Точка Выбора
Шрифт:
– Значит не зря порылись тут!
– усмехнулся военный в дальнем углу.
– Мы долго искали.
– Смею вас заверить, это действительно моё.
– человек в чёрном достал верхнюю крышку коробочки с аналогичной прорезью под камень, и накрыл ею сверху всю конструкцию, плотно зажав в ладонях и добавив: - Знали бы вы, как я вам благодарен!
Мужчина демонстративно поцеловал зажатый в ладонях предмет. Почти никто из присутствующих не заметил маленькой странности. В момент, когда мужчина произносил свои слова, он слегка надавил на круглую коробочку и она с небольшим щелчком захлопнулась у него в ладонях. Помимо щелчка в зале разнёсся ещё один еле слышный пронзительный, словно писк комара, звук, и кончик большого пальца мужчины слегка моргнул каким-то фиолетовым светом, исходящим, вероятнее
– Берите во благо.
– сказал офицер.
Мужчина расстегнул шинель и положил камень во внутренний карман. Застёгивая шинель он произнёс, бросив взгляд на хаотично разбросанные по столу драгоценности:
– А про наш уговор я буду помнить. Верьте мне.
– Хорошо, господин Вей. Мы вам охотно верим.
– произнёс поручик Ефремов, исступлённо пялясь на стол с золотом и бриллиантами.
Офицер удивлённо обернулся на поручика. Тут же на него посмотрели остальные собравшиеся военные.
Незнакомец изменился в лице.
– Вы меня знаете?
– спросил он настороженно.
– Но откуда?
– Да, мы с Михаилом Петровичем немного наслышаны о вас.
– объяснил тот, посмотрев на офицера.
– Видите ли, мне довелось присутствовать года два назад на балу у княжны Анны Епифанцевой.
– начал офицер, словно оправдываясь.
– Я вас там видел. Нет, сегодня я бы едва ли узнал вас, у меня плохая память на лица. А вот на имена великолепная. Я вспомнил вас скорее по манерам, тону говора. Я ещё не встречал людей с таким акцентом. Вы, верно, не из наших мест. На балу я видел точно вас, не могу ошибиться. Так что право, прошу нижайшего извинения за сей конфуз, теперь я ручаюсь, что вы есть настоящий дворянин, и что реликвия сия по праву ваша.
– Что ж, сударь, вы меня раскрыли.
– произнёс человек в шинели, - Очень жаль.
– Я извиняюсь, что нарушил вашу приватность.
– начал поручик.
– Но будьте уверены, здесь собрались честные люди, всё происходящее внутри этого особняка останется в его стенах. Это и в ваших, и в наших интересах.
Офицер посмотрел на него, как на идиота, но тут же обернулся к стоявшему посреди зала высокому мужчине. Самый старший из собравшихся, бывалый вояка лет шестидесяти в чёрном мундире нижних офицерских чинов, дабы сгладить растущее напряжение, поспешил присоединиться к заверениям, произнеся уверенно и твёрдо, как отрезав:
– Мы — могила!
– Да, братцы, что вы могила я уже вижу.
– сказал высокий, осматривая собравшихся, — Вот только могила братская.
В зале повисла пауза. Незнакомец снова достал из внутреннего кармана камень в чехле.
– Это что, шантаж?
– не понял стоявший у стены солдат.
– Неслыханная наглость!
– воскликнул офицер.
– И вы смеете нас стращать?
– Господин, как вас там, Вий?
– серьёзно заговорил мужчина в папахе, сидящий с другого края стола.
– Если вы будете много разговаривать, то камня не получите. Да и потом, за такие слова я могу вызвать вас на дуэль, уж поверьте мне.
– Не придётся.
– произнёс незнакомец, и отойдя на полшага протянул перед собой в правой руке серое «яйцо» чехла. Держа его всеми пальцами руки, он мягко постучал дважды большим пальцем по предмету и тут же в воздухе перед ним повисли лучи тусклого фиолетового свечения, образующие странные невиданные фигуры и слегка освещающие пространство...
Полуторачасовое похищение, едва не стоившее мне жизни, закончилось весьма печально для моих похитителей. Жизнь таки оборвалась, но не моя. Проходя мимо дымящейся воронки я подумал, что так и не узнаю никогда, как выглядели эти двое. Впрочем, есть у меня серьёзное подозрение, что это их мы с Зиной видели на лестничной клетке. Может когда-нибудь я что-нибудь узнаю про здоровяка по кличке Валуй, так сильно ударившего меня в лицо, что вздувшийся синяк под глазом и опухшая
Проходя по воронке, я удивлялся тому, что от автомобиля ничего не осталось. Причём в прямом смысле ничего: ни корпуса, ни малейшей детали! Никаких останков тел, конечно же, тоже не было. «Что это было?» - никак не мог понять я.
