Точно в сердце
Шрифт:
Занимаясь приготовлением завтрака, она слышала, как лилась вода в душе, и старалась не представлять себе Джека обнаженным. Правда, безуспешно. Доставая из холодильника яйца, она так и видела, как он переодевается в гостевой комнате. Ее влекло к нему невероятно – что сейчас, что тогда в школе. Никогда ни один мужчина не вызывал в ней желания такой силы. Даже когда его просто показывали по телевизору, она ощущала прилив влечения, правда, всегда говорила себе, что это злость и ненависть.
– Так, чем тут кормят? –
Уиллоу обернулась и увидела, что он переоделся в потертые джинсы и черный джемпер с длинными рукавами. Волосы влажные и взъерошенные, щетина на подбородке. И босые ноги. Выглядел он совершенно расслабленным и чертовски привлекательным.
– Яичницей. Ее быстрее делать, чем омлет. Не против?
– Кто бы был против, но только не я. Как любила говаривать моя мать, дареному коню… сама понимаешь. – Он подошел и пристроился у стола рядом с ней.
Уиллоу почувствовала исходящий от него аромат ее собственного мыла. Дыхание сбилось, она закрыла глаза.
– Эй, ты в порядке? – окликнул ее Джек.
– Ну разумеется. Когда это я была не в порядке?
– Тогда, неделю назад, по телефону… Ты так говорила, будто я что-то значу для тебя. Но я делаю все возможное, чтобы не загордиться!
– Давай-давай. А то твоему самолюбию раздуваться уже больше просто некуда.
– Наконец-то нормальная Уиллоу Стид снова в своем репертуаре! – с усмешкой воскликнул он, и в глазах его мелькнула тень разочарования.
– Извини. Просто не люблю признаваться в своих чувствах.
– Ух ты, вот так прямота! Никто не любит, потому что это делает нас уязвимыми. Но такова уж наша участь.
– Наша? Ты сейчас о нас с тобой говоришь или обо всех на свете, мистер всезнайка?
– Боже, Уиллоу, с тобой не загордишься, – рассмеялся Джек.
– Стараюсь, – отсалютовала ему Уиллоу.
– Нет, правда, ведь что-то изменилось, да?
Она сделала вид, что сосредоточена на приготовлении яичницы, но Джек, похоже, приготовился ждать сколько угодно. Вздохнув, Уиллоу тихо произнесла:
– Мне нужно кое-что с тобой закончить.
– Ты говорила, я что-то не то в школе сделал…
– Да, – откликнулась она и принялась убирать грязную посуду.
Джек подошел к ней вплотную и обхватил ее руки за запястья, заставляя выпустить тарелки в раковину.
– Расскажи мне. Прости, но я правда не помню, чтобы между нами произошло что-то нехорошее. Помню только, ты натаскивала меня по английскому перед экзаменами.
Уиллоу сделала глубокий вздох. Как бы так объяснить, чтобы не слишком раскрыться при этом и не стать еще уязвимее.
– Мне… мне нужно за яичницей следить, чтоб не пригорела. Давай поговорим за едой, – наконец выдавила она.
Джек кивнул:
– Хорошо. А что, тебе подвески для бокалов не понравились? Вижу, ты их не открывала.
– Понравились,
– С Николь и Гейл?
– Да. Ты по школе их помнишь?
– Нет, мы в разных компаниях были. В этом проблема, да?
– Отчасти. Все, осталось накрыть на стол, и будем есть.
– Давай я помогу.
Уиллоу предложила ему сварить кофе, а сама разложила приборы и поставила тарелки. Наконец они уселись друг против друга, но кусок в горло никому не лез. Джек глотнул кофе, положил локти на стол и наклонился, чтобы взять ее за руку:
– Так что за преступление я совершил? Давай обсудим, чтобы можно было двигаться дальше.
– Ты действительно хочешь двигаться дальше именно со мной? – поинтересовалась она.
– Все еще сомневаешься?
– Да. Я не понимаю, Джек. Как бы я к тебе ни относилась, мы не подходим друг другу.
– А я вот не хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни.
– Мне все кажется, ты ведешь какую-то игру.
– Нет, все честно, – твердо повторил он.
Что бы там ни было в их прошлом, он готов был все исправить, так как не хотел ее терять сейчас. Возможно, чувство это не будет вечным. Да и что вечно в нашей жизни? Но это ведь не повод сидеть сложа руки. Сегодня в прохладное ноябрьское утро судьба дала ему второй шанс, дала возможность провести время с Уиллоу. Нужно было поскорее покончить с разговорами и заняться любовью, а потом просто лежать в объятиях друг друга, притворяясь, будто ничто в мире больше не существует.
Тут Уиллоу поправила прядь выбившихся темных волос, и он заметил в ее ушах маленькие колечки. Раньше она серьги не носила, кажется. Он обратил внимание, что она еще и подкрасилась сегодня. Неужели это все ради него?
– Ты сегодня прекрасно выглядишь, – произнес он.
Уиллоу покраснела и покачала головой:
– Не подлизывайся давай. Ешь, ты, наверное, с голоду умираешь.
– Умираю, я изголодался по тебе, – согласился Джек и поцеловал ее пальцы.
Уиллоу отдернула руку и встала:
– Нет, Джек. Не надо…
– Почему? Поговори со мной? Объясни, наконец, что не так!
– Забудь. – Она снова села за стол.
– Ну вот, а все так хорошо начиналось… – протянул он. – Послушай, я просто парень, которого влечет к упрямой девчонке, никаких закулисных интриг.
Уиллоу бросила на него тяжелый взгляд своих выразительных глаз цвета темного шоколада, и Джек почувствовал, что если не окажется с ней в постели в ближайшее время, то его просто разорвет от желания. Вот в этом-то и проблема, пожалуй. Они до сих пор разговоры разговаривают, хотя давно пора уже делом, то есть любовью, заниматься. Будь на месте Уиллоу любая другая, он давно уже заполучил бы ее. Но… Это была Уиллоу.