Токсичная невестка
Шрифт:
– Подожди, – остановила ее Роз Михална и положила трубку.
Пронесло! Любовь прошла, но все остались живы.
Мы же все тут культурные люди, мы не можем говорить красивой девушке «змея», для этого есть модное словечко – токсичность.
Заведующий нашей местной кардиологией когда-то был учеником Роз Михалны. Она набрала его, и он объяснил, что Леве повезло, ему ничто уже не угрожает,
– Случилось че? – спросил таксист.
Это был ее старый знакомый, он возил Роз Михалну много лет, как вы можете догадаться, этот таксист тоже был когда-то ее учеником.
– Все хорошо, – она ответила. – Поехали.
– Сначала в больницу, а потом на рынок? – переспросил таксист.
– Нет, детка. Сначала на рынок, а потом в больницу.
На овощном прилавке под синим навесом Роз Михална отбирала апельсины и яблоки спокойно, внимательно, как будто листала тетрадку троечника, и продавщица с улыбкой, слегка виноватой, ждала, когда учительница поставит ей пятерку.
– Скидочку мою, пожалуйста, не забудьте посчитать, – напомнила ей Роза.
И сдачу она тоже пересчитала, что бы ни случилось, Роз Михална не забудет пересчитать сдачу, и в мясной павильон не забудет зайти. Ее постоянный мясник привез баранину, и это мясо надо было забрать обязательно, потому что баранину мясник привозит только для Роз Михалны, больше в нашем городе ее никто не умеет готовить. Баранину она освоила для зятя, для Русланчика, и какие бы катаклизмы ни случились, ферганский плов по воскресеньям никто не отменял.
При выходе с рынка под большой кирпичной аркой, которая рассыпается уже сто лет и все никак не рассыплется, Роз Михална остановилась на секунду, припоминая, не нужно ли чего еще, краем глаза она заметила мягкие полотенчики и на всякий случай решила парочку купить.
– Роз Михална! – обрадовалась продавщица. – Как у вас дела? Как Сончик с Антоном? Приезжают? Вы меня не узнали?..
Узнала. Веселая толстая баба в бейсболке была наша одноклассница Тимченко. Мы учились с Антоном в одном классе и, позор нам, не смейтесь, мы даже сидели некоторое время за одной партой.
– Ох, что ж я дура-то такая! – засмеялась Тимченко. – Что ж я не вышла замуж за вашего Антона?! Мы же с ним на выпускной танцевали! А я не сообразила, прозевала жениха… Понесло меня за Каплуновского! Я от него не знала, как сбежать потом, от него и от его маменьки…
Тимченко может рассказать вам посреди дороги всю свою жизнь, поэтому Роз Михална быстро купила у нее два полотенца и поспешила к машине. В такси она сразу надела белый халат, а самое главное – сделала непроницаемую морду, все посты в больнице пропускали ее, как будто она была министр здравоохранения.
Она зашла в палату к сыну и посмотрела сначала на него, потом на его кардиограмму в мониторе. Кардиограмма показалась красивой, как в учебнике математики, а Лева выглядел неважно, у него было серое лицо и бледные губы. Он спал, но врач сказал, что скоро проснется, и все у него будет хорошо, нужно только поменять образ жизни.
Роз Михална кивнула, насчет образа жизни она была абсолютно согласна. Образ жизни стоит поменять, и жену заодно, она об этом подумала,
– Ох, как ты меня, детуля, испугал… – говорила она спокойным, уверенным голосом. – Я же не знала, что ты у меня вытворяешь… Я же думала, ты у меня мальчик большой… Думала, мы с тобой поработаем летом… Баню хотела отремонтировать… Мне крыша новая нужна на баню… И двор хочу весь под навес закрыть, чтоб сухо было… А то зимой накапает, намерзнет, я в этот раз упала, думала костей не соберу. Кто же мне поможет, кроме тебя? И вольеры собакам хочу как у Русланчика, забетонировать, у меня же их всего пара осталась, старички уже Муся и Филя, им пол нужен теплый, в вольере, чтоб у них лапы не мерзли…
В трудотерапию Роз Михална верила как в единственное лекарство от всех напастей, список работ накидала быстро, но тут ее полет прервали. В палату заглянула наша милая Лидушка, третья Левушкина жена.
В этой книжке нам не так уж и важно, что жена она была третья, у нас история не про жену, а про невестку и свекровь, поэтому тут нам важнее, что невестка она была четвертая. Четвертая невестка звучит примерно так же, как десятая липосакция. Казалось бы, какие могут быть иллюзии? Откуда сложности в коммуникации опытных людей? Ведь и Роз Михална была у Лидушки не первая свекровь. Еще до свадьбы, до того, как Лева поставил новый штамп в свой великодушный паспорт, Лидок и Роза были в приятельских отношениях. Однако, как вы можете догадаться, хороший старт не гарантирует удачный финиш, особенно на длинной дистанции. За пятнадцать лет их теплое приятельство превратилось в едва скрываемую неприязнь, поэтому, столкнувшись у кровати больного, женщины не стали кидаться друг к другу в объятья.
Лидок была уставшей после бессонной ночи, она не успела навести свой стандартный марафет, глаза у нее были зареванные, темная помада, которую она мазнула на бегу, только подчеркивала бледность и мелкие морщинки.
– Вы до врача дозвонились? – застонала Лидок. – МРТ сделали? Что они говорят?
– Ч-ч-ч-ч… – показала ей пальчиком Роза и кивнула на Леву. – Пусть еще поспит.
Лидок предложила Розу подменить, но Роз Михална не спешила уходить домой, ей почему-то стало неприятно оставлять рядом с этой женщиной сына, и даже больше, ей захотелось свою невестку отправить куда-нибудь подальше. Она не выпустила Левушкину руку, не уступила стул у его кровати и сразу попросила, точнее, приказала:
– Не раздевайся, деточка. Если тебе не трудно, сходи, пожалуйста, в магазин. Я водички забыла купить…
Водичка была так себе идейка, воду продавали в магазине внизу, а Роз Михалне хотелось Лидушку отправить в самый дальний на планете магазин.
– Прости меня, деточка… Ты не можешь доехать до города? Нужно коньячку купить хорошего… Для доктора… И там медсестрам что-нибудь… Сама посмотри… Ты же у меня умница? Там мой таксист внизу… Он тебя быстро свозит.
Она достала кошелек, отсчитала Лидушке денег и улыбнулась своей официальной улыбочкой, только уголками губ.