— Тогда, мы отправляемся немедленно. Идем, — Мизар подошел и взял Гвен за локоть.
— Подожди… не смей трогать меня, негодяй! — закричала Гвен.
— В таком случае, — Мизар улыбнулся, отступая, — не могли бы вы передать нам нашу одежду? — попросил он Мэй Као. — Моя находится на том берегу, — он кивнул на противоположный берег за водопадом. Я спрятал ее, когда ждал вашего прибытия.
— Дада, конечно, разумеется, — Мэй Као перебросил им одежду. Гвен поспешно
— Дедушка! Почему я должна одеваться в присутствии этого чудовищного мужчины?
'Да он наверняка убьет меня, едва мы окажется в Хаосе?' — думала Гвен. — 'Однако, Кальвин… это намного важнее. Если я смогу попасть туда…' — девушка упрямо поджала губы, непослушными руками натягивая одежду на мокрое тело.
— Счастливого пути! — Мэй Као хлопнул в ладони и с них слетели четыре маленьких белых бумажки, испещренные какими–то символами. Гвен не знала, что они значат, но понимала, что они иногда использовались для снятия какого–то ограничения. Однако, это был не барьер. В следующий миг она поняла, что ее ноги начали проваливаться, будто под ней было не дно, а бездна. В последний миг перед тем, как силуэты дедушки и Лавкрита скрылись из виду, чужая рука схватила ее за локоть и притянула к себе. Этот мужчина!
— Держись рядом со мной, если не хочешь потеряться, — произнес он, и голова Гвен скрылась под водой.
….
— Фххх, — выплюнув воду, что заполнила ее легкие, Гвен стерла остатки влаги со своего лица. Она стояла по пояс в воде. В первый миг ей показалось, что они никуда не переместились и проход просто не работает. Но…
— Если не поторопишься, я уйду без тебя и если найду Кальвина Рейвена, сделаю с ним, что пожелаю…
Голос Фон Грассе отвлек ее от собственных мыслей. Она устремила ненавидящий взор на своего спутника, уже вышедшего из воды. Более того, несмотря на купание в ней, он казался совершенно не тронутым ею. Даже складочек на его одежде были не больше, чем обычно. Совершенный до мелочей. В отличие от ее собственного жалкого состояния. Что с ней происходит? Раньше она никогда бы не расклеилась из–за такого. А теперь голова была точно набита ватой, глаза слезились, уши закладывало. А дышать… да здесь невозможно было сделать полный вздох, чтобы не закашляться. В то же время, Фон Грассе явно не испытывал тех же неприятных ощущений, что и он. Значит… Гвен подняла взгляд к небу. Другое. Темно–красное небо, испещренное золотыми прожилками. Не так. Золотые жилы тянулись к земле и соединялись с крышами зданий, раскинувшихся под ними. Далеко под ними. В то время, как они находились на склоне какой–то горы. Голой, лишенной малейшей растительности. А то, что простиралось перед было…
Часть 4
(Приора. Временное укрытие Криса Энн)
— Вчера я собрал эти отчеты: За последние три дня умерло 345 человек, родилось ноль. Сдано молока от крупного рогатого скота — двадцать два литра. Двадцать два! Нмм… Торговцы винных лавок терпят убытки, так, как вино стало кислым. Более того, по неутвержденной версии из красного оно становится белым и наоборот. Чай… теперь, что касается чая. Сегодня я прошел по всем лавкам и обнаружил, что зеленый чай совершенно испорчен. Он не испортился в прямом смысле, но он превратился в черный. Торговец… ладно это не важно… Важнее то, что температура продолжает понижаться, я уже видел увядшие листья на деревьях в столице. Но самое главное… вот — Анджи, что перебирал в руках листы бумаги, протянул присутствующим нечто странное, — свитые спиралькой красно–коричневые бутоны. Должно быть, это были цветы. — Цветы, и они росли прямо на склоне горы в минусовую температуру! Говорю вам, — жарко внушал им Анджи, — еще вчера их не было. И где вы видели такие цветы?!.. — неожиданно он замер, нахмурившись, — Эй, меня вообще кто–то слушает? Это вообще кому–то нужно? Для чего я все эти дни лазил по окрестностям и собирал эти проклятые данные по рождаемости скота?! — в конце ему пришлось повысить голос, так, как двое его товарищей по пещере, казалось, совершенно не обращали на него внимания. Небольшой костерок освещал пространство между ним и Ивоном. Тот сидел, прислонившись к стене, и читал книгу, полностью погруженный в это занятие.