Точка падения
Шрифт:
— А люди в Зоне? Обычные люди, которые смотрели о ней лишь фильмы ужасов по телевидению?!
Колхаун молчал так долго, что Альтобелли подумал о разрыве связи.
— Есть же окна, — повторил наконец капитан. — Это секретная информация, но окна есть. Вы сами в курсе, лейтенант. А к вашему возвращению, вполне возможно, превентивные меры вообще временно прекратим. Хотя, по секрету, кое-кто наверху настаивает на их усилении.
— Еще один вопрос, господин капитан… Могу ли я привлекать к сотрудничеству сталкеров?
— Их же в любом случае нет сейчас в Зоне.
— Они всегда там есть, сталкеры, — сказал Альтобелли, покачав головой, словно капитан мог его увидеть. — В Зоне, я имею в виду. А операцию по перекрытию Периметра я всегда считал бредом и никогда этого не скрывал. Что до военных сталкеров, то вы же знаете — туда чаще всего идут те, кто не состоялся как сталкер обычный… Или кого обычные сталкеры из своих рядов по различным причинам изгнали.
— Послушайте, Альтобелли, — капитан говорил примирительным тоном, но Альтобелли очень ярко представлял себе, как Колхаун подскакивает в кресле за своим столом, — давайте оставим обсуждение решений, на принятие которых мы в любом случае не можем влиять. Я сам не восторге от всего этого, но… — Колхаун помолчал. — Но давайте займемся упавшим самолетом.
— Я уже собираюсь.
— Отлично. Машина зайдет за вами через… — видимо, Колхаун сверился с часами, — через восемь-десять минут.
Альтобелли поторчал в тесной ванной, пытаясь выдавить из себя хоть каплю мочи, но у него не получилось. Организм отказывался исполнять свои функции в экстренном порядке. Очень плохо для военного, подумал лейтенант, хотя какой я военный? Полицейский, в чем-то даже каратель…
На минуту ему представился самолет, упавший в сердце Зоны. Скорее всего никого мы не спасем, с тоской подумал Альтобелли, даже если доберемся до места падения. Это же гражданские, даже если выживут после аварии — что они смогут среди мутантов, среди аномалий, да просто без арадиатина и защитной амуниции? Прятаться в самолете, если фюзеляж худо-бедно уцелеет, смысла нет — придет кто-нибудь из тварей покрупнее и раздерет его на части. Выходить — и подавно, вокруг совершенно непривычный мир, убивающий на каждом шагу и каждую секунду.
Лейтенант открыл кран, начавший остервенело плеваться коричневой ржавой водой.
Какого черта мы тут делаем?
Город умирает. Миллионы тратим на боеприпасы, а водопровод еще со времен Советского Союза. Сама идея оцепления Зоны и охраны от нее внешнего мира (или ее от него?!) тоже умирает. Все эти судорожные подергивания типа никчемных обстрелов, рейдов… Отмывание денег в международных масштабах. Открыть к чертовой матери Периметр, поставить официальные посты — тащите, что хотите, все равно ведь тащите. Платите налоги и подати — все равно ведь платите тем же военным. По крайней мере не нужно будет стрелять друг в друга.
Нет, никогда
В коридоре встретился лейтенант Голованов, собиравшийся в патруль. Хороший русский парень, очень добросердечный и непонятно как сюда попавший. Хороших людей в комендатуре можно было пересчитать по пальцам. Причем по пальцам одной руки.
— Что случилось? — спросил он.
— Выдернули… — неопределенно ответил Альтобелли.
— Удачи, — пожелал Голованов. — Может, завтра в боулинг? Свежее пиво обещали привезти к тому же.
— Посмотрим, — пожал плечами Альтобелли. — Смотря как вернусь.
Автомобиль уже подъехал — не «хаммер», а грузовичок местной сборки. Правильно, до аэродрома ехать с четверть часа максимум, любой транспорт сгодится. В кузове уже сидели серые фигуры солдат. Альтобелли запрыгнул к ним, уперевшись ногой в полусдутый баллон, и утвердился на скамье, сразу завалившись на соседа, когда грузовичок резво тронулся с места.
— Что там случилось? — спросил Грязнов. Лейтенант пригляделся — да, в его распоряжение дали местных. Что в принципе и к лучшему: через одного были в глубине Зоны, люди непростые, но достаточно надежные.
— Пассажирский самолет упал в Зоне, — сказал лейтенант. Кто-то присвистнул, другой голос матюкнулся.
— А от нас-то что надо? Кишки смотать с кустов?
— Вывести уцелевших, вынести черные ящики.
— Они там совсем охренели? Это же спецоперацию надо устраивать, а не вот так посылать взвод… — пробормотал пыхтящий вонючим папиросным дымом солдат, в котором Альтобелли узнал Сушинского, завсегдатая гауптвахты при комендатуре. — Да и не взвод тут даже.
— Вот что, — сказал Альтобелли. — Я полагаю, никто к такому не был готов. То есть в комендатуре попросту нет плана действий на случай падения самолета на территории Зоны. Много чего есть, а этого — нет. Потому что пролеты над Зоной закрыты, и не предполагалось, что туда упадет гражданская машина.
— Кто бы сомневался. — Сушинский с треском затянулся своей папиросой.
— Бросить туда, например, вертолеты — сами понимаете, никто на это не решится. Мне предлагали транспортеры на воздушных подушках.
— Пусть они на них срать ездят, — резюмировал Грязнов.
— Потому мы пойдем пешком, — как бы подтверждая слова Грязнова, закончил Альтобелли. — Ненадолго открыв проход.
— Ладно, может, золотишка с трупов наберем, — не стесняясь лейтенанта, произнес кто-то из солдат. Альтобелли стиснул зубы и закрыл глаза.
Вертолеты уже ждали, уныло повесив длинные лопасти винтов. Завидев подъехавшие машины, вертолетчики начали заводить двигатели. Два вертолета. Человек двадцать, стало быть… Альтобелли отметил, что во вторую машину грузятся военные медики — капитан Блайд по кличке Капитан Блад и пара фельдшеров. Интересно, на что они надеются?