Токсин (в сокращении)
Шрифт:
— Что случилось? — спросил Ким.
Следом за ним в комнату вошла Кейтлин.
— Я не знаю, — воскликнула Трейси. — Мы с Бекки разговаривали, и вдруг она закричала. У нее сильно заболели живот и левое плечо, а потом появился жуткий озноб.
Медсестра, которая мерила давление, сказала:
— Девяносто пять на шестьдесят.
— Вы позвонили доктору Стивенс? — спросила Кейтлин.
— Да, сразу же, — ответила она.
— Температура сорок один, —
Ким оттолкнул ее от кровати. Казалось, он обезумел:
— Бекки, что с тобой?!
— Живот очень болит, — еле выговорила она в паузе между всхлипами. — Очень больно, папа, помоги!
Ким стянул с нее одеяло и остолбенел, увидев на груди багровые следы подкожных кровоизлияний. Он повернулся к Кейтлин:
— Вы это видели? Вчера этого не было.
— Да, я уже в курсе, — кивнула Кейтлин.
Он посмотрел на Бекки:
— Скажи папе, где болит.
Она показала на низ живота, справа.
Кончиками указательного, среднего и безымянного пальцев Ким слегка надавил на это место. Бекки скорчилась от боли: «Папа, не трогай!»
Ким резко убрал руку. Ее глаза широко раскрылись, из пересохшего рта вырвался крик. Такая реакция называется «симптом раздражения брюшины», как раз ее-то Ким и боялся. Она четко указывала на перитонит — воспаление тонкой пленки, выстилающей стенки брюшной полости. Такое могло произойти только по одной причине.
Ким выпрямился.
— У нее прободение! — закричал он и, протолкавшись к изголовью каталки, освободил колеса. — Кто-нибудь, возьмитесь за другой край, ее нужно в операционную!
— Мы должны подождать доктора Стивенс, — спокойно сказала Кейтлин.
— К черту доктора Стивенс! — рявкнул Ким. — Необходимо хирургическое вмешательство, надо действовать.
Кейтлин взяла Кима за руку, не обращая внимания на сумасшедший блеск в его глазах.
— Доктор Реггис, пожалуйста…
Ким, находившийся на грани безумия, оттолкнул ее так, что она чуть не упала на прикроватный столик.
Трейси подскочила к нему:
— Ким, прекрати, — зарыдала она, — пожалуйста!
Подоспели несколько медсестер во главе со старшей и один мускулистый медбрат. Общими усилиями они оттащили Кима от кровати, а он кричал, что все они некомпетентны и не понимают чрезвычайности ситуации.
— Как они меня усыпят? — спросила Бекки уже сонным голосом. Ей сделали укол, и боль стихла, но она волновалась из-за предстоящей операции.
— Просто добавят немного лекарства в капельницу, — ответил Ким. — А потом ты проснешься и будешь
Бекки лежала на каталке в анестезионной, а Ким стоял рядом. На нем было его хирургическое облачение. После той сцены в палате прошло некоторое время, он успел опомниться и долго извинялся перед Кейтлин, которая великодушно сказала, что понимает его. Затем появилась Клэр и подтвердила необходимость немедленного хирургического вмешательства.
— Папа, они меня вылечат? — спросила Бекки.
— Конечно. Они тебя расстегнут, как молнию, зашьют внутри маленькую дырочку, и все.
— Это, наверное, мне наказание за то, что я отказалась ехать на чемпионат, — сказала Бекки. — Ты ведь хотел, чтобы я поехала.
Ким с трудом сдержал слезы, ему даже пришлось отвернуться, чтобы успокоиться.
— Не волнуйся насчет соревнований, мне на них наплевать, лишь бы с тобой все было в порядке.
— Ладно, Бекки, — раздался бодрый голос, — пора тебя чинить.
Ким поднял голову. К каталке подошли анестезиолог Джейн Флэнаган и гастрохирург Джеймс О'Доннел. Джейн встала у изголовья и освободила колеса.
Бекки на удивление сильно сжала руку Кима.
— Будет больно? — спросила она.
— Нет, если с тобой Джейн, — весело ответил Джеймс. — Она у нас прямо Оле-Лукойе.
— Мы закажем тебе приятный сон, — пошутила та.
Ким знал обоих и восхищался их профессионализмом. Они повезли Бекки в предоперационную. Ким шел рядом, Бекки продолжала держаться за него. Джеймс взял его за руку.
— Мне рассказали, что произошло в палате. Думаю, будет лучше, если вы не пойдете в операционную.
— Черта с два, — сказал Ким. — Это моя дочь.
— В том-то и дело. Или вы останетесь здесь, или я не берусь ее оперировать.
Ким покраснел от смущения и почувствовал, что попал в тупик. Ему ужасно хотелось, чтобы оперировал именно Джеймс, и в то же время он боялся оставить Бекки.
— Решайте быстрее, — сказал Джеймс. — Чем дольше вы тянете, тем хуже для нее.
Ким отпустил руку Бекки, развернулся и зашагал к раздевалке. Он был слишком расстроен, чтобы обращать внимание на людей в комнате отдыха, но сам не остался незамеченным.
В раздевалке он подошел к умывальнику и плеснул в лицо холодной воды. В зеркале через плечо он увидел кислую физиономию Форрестера Биддла, начальника отделения кардиохирургии. Тот смотрел на него с высокомерием пуританского проповедника.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал Форрестер надтреснутым голосом.