Точка невозврата. Выбор
Шрифт:
– Сэр, мне нужно вам кое-что рассказать, - она замялась, подбирая слова.
– Вчера случилось странное, и я уверена, вы бы хотели это знать.
Рене приподнял бровь и сипло (какой стыд!) ответил:
– Рассказывай.
Она вздохнула и поправила выбившуюся из узла волос прядь.
Мари рассказывала подробно и обстоятельно. Даже припомнила шрам на подбородке, едва заметный, но тоже деталь. А предложение было весьма заманчивое - двадцать золотых! Рене старательно делал серьёзный вид, пытаясь не выказать удивления.
– Я
– Вы знаете, кто это был?
Ей действительно было любопытно, только и всего. Все чувства Мари лежали перед ним как на ладони. Нет, это не Ульгик, это Рене идиот, причём, похоже, полный. Всё просчитал, везде оставил прикрытие, кроме одного слабого места. А слабое место оказалось сильным. Двадцать золотых! И ведь не взяла, хотя могла бы. Чтобы вытащить документы из сейфа многого не надо. Если человек готов был выложить такую сумму, то дал бы и отмычку.
– Нет. Не знаю, но подозреваю, что конкуренты, - и добавил: - Спасибо тебе. Я предполагаю, что ты хочешь…
Он замолчал, почувствовав очередную волну обиды. Мари поджала губы и тихо ответила, хотя вопрос так и не был задан:
– Мне будет достаточно моего жалования.
Рене, ругая себя за небрежность, вытащил из ящика приготовленный мешочек. Девушка взяла его всё с тем же холодным видом.
– Скажи, а почему ты не взяла деньги?
Ниточка сожаления и что-то ещё неимоверно горькое, отчего на глаза наворачиваются слёзы.
– Он бы не заплатил эти деньги. Кто будет платить двадцать золотых прислуге, когда можно за три нанять воров и отдать на откуп квартиру? Боюсь, что я бы получила не двадцать монет, а один нож. Или пулю. Как повезёт.
Какая честность.
Мари не жалела о сделанном. Точнее, не так. Сожалела, но выбор был очевиден. И дело не в потери чести и достоинства. Если подумать, крепко подумать, то вопрос жадности и благоразумия. В конечном счёте, она отвечает не только за себя. Она как-то вдруг очень ясно поняла, что если её не станет, то мама сгорит очень быстро, а Эльза попадёт в работный дом, где вряд ли протянет долго. Это всё и решило.
А если подумать ещё немножко, то имея рекомендации от мистера Кафера, она может рассчитывать на работу в доме побольше. Тогда они снимут маленький домик с садиком, куда мама будет выходить и любоваться розами. Домик будет недалеко от города, рядом с лесом, но подальше от моря. Там воздух чище, и мама перестанет кашлять. Когда Эльзе будет двенадцать, то её можно будет устроить в колледж. Не тот, куда планировали раньше, а попроще, но чтобы обеспечил сестру хорошей профессией.
И видят Боги, всё сладится.
Глава 9.
– Кто ж его в военкомате на ночь оставит? А вдруг он печать украдет?
к/ф «Калина красная»
Море было спокойным. По-зимнему тёмным, грузным, волны лениво накатывали на скалистый берег, разбрасывая пенные брызги у скалы Плакальщиц. Со смотровой площадки открывался прекрасный вид на бухту на окраине Рейне - такую маленькую, что пользовались ею редко. Купцы и военные суда предпочитали пройти дальше, где пристани поновее, да и всяких опасных людишек поменьше.
Фени приподнял широкополую шляпу и вгляделся в чистое прозрачное небо, ожидая увидеть вдалеке тучи, но горизонт пока был чист.
– Что вы думаете, сэр, по поводу Асмадера? Мне он не показался человеком, готовым бросить начатое дело, - Эдди стоял чуть позади и кутался в плащ.
– Правильно показалось. Ты отправил письма?
– Да. Капитан обещал передать на «Пеликан»… Но был немного озадачен и несколько раз уточнил, действительно ли вы хотите сбросить товар.
– Тебя что-то смущает?
Эдди вздрогнул от такого холодного тона, но всё же поборол внезапный страх и уточнил:
– Да, сэр. При всех… особенностях торговли рабами, они ценный товар, и мне не очень нравится мысль, что они так просто, без видимой причины, пойдут в расход. Их можно взять на другую работу или перепродать.
Фени так удивился, что даже обернулся, поймав неуверенный взгляд своего помощника.
– Тебе их жалко?
– Немного. Я не обладаю особым человеколюбием и всё же не уверен в верности этого решения.
– Помнишь наш разговор? Не оставляй свидетелей.
– Я не понимаю, зачем…
Фени поднял руку, останавливая бессмысленный спор.
– Тебе и не нужно понимать. Что со вторым письмом?
– Передал на виду через посредника, которого уже раскрыли.
Значит, всё идёт по плану. Каждый знает отведённую ему роль. Только вот…
– Что с девицей?
– Я попытался её подкупить и даже поверил, что удалось её убедить, но ошибся - она так и не пришла на адрес.
Фени удивился, почему? Исходя из его опыта, именно слуги легче всего покупались, за исключением старых, которые ценили своё место, да и нельзя исключать симпатию к своему хозяину. А тут…
– Есть несколько вариантов, - Эдди поправил шарф поверх плаща и потуже затянул его концы.
– Может, она его любовница и имеет с него больше денег? Или заподозрила что-то? Кто их, женщин, разберёт?
– Плохо.
Вряд ли засланный пёс настолько глуп, чтобы заводить романы во время работы. Или настолько? Или не он? Ведь додумались же прислать человека, лицо которого знает треть столицы. Впрочем, если бы не Фени, эти простофили так бы и не догадались, что к чему.
– А почему бы его просто не убрать?
– предложил Эдди.