– «Термобарический боеприпас? Но он не мог дать такого эффекта на открытой местности...» В итоге подумав про себя, что разгадать этот ребус с больной головой мне не суждено, я побрёл далее по грязной колее. Должна же в конце концов эта дорога куда-то вывести.
Ноги были ватные, затёкшие руки кололи током, голова просто раскалывалась. Внезапно рано выпавший в подмосковье снежок, конечно же, таял. Солнце немного грело, пробиваясь сквозь деревья. Я пытался согреться ходьбой, однако чем дальше я шёл по размокшей чёрной колее, тем больше грелось тело и мёрзли ноги. По снегу идти было слишком холодно, периодически, когда я видел в лесу пни или камни, на которые можно было присесть, я садился и массировал замерзающие ноги. Разогреть тело бегом или упражнениями из-за боли в голове было нереально, потому дорога по снежному лесу была сплошной мукой. Но через пару-тройку километров дорога вывела меня к трассе, звук которой был отчётливо слышен едва ли не с начала пути.
Через некоторое время трассу было уже видно через редкие берёзы и сосны. Просёлочная дорога шла параллельно трассе достаточно далеко, и я решил свернуть с неё, пока не отморозил себе ноги. Теперь к трассе нужно было спуститься с заснеженного пригорка. В километре-двух справа виделась транспортная развязка - классический «клевер» с четырьмя лепестками и мостом. Спускаясь вниз я подумал, что круг замкнулся: там, на Урале, я подобрал Зину, спускающуюся с подобного пригорка к трассе. Теперь, напрочь замёрзший, к трассе спускаюсь я. Я, конечно, удивлюсь, если меня подберёт Зина, и особенно, если она будет за рулём моего белого «БМВ». Снег всё время сыпался в мои кожаные туфли, не предназначенные для подобных похождений, зато он счистил с них грязь просёлочной дороги и они блестели, чего не скажешь о запачканных в грязи по колено штанинах, грязь на которых уже успела засохнуть с тех пор, когда меня тащили к «батьке».
Пройдя отрезок до трассы я наконец легко вздохнул. Я начал пытаться голосовать ещё до того, как перелез через металлическое ограждение, отделявшее трассу от обочины. И, пройдя по обочине десяток метров, так ничего не добившись, я влез на ограждение. Однако сил, чтобы его преодолеть, не оказалось. Я спустился обратно и прибег к другому тактическому приёму: пролез под ограждением, изрядно запачкав свой костюм о серую дорожную пыль, в этот период года ещё и мокрую. Теперь я, вероятно, выглядел как последний бомж, выбравшийся по пьяне на трассу. Силы покидали меня. Я решил ничего не делать. В конце концов, поток машин большой, кто-то наверняка заметит меня и вызовет скорую. Я присел, оперевшись о ограждение трассы, подтянул под себя колени, положил на них руки, одну вытянул в сторону, подняв большой палец, и моя голова упала на руки. Несколько раз я засыпал и снова просыпался от звука проносящихся фур. Через некоторое время меня разбудил женский голос:
– Что с вами?
Я поднял голову, пытаясь разглядеть незнакомку. Всё, что запомнил — каштанового цвета волосы, свисавшие передо мной, затеняя лицо девушки.
– Вставайте, отвезу вас в больницу.
Меня потащили за руку вверх. Я приложил большие усилия, чтобы подняться. Девушка обхватила меня за талию, положив руку себе на плечо, и довела до раскрытой двери своего красного авто, остановившегося рядом. Я плюхнулся на переднее пассажирское сиденье, на котором уже были постелены большие продуктовые пакеты из супермаркета. Девушка помогла мне закинуть в машину вторую ногу, оказавшуюся за бортом, и захлопнула дверь. Это была какая-то французская малолитражка, скорее всего рено или пежо. Сев на место водителя, девушка сняла машину с ручника и включила заднюю передачу. Я увидел в зеркале заднего вида заблаговременно поставленный позади в сотне метров аварийный знак и большого размера канистру, видимо, чтобы было видно издали.