Точка опоры
Шрифт:
– А я вас, питерского Старика, представляла себе немножко другим, с окладистой бородой а ля Карл Маркс.
– И бородой не вышел!
– рассмеялся Владимир Ильич, принимая шутку. Не успел отрастить. И, как видно, не дано мне сие.
– Повернулся к Струве, указал на стул возле стола.
– Петр Бернгардович, прошу вас.
Прошел к своему месту по другую сторону стола и остановился, выжидая, пока сядут гости.
Садясь, Струве откинул фалды сюртука; протирая очки платком, обвел глазами искровцев и, слегка
– Александра Михайловна просила нас...
– Заметив свою подпись в развернутом немецком журнале, споткнулся на полуслове и неловко промычал: - Э-э... Всем вместе и каждому - э-э - в отдельности... просила кланяться. Она - э-э - по-прежнему питает к вам дружеское чувство и желает полного успеха благородному делу.
– Спасибо!
– Потресов приложил ладонь к груди.
– Милейшая женщина!
– воскликнула Засулич и что-то горячо шепнула Нине Александровне на ухо.
– Всегда признательны Александре Михайловне за внимание, - сказал Владимир Ильич и посмотрел на гостя с выжидательной прищуркой.
– Давно мы с вами - э-э - не виделись. Кажется, лет пять. Еще до вашего ареста...
– Да, да... Много воды утекло, много случилось в жизни перемен.
– Жаль, что нет Наденьки, - вздохнула Нина Александровна.
– Хотелось повидаться.
– И долго еще ей томиться в изгнании?
– спросил Струве сочувствующим тоном.
– Последние месяцы? Приятно слышать. И, если у нее будет какая-нибудь нужда, мы с Ниной Александровной всегда готовы... Дадим какой-нибудь перевод с немецкого...
– Благодарю вас. Но теперь ей уже не до переводов.
– И Владимир Ильич круто повел разговор о том, что волновало больше всего.
– А какие новости в Петербурге? Чем живут рабочие? Если вам доводилось бывать в заводских и фабричных районах.
– Да как вам сказать...
– Струве опять скользнул глазами по своей, для всех новой подписи.
– Э-э... Прямые связи у меня нарушились...
"Да их, прямых-то связей, и не было никогда, - про себя уточнил Владимир Ильич.
– Один интеллигентский кружок, да и тот в далеком прошлом".
– Но в неведении друзья не оставляют, - продолжал Петр Бернгардович.
– Кое-что и до нас докатывается. Бывают небольшие стачки. И все, надо вам подчеркнуть, экономического характера.
– Все без исключения!
– веско добавила Нина Александровна.
– Так-таки и все?!
– Владимир Ильич слегка склонил голову к правому плечу.
– А по-моему, мы накануне резкого возрастания политических требований. Промышленный кризис, как грозовой гром, прокатывается по России. А гром даст искру, за искрой - пламя! Не так ли?
– Второй номер вашей "Искры" мы от вас ждали-ждали - дождаться не могли, - ловко перевел разговор Струве.
– Дома тщетно гадали о ваших затруднениях.
– Деньги у нас пока еще есть. Правда, уже мало. На один-два номера.
– Мы горим нетерпением лицезреть второй.
– Здесь, в Германии, "Искра" распространяется лишь после того, как ее основной тираж разойдется по России. Нам ведь необходимо поддерживать впечатление, что она издается там. Совершенно необходимо. Прошу понять и извинить нас.
– Вы все такой же сверхконспиратор!
– обиделся Струве.
– Даже от своих конспирируете!
– осуждающе качнула головой Нина Александровна.
– И это в цивилизованной Европе!
– К сожалению, цивилизованные шпионы опаснее самобытных. Поживете здесь подольше - убедитесь сами. Да-да. А затруднение у нас только одно доставка. Но со временем и транспорт наладим. Непременно наладим. Через Румынию, Болгарию, Швецию.
– А со статьями как?.. Недостатка не испытываете? А то мы с нашим другом Михаилом Ивановичем Туган-Барановским могли бы участвовать.
– У нас нужда в корреспонденциях рабочих.
– Понимаю, на подверстку всегда требуются маленькие заметки. А теоретические статьи?.. Одним словом, мы готовы договориться о сотрудничестве.
– Уж не собираетесь ли вы перейти в стан "ортодоксов", как любили выражаться?
– Боже упаси!
– Петр Бернгардович сложил ладони вместе, будто католик на молитве.
– Был и остаюсь ищущим марксистом.
– Не в той стороне ищете.
Нина Александровна чуть не вскочила со стула, Струве потряс склоненной набок головой, словно ему, как бывает при купании, налилась вода в ухо. А Потресов приподнялся с места:
– Владимир Ильич, я думаю, мы выслушаем до конца.
– Вы совершенно правы, Александр Николаевич. Пожалуйста, Петр Бернгардович.
Струве встал, как оратор на собрании. Подчеркнув, что "святое дело освобождения России от ига царизма должно объединить все прогрессивные силы", предложил совместно выпускать здесь, за границей, но для России ежемесячное "Современное обозрение". Книжками листов по пять. При этом, чтобы не отпугивать читателей, на обложке не должно стоять ничего социал-демократического. Основной материал он и Туган-Барановский будут присылать из Петербурга.
"Материал из Питера... Соблазнительно".
– Владимир Ильич переглянулся с Потресовым и Засулич, сказал Струве:
– Ваше предложение мы можем принять при двух условиях: если "Современное обозрение" явится приложением к "Заре" и если материал, поступающий от вас, Петр Бернгардович, вы позволите использовать для "Искры".
– Едва ли может пригодиться. Вашу "Искру" многие в России хотели бы видеть популярной газетой.
– Она прежде всего марксистская газета. И мы охотно будем использовать для нее то, что подойдет.