Толкин
Шрифт:
Мистер Скелмерсдейл, конечно, влюбился. Но он — простой человек, он очень далек от эльфов. В его смутных воспоминаниях остались только необыкновенные лужайки, на которых часто собирались чудесные жители страны фей. От них исходил розоватый свет, разносились дивные запахи, звучали волшебные мелодии, «вроде как из музыкальной шкатулки». Были там и такие лужайки, где феи носились друг с другом наперегонки верхом на букашках, и плескался чудесный прозрачный ручей, и цвели лютики. Там феи купались в самые жаркие дни, а кругом в глухой чаще мха резвились, танцевали, ласкали друг друга самые разные крошечные создания.
А вот песня, которой у Толкина эльфы
Дракон уничтожен,
Развеяны кости,
Разбиты доспехи,
Повержено величие!
И хотя меч заржавеет, трон и корона падут
От силы, в которую верит человек,
И от богатства, которое ему любо,
Тоже ничего не останется —
Здесь по-прежнему
Будут расти травы
И покачиваться листья…
И припев:
Придите! Тра-ля-ля!
Вернитесь на равнину!
[180]
11
«Вернитесь на равнину!»
Эту старомодность (впрочем, осознанную) отметил у Толкина знаменитый английский поэт Уистен Хью Оден (1907–1973), в свое время слушавший лекции оксфордского дона и всю жизнь восхищавшийся его книгами. Правда, у самого Одена отношение к равнинам, точнее, к жителям равнин, было принципиально другое:
Я запросто себя воображу
На старость лет унылым попрошайкой
В питейном заведении в порту.
Я запросто представлю, как опять,
Подростком став, в углу кропаю вирши,
Чем непроизносимей, тем длинней.
Лишь одного не в силах допустить:
Не дай мне бог стать жителем равнины…
Почему?
Да разве не ясно?
Будь жителем равнины, я питал бы
Глухую злобу ко всему вокруг:
От хижин до дворцов, — и к живописцам,
Апостола малюющим с меня,
И к пастырям, пред засухой бессильным.
Будь пахарем я, что б меня влекло,
Как не картина истребленья градов
И мраморов, потопленных рекой?
Лишь в страшном сне — точней, в двух страшных снах,
Я вечно обитаю на равнине:
В одном, гоним гигантским
Бегу и знаю — он меня догонит;
В другом, с дороги сбившись, под луной
Стою и не отбрасываю тени —
Тарквинием (и столь же одинок
И полн посткоитальною печалью),
Что означает, правда, что страшусь
Себя, а не равнин. Ведь я не против
(Как все) повиноваться и стрелять —
И обитать в пещере с черным ходом.
Оно бы славно, хоть и не могу
Поэзией наполнить эти долы,
Да дело-то, понятно мне, не в них,
Да и не в ней… Поэзия — другое
[181]
.
Конечно, Бильбо Торбинсу такое и в голову не приходило.
Даже отчаявшись, он брел и брел по всяким опасным тропам и тропинкам, вытоптанным в темных лесах троллями, орками, гоблинами, волколаками и прочей нечистью. Любым приключениям он предпочел бы свою уютную норку там на равнине, в любимой Хоббитании, но приходилось терпеть. К тому же он все время ужасно боялся потерять репутацию почтенного хоббита. Вот в этом он точно был и всегда оставался жителем равнин, хотя и пристрастился писать стихи.
12
ГНОМИЙ ТРАКТ — тракт, что вел в Белерианд из городов Ногрода и Белегоста и пересекал Гэлион у брода Сарн Атрад.
ГНОМЫ — племя, по легендам, сотворенное Ауле, рудокопы и рудознатцы, искусные камнерезы, ювелиры и кузнецы. Были немногочисленны и медленно размножались; говорили, что, умирая, они превращаются в камень. Вспыльчивы, алчны, упрямы, но всегда воевали с Врагом. В Предначальную Эпоху, кроме главного гномьего царства Казад-Дум, существовали еще города в Эред Линдон — Ногрод и Белегост; позднее гномы селились под Эребором и Железистым Кряжем.
ДВА ПЛЕМЕНИ — эльфы и люди.
ДРАКОНЫ — пресмыкающиеся огнедышащие твари, выведенные, по всей вероятности, Морготом; их праотцом считался Глаурунг, а первым крылатым драконом был Анкалагон. Были непомерно алчны и обладали гипнотическим даром.
КАЗАД — самоназвание гномов.
КАЗАД-ДУМ — громадное подгорное царство гномов Даринова племени в Мглистых Горах; эльфы называли его Хадходронд.
КАРХАРОТ — он же АНФАУГЛИР, гигантский волк Ангбанда; откусил руку Берена, сжимавшую Сильмариль; убит Хуаном в Дориафе.
КВЭНДИ — «Говорящие», самоназвание всех эльфийских племен.
КВЕНЬЯ — древнее, квенийское наречие эльфов, сложившееся в Валиноре; в Средиземье его принесли нолдоры, но в повседневной жизни оно не употреблялось, став языком науки, искусства и магии…
ЛЮДИ — Дети Илуватара, аданы и т. д., создания Эру, пробудившиеся в Хильдориэне, на дальнем востоке Средиземья при первом восходе солнца. По замыслу Илуватара, они смертны, то есть не возрождаются в этом Круге Мира. Ближе всего к эльфам были Три Дома Аданов, разделившие Жребий Нолдоров.