Точка отсчета. Часть 3
Шрифт:
В голове крутится куча мыслей, когда Ксавьер наконец-то меня замечает. На его лице расползается широкая улыбка, которая заставляет мой живот трепетать. Он хватает мяч и машет мне, чтобы я подошла, и я подбегаю к нему. Хорошо, что сегодня я надела обувь с мягкой подошвой.
Поцелуй Ксавьера в щеку сопровождается хихиканьем из толпы.
– Всем, это Никки.
– Привет Никки!
Дети пытаются сказать это в унисон, но терпят неудачу. Это очаровательно.
– Всем привет. Приятно со всеми вами познакомиться.
Кто-то
– Ты его девушка?
Это снова вызывает смешки в толпе. Я немного теряюсь, не зная, что сказать, но Ксавьер мгновенно подхватывает:
– Да, Энтони, - он подходит ко мне и берет мою руку в свою. – Никки – моя девушка.
Другой парень говорит:
– Это слишком плохо, потому – что она горяча!
Мальчик подмигивает мне, когда по толпе проходит рев. Каждый старается переговорить другого, смеясь и спрашивая Ксавьера, что он собирается делать с этим вызовом его мужественности.
Ксавьер закатывает глаза.
– Да, она определенно горяча. Но Марко? Если ты снова заговоришь о моей девушке, у нас будут проблемы.
Он и Марко посылают друг другу угрожающие взгляды, продолжающиеся около пятнадцати секунд, прежде чем они разражаются смехом.
Но подтрунивание Ксавьера еще не было закончено. Снова слово взял Энтони.
– Эй, Марко, позволь Ксавьеру иметь подружку. Может быть, она заставит его чувствовать себя лучше, из-за отсутствия баскетбольных навыков.
Возглас «Охххххх» пробегает по толпе, и они указывают между этими двумя и смеются. Кажется будто половина толпы на стороне Энтони, дразнящая Ксавьера и издевающаяся над его «стремной игрой» на поле. Другие жестикулируют на Энтони и призывают его быть жестче. Очевидно, как сильно эти дети любят Ксавьера, когда шуточки продолжаются.
Ксавьер хватает Энтони, но Энтони уворачивается и отбирает мяч. Он уводит его на несколько фунтов и одновременно издевается над Ксавьером.
– Что собираешься делать, старик?
Ксавьер жестикулирует так, будто его закололи ножом в сердце, и падает на пол в смертельной сцене, дополнив это хрипами и содроганием в конвульсиях, будто умирающая рыба. Я бегу в его сторону и опускаюсь на колени, прикладывая руку к его лбу, притворяясь, что плачу и трясусь. Я бросаюсь на неподвижное тело Ксавьера.
Дети начинают аплодировать. Ксавьер помогает мне подняться, и мы кланяемся.
– Поскольку у меня нет навыков в баскетболе, думаю, что пойду утопать в грусти со своей девушкой. Увидимся на следующей неделе!
Мы уходим, под прощальные крики, прежде чем они возобновляют свою игру, сбивая игрока. Ксавьер протягивает руку, и я беру ее, пока мы проходим по коридору.
– Так, я твоя девушка, у? – подталкиваю я его локтем. – Ты не думал, что тебе бы следовало сказать мне, что у тебя столько детей? То есть, достаточно чтобы сформировать две баскетбольные команды - из этого ничего не выйдет.
Ксавьер откидывает голову назад и безудержно
– Те дети действительно тебя обожают.
Он пожимает плечами.
– Они замечательные. Я рад, что ты встретилась с ними.
Когда мы прошли к парковке, я поняла, что еще не готова его оставить. Я уверена, что он что-нибудь скажет насчет того, что ему необходимо вернуться к работе. Но на данный момент, я лишь хочу задержаться в этом моменте немного дольше.
– Так, что заставило тебя начать здесь волонтерить? Почему конкретно это место?
– Я был в воспитательной программе, в качестве услуги другу. Энтони – ребенок, которому я помогаю. Он притащил меня сюда, и с тех пор, я провожу здесь свое время.
– Энтони, ребенок, который думает, что его игра превосходит твою? – дразню я.
– Он и только. К счастью, Энтони не выяснил, как игра работает в другом месте, кроме поля. Ты видела, как все те девчонки на него пялились?
– Да. Он разобьет много сердец, когда они выяснят, что баскетбол – его истинная любовь.
Ксавьер изучает меня в течение секунды и качает головой.
– Ты довольно проницательна, Никки. Мне будет нужно что-нибудь придумать, если у меня будет надежда на сохранение своего сердца нетронутым.
– Твоя игра в порядке и ты знаешь это.
Я подмигнула ему.
Он приоткрыл рот с намерением ответить, но нас прервал телефон. Пока он отошел на пару шагов, чтобы ответить на звонок, я плюхнулась на край столика для пикника со стороны здания.
Я вытащила свой телефон. Два пропущенных сообщения, оба от Бартона. Я засовываю телефон обратно в свою сумку, даже не прочитав их. Бартон может подождать. В любом случае я и так уже знаю, что ему нужно.
Бартон ошибается насчет всего. Это просто не имеет смысла. Когда я просто провожу время с Ксавьером, не паникуя и не подозревая, быть с ним – это так естественно и так хорошо. Моя жизнь, до Майями, состояла из того, что уже было сделано и что должно произойти. В течение недель с Ксавьером, я все больше и больше осознавала, что я ничего не делала для себя или потому что это было приятно.
С момента приезда в Майями, у меня были некоторые неприятные моменты. Вещи выходили из-под контроля. Но также у меня была масса великолепных моментов, таких как сегодня, стадион, ужины… секс. Хотя, я сумасшедшая – уже находиться здесь и прямо сейчас. Я влюбилась в этого мужчину, сильно. Единственная вещь, удерживающая меня от него полностью – это неопределенность. Но все во мне кричало, что у него нет темной стороны. Что он неплохой мужчина. Плохие мужчины не обращаются с людьми, как это делает он. Они требуют, чтобы их обожали, боготворили. Ксавьер один из тех, кто относится ко мне таким образом.