Точка опоры (сборник)
Шрифт:
Поединок начался.
Кадзияма полностью отключился от внешнего мира, как в момент глубочайшего сосредоточения. Их осталось только двое – тигр и он. И чтобы победить, ему нужно на какое-то время самому стать зверем. Сейчас он не думал о том, что может погибнуть, о том, как лучше напасть или защититься – не думал вообще ни о чем. Осталась единственная цель: когда противник окажется в пределах досягаемости – нанести решающий удар. Только один. Если он не достигнет цели, возможности для второго удара уже не будет. Кадзияма чувствовал, как внутри него все сильнее натягивается невидимая тетива, стрела на которой – он сам. Чтобы победить
– …Ну что он медлит?! Гипнотизирует тигра?
– Похоже на то. Но мне тоже надоело ждать. Если через пять минут они не сойдутся, я выстрелю. Я отлично вижу тигра и могу уложить его в любой момент.
– По-моему, у нашего узкоглазого друга не все дома.
– Вполне вероятно. Но подождем еще пять минут.
В этот момент японец и тигр одновременно поднялись и медленно двинулись навстречу друг другу.
…Тетива натянулась до предела, но Кадзияма чувствовал: навстречу ему выгнулся такой же тугой лук, готовый распрямиться в любой момент. Их силы были равны. Они или погибнут оба, или разойдутся, не тронув друг друга. Японец и тигр поднялись одновременно и медленно пошли навстречу друг другу. Две невидимые стены, окружавшие противников, соприкоснулись и… свободно прошли одна сквозь другую. Слились в единое целое. Поединок закончился, не начавшись. В нем не было победителя и побежденного. Каждый признал в другом равного. Они подошли вплотную и посмотрели друг другу в глаза. Они больше не были противниками. В это мгновение Кадзияма ощутил: он достиг цели, к которой шел долгие годы.
Через секунду раздался выстрел.
– …Ну, вот, сейчас… Смотрите, не пропустите момент! Получится великолепный кадр.
– Не сомневайтесь, не пропущу… Ага, подошли вплотную… Сейчас… Нет, они, кажется, оба ненормальные! Бред какой-то!
Щелкнул фотоаппарат.
– Все. Можно стрелять.
– Уступаю это право вам, Хэнброк. У вас глаз лучше. Смотрите, не зацепите японца.
– Не беспокойтесь.
Хэнброк тщательно прицелился и выстрелил. Но в этот миг тигр повернул голову, и пуля лишь оцарапала ему шкуру на загривке. Тигр взревел и бросился было вперед, но Кадзияма успел удержать его. Тигр рвался к своим обидчикам, но уступил японцу.
– Не стреляйте! – Кадзияма заслонил тигра собой.
– Он что, ненормальный? Эй, немедленно отойдите в сторону! Мы можем случайно вас задеть!
– Не стреляйте! – в голосе Кадзиямы послышалась угроза, и тигр, почувствовав ее, тоже угрожающе рыкнул.
– Отойди, кому говорят!
Кадзияма смотрел прямо в глаза Брэгу, и тот начал медленно опускать ружье. На лбу его выступил пот.
– Чертовщина! – прохрипел он. – Я не могу выстрелить!
Кадзияма чувствовал, что внутри него снова сгибается невидимый лук, который ему с таким трудом удалось расслабить. И на сей раз он выстрелит. Сейчас ему приходилось сдерживать и себя, и тигра. Долго это продолжаться не могло. Или англичане сейчас уйдут, или…
…Хэнброк быстро взглянул на своего товарища.
– Брэг, я сейчас выстрелю в узкоглазого, а вы стреляйте в тигра.
– Да вы что?! Это же…
– Ерунда! Несчастный случай. И, кроме того, я не собираюсь его убивать. В руку или в ногу. А вы не зевайте.
– Ну… хорошо.
Брэг снова поднял ружье.
– Не стреляйте!
Его заглушил грохот выстрела. Пуля
Сейчас он был таким же зверем, как несшийся рядом тигр. Его не смогла бы остановить даже пуля.
Брэг дико вскрикнул и выпалил из обоих стволов. Руки его тряслись, и он промазал. У Хэнброка оставалось четыре патрона, но в последний момент хладнокровие изменило и ему. Он поспешно выстрелил в тигра, но пуля снова лишь оцарапала тому шкуру. Второй раз он выстрелить не успел. Тигр и человек почти одновременно взвились в воздух. Хэнброк попытался защититься прикладом ружья, но сокрушительный удар отбросил приклад ему же в лицо. Приклад впечатался в переносицу, и Хэнброк, даже не вскрикнув, повалился на землю. Все было кончено в одну секунду. Брэг лежал, неестественно вывернув голову – он пытался спастись бегством, и удар тигриной лапы переломил ему хребет.
Проводник-индиец, парализованный ужасом, ждал своей очереди. Кадзияма подошел к нему и тронул за плечо. Проводник мелко задрожал.
– Не бойся. Иди домой, – сказал Кадзияма.
Он не жалел о случившемся. Эти двое заслужили постигшую их участь. Он подобрал свой узелок, и они вместе с тигром направились прочь. Сегодня он достиг своей цели. И, кроме того, обрел друга.
Проводник, не веря своим глазам, смотрел им вслед. "Это садху, святой!" – думал он.
Но Кадзияма не был святым. Просто сегодня он наконец увидел мир таким, каков он есть.
1988 г.
СТУПЕНЬ
Посвящается Йону Лорду,
органисту рок-группы "Deep Purple",
моему любимому композитору.
…Завершающий аккорд прокатился по залу и замер. Мгновение стояла полная тишина, потом раздались аплодисменты. Не слишком бурные, но и не вялые. Зрители просто выполняли свой долг перед музыкантами – ведь они пришли сюда не аплодировать, а слушать музыку.
Джон аккуратно закрыл крышку рояля, откинул волосы назад и вытер пот со лба. Сегодня он выложился до конца, но музыка не доставила ему полного удовлетворения. Нет, музыка не виновата; он хорошо чувствовал, что вложил автор в свою сонату, постарался максимально раскрыть замысел, но… Чего-то здесь все-таки не хватало.
Еще несколько секунд Джон отдыхал, полностью отключившись от внешнего мира, потом до него донесся шум зала, запоздалые хлопки, стук кресел, шарканье ног, обрывки фраз – публика устремилась к выходу. Джон поднялся со стула и отправился переодеваться.
Когда он уже застегивал свой повседневный пиджак, к нему вошел дирижер, он же руководитель оркестра, он же концертмейстер Малькольм Кейт.
– Вы хорошо сегодня играли, Лэкер.
– Спасибо. Но чего-то в этой музыке не хватает. Глубины, что ли?
– Возможно, вы правы. Мне тоже так кажется. Да и слушатели не в восторге. Думаю, через неделю придется снять сонату мистера Галлероди с репертуара. Да, Лэкер, я прочел то, что вы написали. Интересно. Весьма интересно. Но – не для нас. У нас симфонический оркестр, а ваше творение – оно скорее ближе к року. К симфо-року, но тем не менее. У нас это не пойдет. Здесь нужны другие инструменты, да и сам стиль непривычен для нашей публики. Боюсь, нас не поймут. Хотя вещь весьма интересная.
– Но ведь кто-то должен быть первым.