Точка выхода
Шрифт:
Доктор: Да уж, святоши... (Смеется). И что там за вещество такое? Какой-то новый, неведомый элемент периодической таблицы?
Ученый: Не совсем элемент, а нечто такое... Строго говоря, элементарность у этого вещества начисто отсутствует. Его-то и веществом назвать нельзя, в известном смысле.
Доктор: Как так? Оно ведь должно из чего-то состоять, из каких-то составных кирпичиков?
Ученый: Так-то оно так, но... Ну, вот скажи, из чего состоит любое известное нам вещество?
Доктор (смеется в трубке): Понятное дело, из чего - из молекул и атомов. Протоны, электроны там всякие...
Ученый: Именно! А в нашем
Доктор: Ну да! Я тогда попробовал разглядеть его под микроскопом, и увидел, что "оно" какое-то размытое, нечеткое, словно смотришь на предмет сквозь линзу вне фокуса. Но у нас ведь довольно слабый, оптический микроскоп, а у вас там этот...
Ученый: Да, мы исследовали его через электронный микроскоп, миллионнократный.
Доктор: И...?
Ученый: И тоже ничего! Все та же черная, размытая поверхность... Там, на стандартном рубеже размерности, где обычное вещество начинает разделяться на молекулы, а потом и на атомы..., там ничего такого не происходит. Невероятно!
Доктор: А если еще увеличить?
Ученый: Это предел. Далее увеличение невозможно по чисто физическим причинам, в связи с отсутствием в природе рабочего инструментария соответствующего калибра.
Доктор: То есть?
Ученый: Ну, смотри: в электронном микроскопе, в глубоком вакууме, электроны бомбардируют исследуемое вещество. Получается, что частицы, которые мы не можем наблюдать через оптические приборы, проходя сквозь электромагнитные поля других частиц, отклоняются в них или проходят беспрепятственно, косвенно поставляя, таким образом, информацию на оптическую часть прибора - на своеобразный переводчик для нашего материального мира. Собственно, это уже и не изображение, в материальном смысле, а лишь схема этого изображения, так сказать.
Доктор: Понятно. А вы как-нибудь еще пытались его исследовать?
Ученый: О, да! Дальше было еще веселее... Когда мы взвесили его на точнейших, атомных весах, то... (Он на пару секунд замолчал). Ты слышал что-нибудь о бозонах Хиггса?
Доктор: Приблизительно. "Частица бога", если я не ошибаюсь, хе-хе?
Ученый: Именно. Так вот, сейчас нам известно, что барионная материя, из которой состоит все вещество нашего мира, не имеет сама по себе массы. Ее создает особое поле, переносчиком взаимодействия в котором и являются эти самые загадочные бозоны. Именно они и создают ту самую массу, которая взаимодействует между собой и которая создает саму гравитацию, притягивающую все на свете. А тут... Видимо, на это загадочное вещество по каким-то причинам не действуют даже бозоны Хиггса.
Доктор: Другими словами, если я правильно понял, у этого вещества попросту отсутствует масса?
Ученый: Ты правильно понял.
Доктор: Но это же... Этого просто не может быть!
Ученый: И тут ты тоже прав. То есть, пока не кладешь эту штуку на весы и не убеждаешься в обратном. (Он снова замолчал).
Доктор: И что все это может означать?
Ученый: Мы понятия не имеем. (Вздыхает). Но и это еще не все... Мы пробовали облучать его различными видами излучения, но все, что попадало вовнутрь его - уже не выходило наружу, как если бы это была маленькая всепоглощающая "черная дыра". Мы даже использовали нейтрино... Ты ведь знаешь, надеюсь, что нейтрино, это такие интересные частицы, которые
Доктор: Поразительно! Получается, что это ничтожное пятнышко своим существованием начисто отрицает законы нашего мира?
Ученый: И это еще более невероятно, когда вспоминаешь о контексте его происхождения. Кстати, как поживает твоя пациентка? Амалия, кажется?
Доктор: А никак. То есть, она все так же в глубокой коме, в которую она впала, как только мы извлекли из ее мозга эту штуку. (Вздыхает в трубку). Знаешь, я в последние дни все время об этом думаю. Об этих ее безумных фантазиях...
Ученый: Да уж... (Небольшая пауза). Интересно, а если сделать ей обратную операцию?
Доктор: То есть, снова засунуть в ее гиппокамп это дрянь? (Усмехается). Уволь, я не убийца. Мало того, что эта операция будет намного сложнее, но теперь, в свете известного нам об этом веществе, пихать его в голову живому человеку?!
Ученый: Ну, это я так, гипотетически. (Улыбается в трубку). Эту штуковину наша ученая братия не отдаст теперь никому, ни за что на свете: сегодня этот артефакт - самая ценная вещь на планете! Антивещество по сравнению с ней - воистину ничто!
Доктор: И к чему оно вам? Раз уж вы не можете "это" исследовать никакими способами, то в чем ценность? Любоваться на загадочный и необъяснимый, по сути дела, бессмысленный феномен?
Ученый: Ну, почему же? Есть еще один способ...
Доктор: О, да! Как я мог забыть о вашем знаменитом суперколлайдере.
Ученый: Да, думаю, наш БАК расколет эту тайну.
Ученый: А вам не страшно?
Ученый: А, собственно, чего нам бояться?
Доктор: Ну, неизвестно ведь, как отреагирует этот странный предмет на исследования в чреве вашего многокилометрового монстра.
Ученый: Типичные обывательские страхи! К счастью, абсолютно ни чем не подтвержденные. Сродни той чуши о микроскопических "черных дырах", которые, якобы, могут возникнуть в ходе экспериментов и поглотить нас целиком со всей Землей и солнечной системой. Кстати сказать, наш коллайдер - это, по сути, всего лишь гигантский сверхмощный микроскоп, где мы виртуально сможем "увеличить" изображение вещества не просто в миллионы, но в миллиарды, сотни миллиардов раз. И если эта штука не взаимодействует с нашим веществом в обычном состоянии, то, бомбардируя ее протонами на скоростях, приближенным к скорости света...
Доктор: Бомбардируя? Ох, доиграетесь вы когда-нибудь со своими игрушками! Я, конечно, не ханжа, но все же этот ваш мегамонстр - он уже на грани здравого смысла.
Ученый: И это мне говорит прогрессивно мыслящий, образованный человек, почти что ученый? Что уж говорить о простых обывателях.
Доктор: А что обыватели?! Они по-своему тоже правы.
Ученый: Понятное дело. Обывателю нужны вещественные доказательства научных изысканий в виде материальных, высокотехнологических благ, вроде сотовых телефонов, компьютеров, спутникового телевидения. А когда мы экспериментально проверяем свои теории, то люди начинают считать деньги, потраченные, по их глубокому убеждению, на сущую чепуху.