Тогайский дракон
Шрифт:
— Разве тогайру могут осесть на одном месте? — осведомился Джуравиль. — Способ существования скотоводов-кочевников — перемещаться с одного пастбища на другое.
— Больше чем способ существования. Это наш дух, наша тропинка на… — Тогайранка умолкла, словно колеблясь, стоит ли продолжать дальше.
— Тропинка куда? — спросил эльф. — На небеса?
Бринн, с любопытством посмотрев на него, кивнула.
— На наши небеса, — пояснила она. — Они на высоких плато — долинах, поросших золотистыми цветами, предвестниками холодных осенних ветров. Их можно найти, идя вдоль летних
— Бехренцы вряд ли видят смысл в такой жизни, — заметил Джуравиль. — Они не кочевники.
— Потому что по их пустыням не очень-то покочуешь, — сказала девушка. — У них есть оазисы, есть огромные города, но за их пределами круглый год одинаково уныло и бесприютно. Другое дело тогайские степи, где каждый новый сезон приносит неповторимую красоту. Вот почему бехренцы не понимают нас и пытаются переделать на свой лад.
— Может, они верят, что, приучая тогайру жить в деревнях, показывают им путь к лучшей жизни.
— Нет, — возразила Бринн, не дав ему договорить.
Джуравиль не сомневался, что реакция собеседницы будет именно такой; собственно, на это он и рассчитывал.
— Они хотят, чтобы тогайру жили в деревнях и даже в городах, потому что тогда им будет легче управлять нами. В любом селении все на виду, а в степи мы свободны, можем жить, как привыкли испокон веков, и, не опасаясь чужих ушей, говорить то, что думаем о завоевателях.
— Но есть же и выгода, — продолжал настаивать эльф. — Спокойное существование, обеспеченная жизнь, к примеру.
— Ловушка собственности! — воскликнула тогайранка. — Города — это большие тюрьмы, и ничего больше. Стоит попасть туда, как привыкаешь к удобствам цивилизованной жизни и начинаешь зависеть от них. Но при этом лишаешься…
— Чего же? — Джуравиль сознательно гнул свою линию.
— Летних плато, горных ветров и аромата… Ах, этих чудных запахов высокогорных полей! Бурных рек, полных бьющейся рыбы. Долгих скачек на пони по открытой степи… Ты непременно должен услышать этот звук, Белли'мар! Стук копыт тогайских коней! С этим мало что может сравниться.
Грудь Бринн высоко вздымалась; в ее карих глазах полыхал затаенный огонь. Можно было догадаться, что в этот момент перед ее мысленным взором проносились тогайские пони. Через некоторое время девушка вышла из транса.
— Я еще увижу все это, — уверенно заявила она, — Увижу, можешь не сомневаться!
Еще несколько дней спутники продолжали двигаться в южном направлении, и Бринн никак не могла дождаться, когда же она приблизится к осуществлению своей заветной цели: найдет тогайру и разожжет в их сердцах пламя освободительной борьбы.
Именно эту цель ставили перед ней ее наставники, но Джуравиль понимал, что, прежде чем тогайранка возглавит восстание, им придется заняться еще многим. Бринн Дариель прошла у эльфов суровую школу, точно так, как это на протяжении столетий происходило в Эндур'Блоу Иннинес со всеми будущими рейнджерами. Однако сколь хороша эта школа ни была, у нее имелись свои пределы. Любая неудача в долине эльфов не имела для нее по-настоящему серьезных последствий.
И потому, когда однажды утром эльф разглядел поперек тропы почти неприметные, но весьма любопытные следы, он не обратил на них внимание девушки, но сам занялся их изучением. Джуравиль узнал их без труда; подобные следы много-много раз попадались ему во время войны с демоном, когда эльф вместе с Полуночником и Джилсепони сражался с Бестесбулзибаром и его прихвостнями. Они напоминали следы человека — скорее подростка. Однако те, что он видел прежде, оставляли грубые сапоги, а эти — голые ноги, плоскостопые, с широко расставленными пальцами и сильно сужающиеся к пятке.
Гоблины. Идут на запад и, похоже, спешат.
Джуравиль поднял голову, внимательно огляделся, улыбнулся и покачал головой. Следы оставлены день назад, не позже. Эти гоблины уже далеко.
Но, по крайней мере, он знал, в каком направлении эти твари движутся.
К удивлению Бринн, ее спутник заявил, что нужно свернуть на запад. Девушка не возражала, поскольку полностью доверяла ему как проводнику. Пожав плечами, она направила Сумрака туда, куда полетел эльф. За день они отмахали около двадцати миль, но к тогайским степям оказались не ближе чем вчера — на что Бринн и не преминула обратить внимание эльфа.
Мы что, кругосветное путешествие совершаем? — с сарказмом спросила она, когда за ужином путники лакомились вяленым мясом с овощами. — Неплохая идея — может быть, таким образом нам удастся напасть на людей Чезру сзади.
— Прямой путь всегда самый короткий, это правда, — отозвался Джуравиль, — Но не всегда самый быстрый.
— Что это означает? Ты кого-то заметил впереди? — Бринн подняла голову и взглянула в южном направлении.
— Ничто не препятствует нам двигаться прямо на юг, но я уверен, что этот путь лучше.
Тогайранка молча уставилась на явно чего-то недоговаривающего эльфа, но тот вернулся к еде и не ответил на ее взгляд. Он хотел удивить Бринн, вывести ее из равновесия. Не нужно, чтобы она догадалась, что их ждет в ближайшее время.
Позже, когда девушка уснул а, Джуравиль взлетел на самое высокое дерево и устремил взгляд на запад.
Как эльф и ожидал, на довольно значительном расстоянии он увидел огни костров.
Гоблины, похоже, не слишком торопились.
Бринн напряженно всматривалась сквозь густое сплетение веток, пока ей не удалось сосредоточить взгляд на безобразных маленьких созданиях. Они были чуть крупнее тол'алфар, но меньше ее самой. Кожа их была странного цвета — от серого до грязно-желтого и тускло-зеленого, на головах, спинах и плечах пучками росли волосы. Длинные зубы, бесформенные носы и скошенные лбы делали их еще более уродливыми. Девушка находилась слишком далеко, чтобы чувствовать запах этих тварей, но это ее ничуть не огорчало.