Тогда умирает футбол
Шрифт:
Когда-то он бегал сто ярдов, играл за сборную страны по крикету в двадцатые годы. Сейчас катается на водных лыжах по озеру Индермер, на берегу которого стоит его дом в Кендале. И это в шестьдесят один год. На пятьдесят четвертом выиграл свой последний спортивный трофей. Хьюис является директором более чем двенадцати компаний и, кроме совета директоров клуба, заседает в комитете национальной ассоциации игровых полей.
Время от времени он вставляет в речь Мейсла многозначительное «м-да!».
Заседает совет директоров.
Мейсл продолжает свою речь:
– Я имел беседы на эту тему со многими коллегами. Общего мнения нет. Все противники
Задача в том, чтобы узаконить право справедливой оплаты и тем самым легализовать то, что сегодня делается из-под полы. Неограниченная инициатива, по-моему, единственно разумная основа любого бизнеса. Я кончил, господа.
На сдержанные аплодисменты Мейсл ответил благодарным кивком головы.
Первым взял слово Кларенс Хьюджис. Он отличался тем, что всегда, о чем бы ни шла речь на совете директоров, громил любительский футбол. Это был его «ораторский конек».
– Я думаю, мы согласны с нашим уважаемым президентом. Тут и обсуждать нечего. Хотелось только еще раз подчеркнуть один момент. Доколе мы будем терпеть эту несуразицу с любительским футболом?! Английский любительский футбол? Это смешно!
Я, конечно, понимаю, что его руководитель сэр Стенли Роуз большой специалист в области спорта. Но не экономической политики. Его усилия всячески поддерживать мистификацию любительства беспомощны. Любому младенцу ясно, что спортивная сторона деятельности – это только одна сторона. Футбол целиком зависит от финансирования. Если у младенца есть что-то в голове, он найдет возможность заглянуть за яркую витрину и посмотреть, чем питается настоящий, большой спорт. А питается он деньгами. Комедия олимпийского футбола, кажется, начинает уже всем порядочно надоедать. Англия встречается с командами, которые по нашим стандартам не могут быть расценены иначе, как профессиональные. А руководители международной ассоциации и всякие там газетные щелкоперы без умолку трещат о чистоте олимпийских нравов!
– Но ведь и мы тоже иногда «путаем» любителей с профессионалами, – смеясь, вставил Мейсл.
– К сожалению, только иногда! Мы, увы, скорее предпочитаем пачкать грязью неудач наш британский флаг, чем не показываться вообще на некоторых соревнованиях. Каждые четыре года на очередной Олимпиаде Британия демонстрирует футбол клерков, футбол гастрономщиков, футбол шахтеров. Я думаю, пока мы не откажемся от смехотворной идеи любительства, Англии никогда не будет грозить опасность выиграть олимпийскую футбольную корону.
Не могу согласиться, что Англия имеет право выступать так безответственно на международной арене. Не так ли, мистер Марфи?
Марфи от неожиданности даже привстал со своего места, начиная объяснение.
– Да, но в этом виноваты сами клубы. Проблема национального престижа их мало волнует. Они никогда не дадут игрока в сборную, если могут потерять на этом хотя бы фунт стерлингов. Я не рискну говорить в таком осведомленном обществе о финансовых делах. Но все-таки должен заметить, что наш клуб ведет себя гораздо разумнее. Мы никогда не отказываемся от международных встреч, хотя они, может быть, и не так доходны. Но мы учитываем другое. Международные матчи – это непременно рост авторитета клуба, его популярности,
Что касается вопроса отмены существующего максимума заработка, то есть еще одно небольшое осложнение. Выплата повышенной зарплаты «звездам» мешает сплочению команды, ведет к зазнайству и зависти…
– А, Марфи, не затрудняйте нас вашими психологическими выкладками, – снисходительно улыбаясь, перебил Мейсл. – Давайте лучше решим ваш личный вопрос.
Нетактичность Мейсла оскорбила Марфи, но он сдержался.
– Дело в том, джентльмены, что Роберт Гибсон, наш левый край первых одиннадцати, объявляет о своей помолвке с очаровательной дочерью нашего менаджера. Марфи ставит вопрос перед советом директоров о переводе Гибсона в другой клуб. По мнению мистера Марфи, создается довольно щекотливое положение. Лично я так не считаю, но предлагаю пойти навстречу Марфи и ходатайствовать перед лигой о переводе Гибсона. Думаю, что та солидная сумма денег, которую принесет уход Гибсона, поможет нам перенести расставание с ним более легко. В комнате зааплодировали и наперебой стали поздравлять Марфи с большим событием в его семье.
Последние слова Мейсла были уже второй нетактичностью в адрес Криса. И единственным желанием Марфи было встать и уйти, чтобы не наговорить колкостей Мейслу.
Но Мейсл снова попросил всеобщего внимания.
– Джентльмены, вы ознакомились с лежащим перед вами отчетом о финансовой деятельности нашего клуба. Поскольку мы договорились, что все замечания будут поступать в письменном виде, а их пока нет, очевидно, отчет одобряется.
– Конечно, – выразил всеобщее мнение представитель «Барклай банк лимитед».
– Благодарю, джентльмены, за доверие. Есть еще одна небольшая формальность. Я уже докладывал вам, что клуб продолжает юридически оформлять претензии к авиационной компании БЕА, с требованием возместить наши убытки, которые причинила мюнхенская катастрофа. Эти годы позволили наиболее полно представить всю картину нанесенного ущерба. Дело направлено в регистратуру Манчестера, а затем будет передано в верховный суд. Надеюсь, никого из присутствующих аспекты дела не смущают?
– Конечно, – опять выразил всеобщее мнение представитель «Барклай банк лимитед».
– Что же касается некоторых нюансов морального плана, то я думаю, этим можно пренебречь ради нашего общего дела – процветания «Манчестер Рейнджерс».
– Считайте, Уинстон, что мы поддерживаем вас в обоих начинаниях: пусть ребята получат побольше денег из глубоких карманов авиационной компании, – под дружный смех присутствующих сказал мистер Криталл.
– Я предлагаю, – подхватил Стремптон, – в случае удовлетворения иска поставить вопрос о личном премировании нашего уважаемого президента.
В зале зааплодировали. Мейсл встал и поклонился.
– Благодарю, господа. Но до этого еще далеко. Хотя я уверен, что не найдется силы, которая остановила бы меня в борьбе за интересы клуба. А теперь, господа, прошу в банкетный зал, где мы можем поговорить в более непринужденной обстановке.
Шумно задвигались кресла, и все направились в ореховый зал. Сославшись на работу, Марфи отпросился у Мейсла с банкета. Тот не настаивал…
28
Барбара была в растерянности. Предложение Лоореса провести вместе рождественские каникулы, да еще в таком заманчивом месте, как Ямайка, растравило ей душу.