Точка падения
Шрифт:
— Вот и не мороси, — посоветовал ему Пауль.
— Да-да. Видите, уже лучше.
— Господа потерпевшие, вы все свидетели, — сказал я. Господа потерпевшие закивали. — Есть среди вас кадровые военные, сотрудники спецслуцжб, наконец, просто бывшие офицеры?
Я ожидал, что парень, стукнувший Бернштейна, выйдет вперед. Но нет. Вперед вышли толстая тетка лет сорока пяти, тщедушный пацанчик и старый дед лет девяноста с виду.
— Отлично, — сказал я, не теряя присутствия духа (а
— Летчики погибли, — сказал тщедушный. — Бортмеханик только, кажется, остался, но он ранен и без сознания.
— Стюардессы?
Вышли те две девчонки в форме. Достаточно было глянуть на них, чтобы понять, что сейчас проку от них куда меньше, чем хлопот. Оно и понятно: одно дело наливать шампанское, и совсем другое — вспоминать навыки выживания после катастрофы, которые они явно учили на своих курсах спустя рукава. Я махнул рукой — идите, мол. Девчонки радостно сдвинулись на второй план.
— Та-ак… Бывает… Вот вы — кто будете?
Толстая тетка приободрилась.
— Капитан милиции Ольга Заяц, — сказала она. — МВД Украины.
— Детская комната милиции? — уточнил я.
— Нет, — обиделась Заяц. — Я — оперативный работник.
— А вы, — спросил я тщедушного. Тот, откашлявшись, скромно произнес:
— Снайпер. Особый отряд спецназа «Сокол», ФСБ России. Лейтенант Воскобойников.
— Черт… — пробормотал я. — Снайпер — это вроде и неплохо, но ситуация не совсем та… Ладно, пусть будет снайпер. А вы, дедушка?
— Дубов, — сказал дед. — А ты кто, твою мать?
— Можете меня называть Константином.
— Длинно очень, не заработал еще, — рявкнул дед. — Константи-ин… Кончай вымахиваться, боец, объясняй давай, что нам светит и когда мы все сдохнем. Я примерно понимаю, куда нас занесло, но хочу узнать все точно.
— А вы чего раскомандовались?
— Мне положено, — сказал дед. — Я генерал-полковник. В отставке.
— Генерал-полковник чего?! — уточнил я, разинув попервоначалу от неожиданности рот.
— Мотострелковых войск, мать твою так! — рявкнул дед. Меня посетило желание встать по стойке «смирно» и отдать честь, но я его переборол. Более того, я подошел к деду, взял его за локоток и отвел в сторону. Все на нас выжидательно пялились, полагая, что сейчас генерал со мной проконсультируется, и с неба спустятся призванные его спасти вертолеты.
— И что будешь мне бухтеть, партизан черножопый? — осведомился старикан.
— Товарищ генерал… — сказал я необидчиво. — Вы знаете Зону?
— Ни хера я не знаю вашу сраную Зону! — буркнул дед. — Ты знаешь — ты и веди… В армии хоть служил?
— Нет, — честно сказал я. — Не служил.
— И правильно! — неожиданно обрадовался
Выпить у меня было — неприкосновенный, так сказать, запас, сокрытый от товарищей. Пришлось им пожертвовать. Генерал высосал флягу без особых проблем, сплюнул и сказал:
— Слабовато. Спиртяжки бы настоящего, а это — хохляцкий ректификат… Свиней поить.
— Что будем делать-то, товарищ генерал-полковник? — спросил и, умолчав, что «настоящий» спирт у меня тоже имеется. Я запасливый, не то что Аспирин, который по каждому поводу призывает «прохватить по соточке», а потом начинает бегать в поисках.
— Снимать штаны и бегать! — сказал генерал. — Ты тут главный, не я. Кабы против нас натовские дивизии, я бы… А тут — ты хозяин. Я, конечно, с народцем поговорю, объясню, что и как… Херово, боец, что там дети…
— Их трое всего, — уточнил я.
— Трое! И бабы! И два пидораса из подтанцовки Кири Филлипова, тоже с нами летели, чтоб у них в заднице ракитка выросла… Зверинец, боец! Как ты их поведешь?!
— Не бросать же… К тому же вон тот, Бернштейн, — он все наши услуги в итоге и оплатит.
— Разумно подошел, партизан, — согласился генерал. — Грабь, как говорится, награбленное. — Потом наклонился пониже. — Ты это серьезно?
— Сам не знаю, — признался я. — С одной стороны, своих немного стимулировать. С другой — народ вроде подуспокоился, у нас же привыкли «товар-деньги-товар», а на халяву доверять уже как-то не принято… Так ими командовать легче. Ну, типа я гид-экскурсовод, за все уплочено.
— Черная башка, а варит, — с уважением сказал генерал. — Ты, психолог, короче, если какие сложности, обращайся сразу ко мне. Я их построю и выгребу через одного. А теперь давай собирать манатки и валить отсюда. Не нравится мне здесь. Покойники всегда новых покойников к себе манят.
Мудро, подумал я. Толковый дедан.
— Секундочку, товарищ генерал-полковник. Есть еще одно неотложное дело.
Я вернулся к столпившимся пассажирам, смерил глазами блондинку и поманил профессора:
— Господин профессор, вы видите во-он на том кусте нечто, что вам должно быть хорошо и печально знакомо?
— На каком кусте? — вытянул шею Петраков-Доброголовин. Я показал на куст со «жгучим пухом» и громко сказал:
— А тот, прямо на который бежала вот эта барышня. Объясните-ка, профессор, барышне, да и всем пассажирам, что бы произошло с ней, с ее ребенком, который непременно побежал бы ее догонять, если бы не господин Соболь.
Профессор прищурился, разглядывая куст. Я спросил: