Точка невозврата
Шрифт:
По привычке он насчитал три камеры. Привычка осталась после «Сантаны», где Джет учил их с Рипом уходить от слежки. На этих занятиях Рип всегда был лучшим. После Джета, разумеется.
Ничего. Он найдет Рипа. И уничтожит его. Но не пулей. Это слишком легко.
– «Я дал тебе жизнь! Я же ее и заберу! Я твой Бог и твой Сатана!» – Отфильтрованный от посторонних шумов, крик из динамиков доносился едва ли не чище, чем это было бы слышно на улице. Фигурка человека скрылась в тени зданий… Ринат вздохнул, покачал головой:
– Ладно. Ты использовала нас, сдала в клинику. И что дальше?
– Загляни в будущее
– Ты знала, что этот белобрысый кореец его отпустит?
– Личность Ти-Бона когда-то выращивал родной брат Стаса. Я посчитала любопытным организовать их встречу, не более. Пришлось оказать несколько ценных услуг корпорации, за это они не отказали в моей просьбе подключить к этому делу…
– Бог мой, сколько ты им услуг оказываешь?! – воскликнул Ринат. – А меня паришь все время, что ничего никому не делаешь.
– Лень, ложь, глупость и зависть – несомненные достоинства твоего характера.
– Да ладно! Я лгу? А ты? Что, ты не знала, что он его отпустит?
– У меня нет свободного времени на то, чтобы спорить с тобой.
– Пошла ты. – Ринат лениво вытянул средний палец.
Собственно, на этом их беседа и закончилась.
Стоянка. Грузовик. Водитель. Москва. Что дальше?
Стас был растерян. Наверное, это и есть тупизм, когда внутри спорят два разных тебя.
…Надо было позвонить со стоянки. И сделать это еще тогда, в кабине с потеющим от страха водителем грузовика. Он должен был позвонить… Звонить Куратору? Но если Ти-Бон сказал правду и его ждет корректировка?
…Нет. Надо было пристрелить водителя после того, как забрал у него пистолет. Он не должен никуда звонить… если и звонить, то уж точно не Куратору…
Все, что ему надо, – это обезвредить вирусы и снять закладку. Звучит просто. Главное, найти брейн-программистов. И не просто программистов, а хороших. Лучших. Тех, кому не страшно будет доверить собственную жизнь.
Искать брейн-программистов самому? Но Стас никогда не был знаком с людьми подобных профессий. Куда идти? К кому?
А может, не будет никакой корректировки?
Видимо, все-таки придется звонить Куратору. И хотя паника росла ежесекундно, всеми импульсами нервоза протестуя против этого решения, он подошел к ближайшей будке бесплатных соединений и набрал знакомый номер.
– Да? – раздался в трубке немного нервный голос Куратора.
– Это я, – выдохнул Стас.
– Где ты… находишься?
Маленькая заминка… и уже на последнем слове интерес к ответу пропал. Быстро отследили, откуда идет сигнал. Стас даже не стал отвечать на вопрос, а сразу перешел к делу.
– Мне закачали девять вирусов. Вы сможете помочь?
– Да. Мы все сделаем. Оставайся на месте. Никуда не уходи. Мы тебе поможем. Никуда больше не звони, ни с кем не связывайся.
Куратор отключился. Немного странно говорил – видимо, произошло что-то серьезное и для него.
…Они помогут, они обязательно помогут. Надо выполнить все инструкции, надо дождаться и все рассказать…
…Они не помогут, никто не поможет. Надо уходить отсюда, надо решать проблему с тем, кто заливал вирусы, и не разбрасываться информацией просто так…
Перешел дорогу, остановился возле будки с хотдогами. Купил банку колы, опуская в карман сдачу, дотронулся до рукоятки пистолета и почувствовал себя гораздо спокойнее.
Кроме
Первый.
Крыши «Флайклаба» развлекательного комплекса в Подольске. Роллеры совершают акробатические трюки и буквально парят в небе между крышами на двадцатиметровой высоте. Анимационные бои, дорогие коктейли и парад автоновинок в двухъярусной стоянке – визитные карточки комплекса. Стены сортира отделаны хромированной сталью с разнокалиберными барельефами глобусов. Возможно, это реализация дизайнером идеи «Срать на весь мир». Но как минимум один из сидящих в кабинке не думал об этом. Спустив штаны, он восседал на шикарном унитазе стоимостью в четыреста пятьдесят евро, и голова его была откинута назад. Полуоткрытые глаза, блаженная улыбка и безвольная рука с использованным инъектором на коленях. Если произойдет форс-мажор и дверь подозрительно долго занятой кабинки откроют охранники (обязательно в присутствии администрации), то они проверят пульс и… закроют кабинку. Поднимать шум из-за такого пустяка охрана не будет. И конечно же, никто не станет брать на анализ его кровь и никогда не узнает, что наркотик слит в унитаз, а невменяемость «наркомана» от того, что в данный момент он на девяносто процентов загружен в Сеть, пытаясь перехватить телефонный сигнал и замкнуть его на себя.
Второй.
Маленький Китай. Стрип-клуб «24». Здесь много таких клубов, с символическими цифрами вместо названий. Посетители часто путались в драконах, золоте и китайских иероглифах, поэтому китайцы придумали креатив с цифрами. В таком клубе работать проще. Здесь все сидят-лежат на диванах и пуфиках с улыбками дебилов. Обнаженные девушки разносят кальяны с опиатом. И никому ни до кого нет дела. Мир грез. Женщина на диване спит, накрывшись пледом. Двое ее спутников сидят в креслах по бокам, тянут по очереди кальян и вроде бы наблюдают за танцовщицами. Их главная цель – обеспечить прикрытие «спящей», у которой сейчас самая сложная задача. Она отбивает все запросы защиты Сети на себя, оставляя следы в виде недотертых логов. Приманка. Если она, нарвавшись на сетевых охотников, не успеет выйти, ей выжгут все мозги дестрой-софтом. Если с такой начинкой ее возьмут в реальном мире, ей тоже не светит ничего хорошего. А шансы попасться весьма велики.
Был еще третий. Курсировал по городу в машине. Ему не требовалось подгружать в Сеть все свои ресурсы, достаточно было получить сигнал о местонахождении объекта и перенаправить его своим людям. Это можно было сделать через обычный лэптоп или карманный коммуникатор. Но с того самого момента, как он установил себе сетевуху, пополнив ряды киберов, он уже никогда не пользовался ни лэптопом, ни телефонной связью.
Стас их не увидел, а почувствовал. Хотя, скорее всего, они мелькнули в поле его зрения, и закладка каким-то образом дала ему знать, что за ним наблюдают.
Она, или, если быть точным, он – Рип – не посылал ему сигналы, как это делал псевдо-Джет, находясь у него в голове. Он словно становился вторым «я», безмолвным, незримым, но всегда напоминающим о своем присутствии.
Метрах в десяти – двое. Мужчины. Одному лет тридцать пять, другой помоложе лет на десять. Держатся за руки, изображая из себя голубых, но получается довольно нескладно. Молодой изображает стеснительного гея, а сам все время вертит головой. Да и тот, что постарше, нет-нет да и зыркнет в сторону Стаса.