Точка разрыва
Шрифт:
Жалкое подобие улыбки промелькнуло на длинном, вытянутом лице блюстителя закона и зачахло на корню.
– Эй, я не приносил яблочных. Я принес тебе черничные и уронил…
Кой взглянул на пол, и лицо его обратилось в мертвенно-бледную маску, никогда раньше Джоном не виданную. На полу лежал опрокинутый поднос с вывалившимися оладьями, колбасками и яйцами-пашот.
– Видишь? Видишь, вот это я уронил, когда никого не нашел в камере.
– Это правда, шериф. Он уронил поднос, – подтвердил Илия.
– Вот видите, – сказал Кой, нахмурившись с недоверием. –
– А потом помощник любезно принес еще одну порцию. Еще раз спасибо, – Илия отправил кусок оладьи в рот и с выражением глубокого удовлетворения прожевал его.
– Шериф, я не… Джон поднял руку.
– Хватит. Возьми что-нибудь и приберись здесь.
– Но, шериф?!
– Наверх, быстро! – голос Джона Эванса не оставил ни малейшего желания протестовать.
Помощник поплелся прочь, бормоча на ходу:
– Яблочные оладьи. Я не приносил яблочных. Достал черничные. Его не было там, как он мог узнать?..
А Джон повернулся лицом к бродяге. К человеку, которого сам он называл Илией Костлявым. К человеку, которого шериф считал ответственным за одно, нет, три убийства, совершенные в последние сорок восемь часов. К человеку, который стоял за всей этой чертовщиной, продолжавшейся по сию пору. Илия оторвал еще кусок оладьи и положил в рот.
Телефонная связь восстановилась. Это означало, что компьютеры тоже в норме. Значит, Джон мог отправить портрет Илии по электронной почте в полицию штата. Он уже составил 189 вопросов как основу для отчета. Этот отчет предстояло ввести в базу данных ФБР по Развернутой Программе по Борьбе с Криминалом для получения соответствующего обеспечения. Человек не просто так начинает резать людей. Он должен быть для этого подготовлен. А это предполагало наличие целой шайки убийц в других штатах.
Илия.
Скоро Джон узнает его настоящее имя и с кем и как он связан.
Илия улыбнулся, смакуя свой завтрак.
– Да, давай, наслаждайся, – сказал Джон. – Развлечения скоро кончатся. Телефоны восстановили. Полиция штата Орегон выслала вертолет. Может быть, они заберут тебя с собой. Посмотрим, как тебе понравится в главной тюрьме «Лейн». Там-то куда меньше комфорта.
Джон сказал это просто так, чтобы понаблюдать за реакцией. Просто, чтобы прогнать улыбку с самодовольного лица этого ублюдка. Но эффект превзошел все ожидания.
Илия вскочил на ноги, тарелка с оладьями отлетела в сторону, как ненужный хлам. Он подбежал к решетке, схватился за прутья руками и прижался к ним лицом. Всю напыщенность как рукой сняло, все поддельное веселье потухло в его голубых глазах.
– Послушайте меня, шериф! Послушайте! Вы должны сказать им, чтобы они развернулись и летели обратно в Юджин. Вертолет не должен пересечь границы Чёрной Долины.
– Я никому ничего не должен, – сказал Джон, в котором такая резкая перемена возбудила любопытство. – Назови причину.
– Я не могу, – Илия внимательно изучал пол с минуту, потом поднял глаза. – Вы просто должны, и все.
Джон подумал немного, вглядываясь в лицо этого странного заключенного.
Его
В нем все дело. Именно оно поразило шерифа, приведя в недоумение. Это лицо, которое Джон «обработал» прошлой ночью. Но на нем не было никаких отметин. Не было рассеченной губы. Не было подбитого глаза. Никаких синяков.
Как, черт подери?
– Шериф, пожалуйста. Я прошу вас. Скажите федеральной полиции штата, чтобы повернули обратно. Оно уже практически здесь. Вы понимаете?
– Когда ты начнешь приводить мне серьезные мотивы, я придам серьезное значение твоим просьбам. Но то, что ты говоришь мне сейчас, ты, наложивший в штаны от страха перед полицией штата, свидетельствует лишь о том, что у тебя долгая история, а значит, ты валяешь дурака.
Костлявый Илия отошел от решетки. Руки повисли плетьми, плечи ссутулились.
«Уничтожен, – подумал Джон. – Я поймал его. Глупый ублюдок».
Шериф повернулся и пошел к двери. Но, подойдя к ней, он помедлил минуту, чтобы взглянуть на человека в камере. Илия вернулся на койку. Он присел на край, обхватив голову руками, крепко вцепившись пальцами в густые каштановые волосы.
И тогда Джон увидел. От смущения у него закружилась голова. Что-то серое и прилипчивое, как назойливые помехи, мелькало у него перед глазами, мешая нормально видеть. Комната вертелась вокруг оси. Замешательство и усталость сплелись воедино, а венцом их союза явилось всепоглощающее чувство неверия.
Илия.
Штаны узника были испачканы свежей грязью.
глава 23
Холод пробирал насквозь, Пайпер не могла припомнить такого мороза. Тяжелые причудливые облака, налитые как свинцом, живым куполом висели над местечком. «Форд Рэнджер» снова пробирался сквозь снежные завалы по тому, во что теперь превратились дороги.
Дин заехал за ней и с удовольствием доверился ее мастерству автогонщика, заняв место рядом с водительским сиденьем. Несмотря на то, что он отказался объяснить ей что-либо, улыбка не сходила с его лица. Частичка былой уверенности, та искра, которая озаряла его исследования по физике, снова промелькнула в глубоких темных глазах.
«Возникла идея», – гласила записка. Неужели он открыл тайну? Разве это было возможно? Но тогда только для такого человека, как Дин. Пайпер почувствовала странное успокоение при виде приподнятых уголков его губ.
– Просто догадка? – выпытывала она.
– Я все покажу, когда мы приедем. Джон ждет нас в больнице. Мне сначала нужно кое-что проверить.
Пайпер и Джон сидели в вестибюле больницы, пока Дин внимательно изучал тела. Фактически это нарушало все правила, но Пайпер заметила, что, когда речь шла о Дине, шериф никогда не останавливался перед такими мелочами. Его вера в ученого оставалась непоколебимой. Однако, пока они ждали, шериф заметно дергался, что совершенно не подходило к его манере держаться. Пайпер никогда не видела шерифа в таком состоянии. Впрочем, можно было назвать немало вещей, которые она никогда не видела до этой недели.