Точка просчета. Необременские музыканты
Шрифт:
ЖКХ снова вернул проекции изначальный масштаб, переключив с общего плана на карту.
— Белые точки — это планеты, которые обитаемы, — выделил последнее слово Женя, — серым отмечены либо не пригодные для жизни, либо еще не освоенные. Звезды — желтые. Вот и еще так посмотрите…
Евгений в очередной раз сменил режим: звезды погасли, как и серые точки, а то, что раньше было отмечено белым, разделилось на россыпь синих и зеленых огоньков по всему Млечному пути.
Последних было в разы больше.
— Синие — планеты, по которым расселились наши соотечественники с Земли. Зеленые…
— Евгений, тебе не кажется, что за один монолог ты вывалил на людей слишком много информации, — одернула Джемма, понимая, что длинный язык завел ЖКХ куда не надо, но было уже поздно.
— Я правильно понял, что мы всего лишь интересные дикари? И вы наблюдаете с неба, как «темное средневековье» живет и умирает? При всех своих возможностях… — тихо, с нотками гнева и горечи спросил Олдер.
Ориел и Джемма одарили ЖКХ крайне злобными взглядами, но ответить не успели — на кухню зашел Щукин.
Женя, несмотря на неприятный момент, широко улыбнулся:
— А и вот суровое начальство…
— Сейчас всем накостыляет, — вздохнула Джем.
Николай, который всего несколько часов назад прилетел с планеты, выглядел безумно уставшим. Льняные волосы были растрепаны, остроскулое лицо осунулось, под глазами появились глубокие тени.
Сейчас глава экспедиции, словно не замечая остальных, вслепую искал кофейник на кухонной стойке.
— Коль, посмотри на столе, — посоветовала Бейн, подперев кулаком подбородок.
Мужчина встрепенулся, наконец, открыв глаза и посмотрев на собравшуюся компанию. Затем перевел взгляд вниз, на свою любимую растянутую майку с нарисованными доспехами, из-под которой выглядывали серые боксеры. Завершали облик «сурового начальства» тапочки. Видимо, спросонья Щукин случайно надел Женины — пушистые, в виде волчьих голов.
Джемма тихо засмеялась.
— Коль, фартуком прикроешься? — предложил Евгений.
Щукин отмахнулся, сел за стол и, притянув к себе кофейник, присосался к нему.
— Из горла-то не пей, — улыбнулась Ориел, — козленочком станешь.
ЖКХ с готовностью потянулся за кружкой, Коля только благодарно кивнул. Когда кофейник опустел, а Щукин почувствовал себя человеком, принялся наводить на станции порядок.
— Судя по карте, кто-то из вас троих, — Николай укоряюще оглядел команду, — опять побежал впереди паровоза.
Девушки ткнули пальцами в Женю.
— Потом поговорим, — мрачно пообещал мужчина и повернулся к Олдеру: — Ваше величество, докладываю обстановку. Газ над столицей полностью рассеялся, здоровью людей больше ничто не угрожает. Что касается
Эйнхель прикрыл на мгновение глаза. Двадцать четыре души — все равно много, даже учитывая, что без помощи наблюдателей не выжил бы никто из пары сотен…
— А что с реальными преступниками?
— Будем искать и наказывать вместе.
Елент и Олдер благодарно кивнули. Но спустя несколько секунд тишины, король вернулся своему вопросу:
— И все-таки, мы — недоразвитый материал для исследований, слишком темный и глупый, что узнать правду…
— Кто сказал такую ерунду? — Щукин повернулся к Жекахову и устало потер лоб: — Женя, какого хрена?
— А что сразу я? Если нельзя было рассказывать о программе, предупредили бы! — ЖКХ виновато насупился, уже сообразив, что все это можно было сказать совсем иными словами.
Николай вздохнул.
— Конечно, нас легко обвинить. Лекарства, еда, технологии, знания — все это мы можем дать вам. Прекратить войны, накормить голодных, согреть бездомных, излечить калек. Но это не сделает вас счастливыми. Мы просто сломаем привычный мир и поставим в полную зависимость от нас. Ваши обычаи, принципы, нравы и законы — от всего этого придется отказаться, приняв то, что считаем правильным мы. «Это не пойдет людям на пользу, ибо когда получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно» [26] , — процитировал Николя.
26
«Трудно быть богом» Аркадий и Борис Стругацкие.
Он немного помолчал, будто ожидал, что кто-то подхватит его. Но девушки притихли, понимая, что лучше Щукина не объяснит никто, Женя не желал еще сильнее злить Колю, а Олдер и Елент слушали.
— Всему свое время. Вы сами делаете выбор, куда идти, как жить, во что верить; сами творите историю своего мира. А мы не имеем право вмешиваться в вашу жизнь. Навязывать свои мораль и законы. «Магия», которую вам показывали последние два года — это легкомысленное отступление от правил, — Коля раздраженно посмотрел на девушек: — Вы же не гоните ученых из далеких земель, которые изучают культуру вашей страны. Так чем мы хуже?
— Что же вы ищите у нас? — спросил Елент.
— Возможно, следы Бога, — признался Щукин. — Ваши священные писания буквально слово в слово повторяют наши. Не может быть совпадением, чтобы на разных концах галактики независимо друг от друга возникли такие сходные цивилизации. Прошу вас понять: если я сейчас начну рассказывать и объяснять подробно, нам не хватит и года, чтобы рассмотреть все нюансы. В одном я могу вас заверить: вы не дикари и не материалы для исследования. Как последний довод: если было бы иначе, мы бы сейчас не разговаривали.