Точка отсчета
Шрифт:
Чик снял плащ, скинул маску — ему это мешало. Каган оказался не тем, постарше первого. Того он запомнил очень хорошо. Как определил, что старше? Неизвестно. Понял, и все. Морщин не было, взгляд такой же пустой, фигура и рост… пожалуй, на пяток сантиметров ниже. Дальше стало не до рассуждений. Каган бросился первый, но и Чик не отстал: мгновенно превратился в зверя, а мечи запели. Уклонялся с огромным трудом, а достать соперника оказалось еще труднее. Единственный шанс — короткая дистанция, где у него, как у маленького, преимущество не давало плоды. Какой он тяжелый! Не смотри, что худой и на вид хрупкий, на ногах стоял твердо, на подсечки-подножки,
Даже падая на человека, каган не сдавался. Левой рукой, буквально цепляясь мечом за воздух, пытался сдвинуть свое тело в сторону, а правым клинком старался поразить соперника. Чик левым Ромулом легко отклонил меч кагана, а Рема упер в песок, подставляя под, казалось, медленно опускающуюся грудь. Раздался хруст пробиваемых ребер, и на гладиатора каган свалился мешком с песком. Какой он тяжелый! Вдруг в голове послышался звонкий, переливающийся колокольчиками голос: «Освободи…» Он сразу все понял и дал команду серому Духу смерти. Благодарности не последовало. У Чика закружилась голова, и он с облегчением потерял сознание. Много крови вытекло, теперь можно расслабиться.
Пришел в себя в раздевалке. Над ним суетился Пандор, во рту стоял вкус лечебного эликсира, многочисленные раны, в том числе и правая бровь, смазаны бальзамом и перевязаны холстиной. Чудом не потерял глаз. Теперь он просто замотан, как у пирата. Лежал голым. Кроме Пандора рядом с Чиком стояли Леон и Деместос. Больше никого не было.
Увидев, что гладиатор пришел в сознание, Деместос спросил у целителя:
— Как он?
— К утру будет как новенький, с глазом повезло.
— Выйди, Пандор. Ты меня хорошо понимаешь, Русчик? — спросил хозяин алии. Надо же, впервые назвал так, а то все Рус Четвертый.
— Прекрасно, Деместос.
— Тогда слушай внимательно, с Леоном мы уже поговорили. — Чик скосил единственный свободный глаз на «продюсера». Тот стоял хмурый. — Я расторгаю контракт и согласно договору выплачиваю тебе неустойку в тысячу гект. Извини, Русчик, но мне твои проблемы не нужны. Мы все понимаем, что каган был выставлен лично против тебя, а мне трения с лоосками… сам понимаешь. Тем более теперь, когда дорогущий каган мертв. Убирайся куда подальше, денег у тебя много. Я все сказал. Извини, большего для тебя сделать не могу, но если тебе от этого легче, то скажу. Лично мне ты симпатичен, и у меня еще не было такого умелого и артистичного бойца, мне очень жаль, что все так случилось. Отлежись до ночи, а потом… я вынужден с тобой попрощаться, метка снята. Да хранят тебя боги. — С этими словами Деместос вышел, оставив Леона с Чиком одних.
Не успели он перекинуться парой слов, как в раздевалку, галдя, ввалились гладиаторы. Вся алия, за
— Поздравляю… молодец… ну ты даешь!.. не ожидал. — Каждый старался высказаться. Уважая ранения, по плечам и остальным частям тела, слава богу, не хлопали.
— Зела помянули? — перебил их Чик.
Все замолчали. Слово взял Тантал:
— Сейчас пойдем поминать. Ты с нами?
— Мне отлежаться до ночи. Целитель сказал. А после обязательно. Вы где планируете?
— В «Удачливом Гладиаторе», где же еще, — грустно сказал Тантал.
Поболтали еще. О премиальных, о других победах и поражениях, о празднике.
— Все, парни, хватит, — остановил всех Леон, — ему бы полежать спокойно.
— Да не забудут тебя боги. — Это и другие прощания звучали с порога. Гладиаторы уходили. Тантал задержался:
— Ты мне больше не должен, Русчик. Более того, я внял твоему совету. Да хранят тебя боги. — И вышел.
— О чем он? — удивился Леон.
— Да так… — На секунду задумался и решился: — Помнишь альганские клинки? Я их здесь нашел, ржавыми. Он прикрыл. А теперь внимательно посмотри на мои.
Леон заинтересовался:
— Да ты же ими уже, — начал говорить и осекся, — ух ты, рукоять из бивня ягодника! Какая сталь! А с первого взгляда не отличишь от твоих тех… обычных… Так это что же…
— Тихо, не гневи богов, они и так разгневаны. Шутка. — Леон очень серьезно относился к любым высказываниям о богах. — А вчера я посоветовал ему поставить на меня. Он выиграл, и, похоже, неплохо. Сколько была ставка?
— Один к десяти, и мы с Андреем тоже выиграли, — хмуро ответил Леон. — Да разве в этом дело! — зашипел он. — Нам бежать придется!
— Спокойно, Леон. Я никого не тяну. Разделим премиальные, и прощай. Спасибо за науку.
— А вот это ты брось, спишу на больной бред. Дома поговорим, — сказал и как воды в рот набрал.
Ночью они заскочили в «Удачливого Гладиатора» и помянули Зела. Там все уже изрядно набрались.
— Да мы за тебя! — пьяно проговорил Тезей.
Его поддержали остальные, и только богатый опыт общения с пьяными помог Чику избежать сопровождения.
Домой шел уверенно, но все-таки медленно. Леон выполнял функции телохранителя. Чик мысленно усмехнулся: «Захотят, то стрела из-за угла — и нет гладиатора Засадника. Вернее, бывшего гладиатора. — Леону, впрочем, ничего не сказал. — Хотя… может, включится замедление времени?»
Во время схватки оно так и не включилось. Они с каганом ускорились, но это большая разница. В пятне он совсем не чувствовал инерции, и это говорило именно о замедлении мира вокруг, а в схватке нет, законы физики не нарушались. Все, кроме соперника, казалось медленным, но именно казалось. Да и силы он потерял самые обычные. Никакого сравнения с лесом.
«Да хрен на все! Потом разберусь». На том и успокоился.
Андрей, Галатея и Орифия не спали. Ученик проследил за астральным следом Леона и сообщил о скором приходе. След Чика изменился до неузнаваемости. Подумал и списал на снятие метки. И все понял, не дурак.
Женщины соорудили шикарный стол. Попробовали все, чтобы не обидеть, сослались на сильную усталость, что для Чика недалеко от истины, и ушли в его комнату.
— Значит, так, — заговорил Андрей, — как я верно догадался, из алии вас выгнали.